ЗОНА НЕДОСТУПНОСТИ - Михаил Бондарев

Да, тогда цвели яблони... А сколько света бы­ло вокруг! Солнечные зайчики прыгали по садо­вым дорожкам. Сады, как в снеговом разливе, небо голубое-голубое, а рядом на теплой земле черноглазая девушка с длинной косой, тоненькая, смуглая. То была весна беспокойных ожиданий. Они читали «Алые паруса», и Катя со смехом говорила, что наконец заявился ее принц, прав­да, не на сказочном корабле, а на обыкновенном поезде.

Спасибо вам, добрые люди, написавшие пре­красные книги, возвышающие человека и его лю­бовь... Новоселов увез свою «Ассоль» на Даль­ний Восток, и новый край привел ее в восторг. До этого она никогда не видела моря и сначала боялась его. Теперь она уже привыкла и к морю и к долгим отлучкам мужа. Но каждый раз пе­ред расставанием он улавливал тревогу в ее гла­зах. И успокаивал:

—    Ничего, ничего... Оно же совсем ручное.

Катя устроилась на метеорологическую стан­цию, и теперь ее труднее стало успокаивать. Она имела дело со стихиями, со штормами, тайфу­нами. Все эти грозные силы приводили ее в тре­пет. Как волнуется она сейчас... Но лучше обо всем этом не думать...

Новоселов нахмурился, тронул за рукав Чер­никова:

—    Понятия в вас нет, Черников. Сказано же было: «Катюшу»! А вы тоску на всех нагоняете.

—    Есть, — едва слышно отозвался матрос.

...Пять раз ходили водолазы на грунт, но зато­нувшую лодку до сих пор обнаружить не смогли. Она была где-то здесь, совсем рядом...

Нервничал командир спуска старший лейте­нант Козлов, нервничал инструктор Мелешин, Встревожены до крайности были все на спасате­ле. Да и было от чего волноваться!

Потряс всех доклад водолаза Зеленцова. Он первым спустился на грунт. Лодку не нашел, но увидел массивное бетонное сооружение — огром­ный сегмент с металлическим кольцом. Потом он насчитал еще несколько сегментов.

Мины!.. Да, большой участок подводного пла­то был заминирован. Кем? Когда? Может быть, японцами, может быть, американцами. Возмож­но, плато заминировали еще в минувшую войну. Да, здесь проводились большие по объему рабо­ты. Теперь стало ясно, что произошло с лодкой Дорофеева: она подорвалась на всплывшей ми­не. Мина могла сработать от шума гребных винтов.

Зеленцов, поднявшись наверх и отлежавшись в рекомпрессионной камере, рассказывал водо­лазам:

— Всякое бывало, а такого еще не случалось. Ну, иду это я на глубину, а на сердце что-то не­хорошо. Наверху штормяга, а там тишина, как в глухом колодце. В своей бухте на грунте каж­дый камешек знаешь, а тут вроде черту в лапы лезешь. Глупые думки в голову приходят. Спуск что-то долгим показался. На шестидесятом мет­ре в ушах колоть стало. А потом азот... А я все вниз падаю. Чувствую: под ногами грунт. Все перед глазами плывет. Стал я двигаться туда- сюда. Зацепил ногой за что-то. Пригляделся — и обомлел. Мина... Вся бородой и ракушками об­росла, Стою — и с места сдвинуться опасаюсь. Разглядел-таки: головной взрыватель вроде как бы из пластмассы. Будто новенький. Чуть тронь — и сработает. Дух у меня захватило. Глянул впра­во— вторая мина. С левой стороны — еще одна. Повернулся осторожно назад — тоже мина! Окружили они меня со всех сторон, а я, выходит, упал в самую середку. Из-за ила сперва ничего не видел. А как ил осел, так я и понял, в какой компании очутился. А дальше — бетонные сег­менты кто-то постарался...

Сверху запрашивают, а у меня язык к нёбу прилип. Ведь они, подлые, от малейшего колыха­ния сработать могут!.. Давно, видно, лежат. Ак­куратненько этак уложены, будто на витрине. Но задание есть задание. Передал все, что при­метил, затем потихонечку стал подниматься да в сторону уходить. Осмотрел я те сегменты, за кольца потрогал. А подводная лодка, наверное, где-нибудь поблизости... Может, на мине и подо­рвалась. Чего доброго, всплывет этакая банду­ра— да под самое днище...

Как бы то ни было, но спасателю каждую ми­нуту угрожала опасность. Очередная мина мог­ла всплыть и удариться о днище. Корабли по­исковой группы немедленно отошли на почтитель­ное расстояние от спасателя. И теперь он оди­ноко покачивался на волнах. От людей требова­лось исключительное самообладание. Нужно было сделать все возможное и невозможное, что­бы обнаружить затонувшую лодку и спасти ее.

— Разрешите мне!—обратился к Мелешину водолаз Деревянкин.

Старший лейтенант и Мелешин переглянулись. Деревянкин был самым молодым водолазом. Он не взял ни ростом, ни силой — этакий белобры­сый паренек, худощавый, флегматичный. Прав­да, на тренировках Деревянкин показывал хоро­шие результаты. Но то были тренировки. А сей­час речь шла о спасении людей на больших глу­бинах. Если уж такой орел, как Зеленцов, не справился, то чего ждать от Деревянкина!

Ему все же разрешили. Матрос Деревянкин молча стал снаряжаться под воду. Он знал, что там, под водой, всякое может быть. Кто может сказать наверное, удастся ли ему обнаружить, лодку? Над морем ночь. В глубине—непрогляд­ная тьма.

Ни старший лейтенант, ни Мелешин не подо­зревали, что перед ними не обыкновенный водо­лаз. Деревянкин обладал большим воображе­нием, закалял свое тело и свой дух. Он любил подводные глубины, и всякий спуск на грунт был для него настоящим праздником. Он так же, как и Зеленцов, был энтузиастом легководолазного спорта, но это как-то не замечалось. Слишком уж неприметным человеком был матрос Дере­вянкин! Он обожал свое дело. Морские глубины, казалось ему, обладали таинственной притяга­тельной силой. Резиновая маска с овальным ил­люминатором из прозрачного плексигласа была тем волшебным окном, через которое можно за­глянуть в совсем неведомый мир. Одно дело за­нятия, спуски на глубины в тяжелом трехболтовом снаряжении, так сказать, официальное по­гружение. Герметичный скафандр, шланги, гру­зы, брасы, подхвостник, свинцовые галоши с мед­ными носками, на на плечах, на спине и на груди медный лист—манишка. Медный шлем сам по себе, голова сама по себе. Ты втиснут в рубаху ив прорезиненной ткани, на тебе шерстяное белье и теплые длинные чулки, а то еще и ватная куртка, ватные брюки, на голове шерстяная фе­ска. В шлеме у тебя и микрофон и телефон, на поясе — сигнальный конец. Ты должен следить за шлангом и сигналом, владеть техникой регу­лирования воздуха тебя обслуживает, следит за каждым твоим шагом добрый десяток людей. Тебя все время поторапливают, справляются о самочувствии... Ты связан и поэтому. не можешь как следует разглядеть подводный мир.