Неоконченное расследование - Джорджетт Хейер

— Согласен. И именно его методы могут обезоружить эту категорию людей. Более того, он добьется успеха, потому что в нем есть то, что мы называем…

— Интуиция! Вот что у него есть! — перебил комиссар Хинкли. — Решено! Едет Хемингуэй.

Хемингуэй опустился в кресло напротив сквайра.

— Спасибо, сэр, — сказал он дружелюбно. — Я пришел поговорить с вами, так как в отличие от многих вы были в приятельских отношениях с мистером Уоренби, насколько мне известно.

Такое начало оказалось неожиданным для сквайра, и в комнате повисла напряженная тишина. Казалось, Хемингуэй не обращал никакого внимания на реакцию хозяев, а лишь ласково трепал одну из подбежавших к нему собак миссис Айнстейбл. Но ни встревоженный взгляд сквайра, ни опустившийся внезапно в пол взгляд его супруги не ушли от его внимания.

Сквайр нарушил затянувшееся молчание.

— Не думаю, что вы выбрали точный эпитет, чтобы охарактеризовать наши отношения. Я бы сказал, что мы просто ладили. Не вижу смысла враждовать со своими соседями.

— Полностью согласен с вами, сэр. Но мистер Уоренби, как я понял, был не из тех людей, с кем можно легко ужиться. И именно поэтому я решил поговорить с вами как с человеком, которому это удавалось. Ведь поглядите: с одной стороны, — мисс Мэвис, которая, с ее слов, обожала дядю, и с другой — все остальные, не питавшие к нему добрых чувств. Хотел бы спросить вас, сэр, чем мистер Уоренби вызвал к себе подобное отношение?

Сквайр, колебавшийся с ответом, потянулся за сигаретами и предложил собеседнику.

— Курите?

— Спасибо, сэр. — Хемингуэй взял сигарету.

— Сложный вопрос, — уклончиво начал сквайр. — Лично я никогда ничего не имел против Уоренби. Он, со своей стороны, был со мной всегда корректен. В местах же, подобных Торндену, не любят чужаков. Да и сам Уоренби не понимал, как следует вести себя в подобном месте. Этим он, вероятно, и настроил старожилов против себя. Хотя не считаю, что это делает кому-то честь — чураться людей, живущих с тобой по соседству. Наоборот, им надо помочь и объяснить местные правила и обычаи.

«Да, крепкий орешек этот сквайр», — подумал про себя Хемингуэй и спросил:

— А не думаете ли вы, что он мог использовать шантаж в достижении некоторых своих целей, сэр?

Пепел с сигареты миссис Айнстейбл упал ей на юбку.

— Это полный абсурд! Кого он мог шантажировать в наших тихих, сонных местах?! — воскликнула супруга сквайра.

— Я разговаривал со многими людьми, мадам. В частности, с его управляющим. И кое-что натолкнуло меня на подобные мысли, — задумчиво проговорил Хемингуэй.

— В таком случае, об этом нет смысла спрашивать у меня, — резко бросил сквайр. — Если бы у меня появилось малейшее подозрение на этот счет, я никогда не обмолвился бы и словом с этим человеком.

— Так вы все-таки пытаетесь добиться ответа, почему именно мы общались с Уоренби? — с вызовом спросила миссис Айнстейбл. — Это моя вина. Мне было безумно жаль его несчастную племянницу. Именно поэтому я иногда заходила к ним. Может, это вам и покажется странным, но говорить, что Уоренби — шантажист, просто смешно! Если бы вы знали Торнден, как его знаю я, то вам никогда не пришла бы в голову подобная идея. Честно говоря, мне все больше и больше кажется, что все мы смахиваем на дутых персонажей Гевина Пленмеллера!

Хемингуэй заметил, что сквайр пристально следит за выражением лица своей супруги.

— Наверное, мне стоит почитать книги Пленмеллера, — саркастически заметил Хемингуэй. — Кстати, хочу спросить у вас, сэр, посылали ли вы мистера Пленмеллера домой за документами для вас в тот самый вечер?

— Конечно, нет! — резко ответил Айнстейбл. — Я попросил его вернуть мне их, но в этом не было никакой срочности. Он ушел исключительно по своему желанию. И хоть это было чертовски некрасиво с его стороны, но это его дело! Он вернулся в Седары до того, как я ушел, и, встретив на выезде мою жену, передал бумаги ей, хотя должен был передать их Линдейлу и избавить от этой обязанности меня. Но это не в его стиле!

— Там было что-то насчет Речного комитета, о котором я столько слышал. Не так ли, сэр? Насколько я знаю, туда собирались назначить юриста и на этот пост претендовал мистер Уоренби?

Сквайр раздраженно откинулся на спинку кресла.

— Да, это действительно так. Хотя я не понимаю, зачем Уоренби это понадобилось. По сути, это не столь уж важный пост. Но, как бы то ни было, он к этому стремился и, как я понимаю, у него имелись для этого все возможности.

