Сладкий грех. Искупление - Лина Мур

Не больше. Я не хочу с ним переспать или даже поцеловать его. Он приятный парень, и только. И тебе не нужно делать выводы со слов людей, когда им больно. Тогда они желают плохое тем, кто причинил им боль, потому что страдать одни не готовы. Я тебя люблю. И сейчас я здесь с тобой, а не с Мэйсоном. Поэтому прошу тебя, Слэйн, оставь эти мысли про моё предательство. Я не предам тебя.

Он ослабляет хватку на моих руках и опускает их.

— Жена Кифа клялась ему в любви, а потом отсасывала мне. И мне было не стыдно позволять ей это делать, пока её муж находится в соседней комнате. Женщины чаще изменяют, чем мужчины.

— Это противно знать, — кривлюсь я.

— Но это факт. Хотела правду? Получай. Я трахался с женой Кифа. Она отсасывала мне. Я издевался над ней так, как хотел, а потом мне надоело. Я глава семьи и могу наслаждаться болью своих родственников, но я приучен их защищать. Я защитил Кифа, потому что он был самым милым придурком из всех. Киф напичкан возвышенными суждениями об этом мире и даже профессию выбрал, как у своего героя, твоего отца, Энрика. Но вернёмся к тебе. Я видел только измены в своей жизни. Измены и шлюх, которые сделают всё, ради денег. Так чем ты отличаешься от них?

Его вопрос оскорбляет меня. Помимо этого, знать, что у Слэйна нет моральных принципов, гадко. Я даже спрашивать не хочу про то, как умерла жена Кифа, потому что уверена в том, что Слэйн приложил к этому свою руку.

Злобно вырываю свои руки из его и делаю шаг назад.

— Чем отличаюсь? Уважением к себе. Измена унижает только того, кто изменяет, а не того, кому изменяют. Меня научили уважать себя, как женщину. Я не опущусь до уровня шлюхи, которая открывает рот на более обеспеченного мужчину и исполняет все его прихоти. И я с тобой, потому что люблю тебя. Я нахожусь здесь по собственному желанию, а не по твоему приказу. Если захочу уйти, я уйду, и ни один ошейник меня не остановит. Ни один. Запомни это, Слэйн. Я уйду, потому что свободна, и это моя жизнь. На неё даже ты не имеешь права. Она только моя, — яростно говорю ему.

Слэйн улыбается мне, и я путаюсь в своей реакции от его улыбки. Она потрясающая и такая же губительная.

— Спасибо, что снова подарила мне причину, чувствовать, Энрика, — ласково произносит он. Удивлённо приподнимаю брови. Слэйн подходит ко мне и обнимает меня за талию. Он оставляет на моих губах мягкий поцелуй, а затем вновь одаривает меня улыбкой.

— У меня много установленных суждений о людях. Я привык к ним и живу по своим постулатам, в которых главное — не дать добраться до себя, не позволить даже подумать об этом. Я не рассчитывал на то, что встреча с тобой начнёт разрушать многое в моей голове. Я верю тебе, но не всегда. Моя вера шаткая, как и твоя. Любое дуновение прохладного ветра, снесёт эту слабую конструкцию к чёрту. Поэтому нужен фундамент. Новый фундамент. Я хочу его построить вместе с тобой, Энрика. Я тоже сделал свой выбор. Я выбрал тебя. Сначала выбрал, потому что должен. Потом выбрал, потому что стал зависим. И сейчас я выбрал тебя, потому что я улыбаюсь с тобой. Раньше мне некому было улыбаться, и никто не улыбался мне в ответ. Спасибо, что ты осталась со мной.

Мои глаза пощипывает от такого красивого признания.

— Ох, Слэйн, это и есть жизнь. Человеческая жизнь. Чувствовать. Двигаться. Ошибаться. Учиться. И ты сказал несколько раз спасибо. Вау, ты становишься джентльменом.

Он усмехается и щипает меня за ягодицу.

— Никогда. Это джентльменское дерьмо я видел в гробу. И если бы я был джентльменом, то ты бы никогда не захотела быть моей. Поехали, Энрика, пришло время немного растрясти этих ублюдков.

