Тропинкой человека - Евгений Щукин

— А ты в школе чем занимаешься? Почему сама решить не можешь? — вкрадчиво поинтересовался папа.

— Почему сразу «чем занимаешься»? — обиделась дочка. — Просто голова сегодня не работает. Чуть что — сразу ругать. Даж не спросил ничего!

— Я и спросил, — заметил батя. Посчитав родительский долг выполненным, величаво развернулся к телевизору.

Я встал с дивана:

— Пошли.

Плотно прикрыв за мной дверь в комнату, Надя спросила:

— Кешка, ты что, наврал мне про… — она замялась.

Я протянул вперед руку:

— Потрогай.

Сестра неуверенно коснулась моей ладони:

— Холодная…

— Могу клыки показать.

Она замотала было головой, но одолеваемая любопытством, попросила все же:

— Покажи.

Я показал. Трудно, что ли?

Надя качнулась назад, побледнела. Тихо села на кровать.

— Что, таким я тебе не нравлюсь? — чувствуя давящий холод в груди, спросил я. Ожидая ответа, замер.

— Ке-ешка, — плаксиво протянула она. — Господи, что ж теперь делать?

— Ложиться и помирать! — раздраженно гаркнул я. — Что ты меня оплакиваешь, словно покойника?

Сестренка всхлипнула, вытерла слезы:

— Прости, я больше не буду.

— Случилось чего? — отворив дверь, в комнату заглянула мама. — Кеша, ты чего орешь?

— Ничего, мам, все нормально.

— Все нормально, мам, — подтвердила Надя. — Уравнение дурацкое. Но мы его решим, не беспокойся.

— Смотрите, время уже позднее — как бы соседи жаловаться не пришли, — предупредила родительница.

— Хорошо, мам, — сказала Надя.

— Прости, мам. Мы тихо будем, — пообещал я.

— Ну хорошо, — притворив дверь, мама оставила нас наедине.

— Гарик не появлялся? — спросил я.

— Не… Звонил разок, по-моему.

— Ясно…

— А где ты живешь? — поспешила прервать молчание сестра.

— Сплю, что ли?

Она нервно сглотнула:

— Ага.

— В снегу в парке. Зарываюсь и лежу до вечера.

Присев на кровать, я откинулся назад, оперся спиной о стену.

— Обрыдло, Надька. До того тошно иногда становится — жизни не рад. И то сказать — и в самом деле не живу. Просто существую — глупо, никчемно. Бессмысленно и никому не нужно. Одиноко. Не хочу я так.

Надя подвинулась ближе, обняла. Молча хлопала ресницами, пряча подозрительно блестевшие глаза.

— Уже думаю иной раз: не потому ли вампирами становятся — по духу, не по крови — что в людях одну гадость видят, злобу, ненависть? По себе знаю: накатит тоска — хочется… пусть не убить, но — ударить. Чтоб не так тяжело самому было. Боюсь я, Надька! Господи, как боюсь сорваться однажды!

Подняв руку, Надя несмело стала гладить меня по голове. Я вздохнул:

— Надь, ты не представляешь, как я хочу жить нормальной жизнью; спать дома — в нормальной кровати, а не рыться словно собака бродячая. Все бы отдал — и силу, и власть над людьми, — чтоб только жить как все.

— Кеш, ты по-прежнему мой брат, — мягко сказала Надя. — И мама радуется, когда ты приходишь.

— Знаю, — я осторожно провел пальцами по ее волосам. — Знаю, Надя. Спасибо.

Еще раз вздохнув, я мягко отстранил ее:

— Мне пора, Надюш.

— Куда? Все равно бродишь по городу до утра!

— Надь, ты прости. Я один хочу побыть.

— Давай я уйду из комнаты? Посидишь здесь.

— Нет. Спасибо. Я все же пойду.

— Вот упрямый! И куда?

— Посмотрим, — я поднялся. Она молча пошла за мной в прихожую.

Одевшись, обувшись, я выдавил-таки:

— Прости, Надь. Однажды я задержусь до утра, обещаю.

— Кеша, ты уходишь? — из зала показалась мать.

— Да, мам. Пока, — я щелкнул замком, намереваясь выйти на лестничную площадку.

— Когда ты теперь придешь?

— Не знаю, мам. На днях загляну. Пока.

Выходя, я оглянулся, помахал ладошкой. Надя ответила тем же. В уголках ее глаз снова заблестели слезы. Ну что такое — я не плачу, а она — ревет!

Зря я на нее все это вылил. Только расстроил. Но все же насколько тяжелей была бы жизнь без такого чуткого женского пола!

Предавшись размышлениям, я неторопливо брел по тротуару. Навстречу мне, уставившись в светящийся цифрами агрегат, шел незнакомый мужчина лет сорока. Проходя последние разделяющие нас метры, он смотрел уже только на меня. Приблизившись вплотную, произнес:

— Дроботецкий Сергей Викторович, институт паранормальных явлений при Российской академии наук. Можно с вами поговорить?

Глава 21

— Чего?

— Меня зовут Дроботецкий Сергей Викторович. Я сотрудник местного филиала паранормальных явлений при Российской академии наук. Хочу с вами поговорить.

— Ну, поговорите.

«Погода какая хорошая или вон птичка пролетела…»

— Ээ… Простите, как вас зовут?

— Иннокентий, а что?

— Очень приятно. Видите ли, Иннокентий, вот эта вещица — которую я держу в руках, не что иное, как новейший, пока еще секретный прибор для обнаружения различного рода энергетических аномалий. Вы не будете против, если мы поговорим у меня в машине?

— Без проблем, — ответил я.

Интересно, как на меня вышли?

Он развернулся, приглашающе взмахнул рукой:

— Идемте.

Гадая, во что мне посчастливилось вляпаться на сей раз, я подчинился. Ученый размашисто шагал впереди, поминутно оглядываясь и радостно вещая:

— Сейчас этот прибор проходит обкатку. Но я склонен ему доверять: наводку на вас дали и наши специалисты.

— Какие?

Сергей Витальевич поморщился, однако пояснил:

— Сотрудники нашего отделения. Как вы относитесь к таким вещам, как ясновидение, телепатия, телекинез?

Что такое телекинез, я не знал, но на всякий случай заявил:

— Положительно.

— Замечательно. Как раз подобными вещами мы и занимаемся. Честно говоря, сам я ничем особенным не владею, но некоторые наши ребята — настоящие гении. Они-то и указали на вас.

Пальцем, что ли? Не припомню, чтобы на меня пялились. Я, знаете ли, чувствую.

— Как это они на меня указали?

Новый знакомый вздрогнул, озадаченно покосился в мою сторону. Несмотря на мелькнувшее в глазах сомнение, ключи из кармана все-таки достал. Открыл дверцы стоявшей у тротуара «семерки», жестом предложил садиться в кабину. Я послушно полез в салон.

— Вы правда не догадываетесь? — спросил Дроботецкий, усаживаясь на водительское место.

— А зачем бы я спрашивал?

Он тихонько вздохнул и начал объяснять:

— Вы знаете, что такое аура человека?

— Ну… в общих чертах.

— Угу. Если упрощенно, аура — это энергоинформационное поле, находящееся внутри и возле физического тела человека. Образуется благодаря различным тонким телам индивида. По ауре можно определить характер человека, его здоровье, наклонности. Пока понятно?