— Честно говоря, мне тоже так кажется, — признался Хемингуэй. — Хотя не могу сказать, что много смыслю во всех этих комитетах. Мистер Драйбек, значит, тоже хотел занять этот пост?

— Вовсе нет! — возразил сквайр. — Я уверен, что у Драйбека достаточно работы и без этого назначения. А шансов, чтобы занять это место, у него было предостаточно, так как слишком многие были против Уоренби.

— Что ж, — философски заметил Хемингуэй, — значит, можно считать, что мистер Драйбек теперь займет это место? Ведь все так резко изменилось. Не так ли, сэр?

— Что, черт возьми, вы имеете в виду? Что Тадеуш Драйбек, человек, которого я знаю всю жизнь, убил Уоренби, чтобы получить место в Речном комитете?!

— Ну что вы, сэр! Вовсе не имел это в виду, — ответил Хемингуэй. — Просто хотел узнать, почему вы поддерживали кандидатуру мистера Уоренби, если этот пост хотел занять мистер Драйбек?

— Зачем это мне нужно, чтобы мой личный адвокат протирал портки в комитете и отвлекался от моих дел? — прорычал в ответ сквайр. — И более того… Хотя вам это будет неинтересно.

— Ну что ты, Бернард! Ему все интересно, — вмешалась в разговор миссис Айнстейбл. — Да, мистер Драйбек действительно наш семейный адвокат. Но неужели вы не понимаете, что он давно уже не так молод и нельзя сравнивать его с более энергичным Уоренби. Да, Бернард, я понимаю, что с моей стороны нехорошо говорить так о мистере Драйбеке, но ситуация давно нуждается в прояснении.

— Думаю, об этом вообще не стоит говорить. Это не имеет никакого отношения к делу, — сказал сквайр и неприязненно посмотрел на Хемингуэя. — Итак, что я делал и какой дорогой шел из Седар, — именно это вы хотели узнать?

— Спасибо, сэр, но я думаю, что не стоит вам вновь пересказывать эту историю, — ответил Хемингуэй, и супруги обменялись удивленными взглядами. — Вы ведь уже давали показания сержанту Карсфорну, и он все передал мне. Он сказал, что вы пошли взглянуть, как идут дела на ваших новых землях. Я побывал там сегодня. Не очень разбираюсь в сельском хозяйстве, но мне показалось, что там вырублено много леса.

— Да, правда, — подтвердил сквайр. Его брови слегка приподнялись от столь резкой перемены разговора.

— Мне хотелось бы знать, сэр, продаете ли вы лес кому-то из клиентов мистера Уоренби или нет?

— Кому-то из клиентов мистера Уоренби? — недоумевающе повторил сквайр. — Нет, не продаю.

— Насколько мне известно, он был заинтересован в вашем гравийном карьере. Я понял это из документации, найденной в его офисе. Хотелось бы разобраться в этом, сэр.

— Я не имел никаких дел с Уоренби. В том, что касается его профессиональной деятельности.

— И он не имел никакого отношения к фирме, работавшей на вашем гравийном карьере?

— Никакого, уверяю вас. Я слышал, что они вообще-то пользуются услугами адвокатской компании «Фрокингтон и Флимби», но в этом деле ни я, ни она не нанимали никаких адвокатов.

— И даже во время составления контракта вы не воспользовались услугами вашего адвоката? — удивленно спросил старший инспектор.

— В этом не было никакой нужды. Эта фирма с солидной репутацией, и мы друг другу вполне доверяем.

— И вы хотите сказать, что ваш адвокат был не в курсе ваших планов по поводу разработки карьера? — настаивал Хемингуэй.

— Если вы имеете в виду Драйбека, то он был в курсе всех моих планов, — проговорил сквайр, не сводя глаз с лица старшего инспектора.

— Я имею в виду не мистера Драйбека, сэр, а некую лондонскую фирму. По-моему, «Белсэй, Кокфилд и Белсэй», так, кажется, звучит ее название.

Сквозняк из окна разметал бумаги на столе. Сквайр проворно поймал их, аккуратно сложил в стопку и поставил сверху чернильницу.

— Фирма «Белсэй, Кокфилд и Белсэй» — юридическая компания, обслуживающая центральный банк графства, а сделки, проводимые мной, не имеют с ней никакого отношения, — объяснил мистер Айнстейбл. — А вы хотите сказать, что Уоренби имел с ними дело?

— Да, сэр. Именно так. Как я уже говорил, я ознакомился с корреспонденцией Уоренби и почерпнул эти данные именно оттуда.

— Можно узнать, что за дела у них были с Уоренби? — спросил сквайр.

— Похоже, у мистера Уоренби был клиент, заинтересованный в гравии. Уоренби связался с этой фирмой, чтобы выяснить все возможные детали этого дела. Ему ответили, что они действительно занимаются подобными делами, но все переговоры он изначально должен вести с вами. И судя по тому, что мне удалось найти, на этом их переписка и закончилась. А мистер Уоренби, как я теперь понимаю, не обращался к вам по этому вопросу?