Мы выходим из спальни и спускаемся вниз. Рядом с нами появляется двое мужчин из тех, кого я уже видела. Другой мужчина подгоняет машину Слэйна, в которую мы и садимся.

— Ты готов сейчас немного поговорить со мной? — интересуюсь, поворачивая голову к Слэйну.

— Да. Мне это не мешает водить. Я не врал насчёт того, что вождение мне нравится. Твоё присутствие тоже, — кивает он.

— Хорошо. Куда мы едем, и что за приём это будет? В честь чего?

— Мы едем в дом Ангуса. Повода для приёма нет. Они устраивают званые вечера каждую неделю. Это традиция, чтобы поддерживать авторитет семьи.

— Затратная традиция. То есть причин нет, чтобы тратить столько денег и терпеть гостей, которые ищут за что бы зацепиться, чтобы потом распустить слухи? — уточняю я.

— Именно.

Фыркнув, передёргиваю плечами.

— Глупость какая-то. Почему бы просто не отказаться от этого?

— Это бизнес, Энрика. Серьёзный бизнес. На приёмах среди приглашённых всегда есть те, с кем работает семья. Наши бизнес-партнёры. С ними необходимо поддерживать связь и наблюдать за ними, чтобы вовремя понять, когда они решили предать нас.

— Хм, а реже встречаться с ними нельзя?

— Можно, но тогда есть вероятность упустить тот самый момент. Я приучен следить за всем, отмечать каждый нюанс и защищать семейный бизнес.

— То есть ты как воин, отстаиваешь интересы семьи?

— Сравнение, конечно, приятное, но зачастую я слышал, что я пёс, который должен убивать на благо семьи, — цокает Слэйн.

— Это чудовищно. Меня всегда так злит, когда я слышу об оскорблениях в твою сторону.

— Я привык.

— Это плохая привычка, Слэйн. Нельзя к такому привыкать.

— Если бы я не привык, то убивал бы несколько раз на день. Ты этого хочешь? — Он бросает на меня насмешливый взгляд.

— Нет, думаю, нет. Ладно, ты следишь за всем, ведёшь бизнес, а что делают другие? К примеру, тот же Ангус или Фарелл?

— Ангус ни черта не делает. Он получает процент от работы кафе матери. Пытается наладить семейные отношения и требует от своих сыновей присутствовать каждый вечер дома. Я отстранил его от работы, потому что он первым отстранился от меня.

Значит, Слэйн ему мстит. Что ж это понятно.

— Сальма тоже не работает в кафе, да? Я предполагаю, что у неё есть доверенные лица.

— Ты права. Сейчас её работа заключается в другом, она глава одной благотворительной организации и устраивает приёмы и аукционы, на которых продают товары, которые делаю я. То есть она отмывает деньги для семьи. Хотя уже года три находит сотню причин, почему сбор средств сорвался. Из-за этого у нашей организации появились сильные конкуренты, ослабла репутация, и мне приходится искать варианты, чтобы помешать найти пробелы в организации.

— Фарелл?

— Он следит за работой нашего охранного агентства, которое предоставляет свои услуги для очень богатых и знаменитых людей. Работал, пока Киф не начал ему помогать и не взял на себя управление компанией. Фареллу было неинтересно.

— Киф полицейский, а теперь ещё и владелец охранного агентства. Лиам?

— Он выполняет мои поручения и ведёт бизнес вне Ирландии, то есть занимается общественной связью. Хреново ведёт обсуждение вопросов, поэтому у нас достаточно конфликтов, которые я или Каван урегулируем.

— А Каван твой заместитель?

— Да, он моё доверенное лицо и часто представляет меня на ужинах, решает проблемы и находится на посту, пока я… прихожу в себя.

— Тогда у меня есть ещё вопрос: «Кто из них убирает врагов и конкурентов, кроме тебя и Кавана?» Кто, вообще, заинтересован, чтобы бизнес семьи процветал?

— Никто. Глава семьи занимается защитой всех бизнесов и направлений. Он должен обеспечить безопасность и находить решения всех проблем.

— Но разве это честно? Выходит, что никто из них не защищает то, что делает или делает это из-под палки. То есть они безответственно выполняют свою работу, так? Они не хотят помогать тебе и свалили всё на тебя.

— Это моя работа. Ради этого