Народные дьяволы и моральная паника. Создание модов и рокеров - Стэнли Коэн

с группой модов или рокеров?» большинство респондентов из брайтонской выборки (около 70 %) ответили, что они не стали бы возражать или что они не знают, как отреагировали бы. 12 % не отпустили бы своего сына или брата, а остальные 18 % наказали бы, узнав о поездке позднее. Что касается выборки Нортвью, то респонденты – ими были работодатели, учителя и молодежные лидеры – ответили, что знание об участии юноши в движении модов и рокеров с несколько большей долей вероятности повлияло бы на их отношения. Четверо (3 %) не стали бы продолжать с ним рабочие отношения, одиннадцать (8,2 %) с подозрением и бдительностью отнеслись бы к его другим занятиям, а еще 41,4 % поговорили бы с ним, попытались понять его поведение и отговорили бы от дальнейшего участия. 16,5 % сказали, что они не стали бы ничего делать и что личная жизнь подростка их не заботит. Очевидно, что эти ответы различались в зависимости от профессиональных групп: директора школ подчеркивали, что действия юноши могут навредить репутации школы, а работодатели, вроде юристов, были склонны утверждать, что подростку, который был хулиганом, нельзя доверять.

У респондентов выборки Нортвью специально узнали их мнение о том, как пресса и телевидение освещали феномен модов и рокеров. Подавляющее большинство ответов были критическими, если не враждебными, по отношению к СМИ: 40,5 % считали, что медиа все преувеличивали и раздували, а еще 41,3 % фактически возложили ответственность за часть произошедшего на СМИ. Лишь 4,5 % (шестеро респондентов) считали, что медиа были точны и просто выполняли свою обязанность, сообщая о фактах. Остальные 13,5 % не имели своего мнения по этому поводу. Таким образом, более 80 % прямо критиковали роль медиа.

Я обратил внимание на осведомленность общественности о преувеличениях и искажениях в медиа, а также на существование некоторых различий между общественным мнением и мнением СМИ только для того, чтобы подчеркнуть различные способы кодирования образов и функционирование своего рода «разрыва доверия» в процессе массовой коммуникации. Это стандартные выводы в области массовой коммуникации, их никоим образом не следует считать исключительными. Различия между публикой и медиа не всегда были значительными и могли быть меньше, будь выборки респондентов более репрезентативными: в одном случае (Нортвью) опрашиваемые были хорошо – а иногда и профессионально – информированы о типе рассматриваемого явления, а в другом (Брайтон) фактически наблюдали за ситуацией воочию, имея перед глазами свидетельства, противоречащие некоторым из наиболее грубых искажений в СМИ. Нет сомнений в том, что основная реакция, выраженная в массмедиа – предполагаемая девиантность, пунитивность, создание новых народных дьяволов, – вошла в общественный образ и, безусловно, легла в основу мер контроля, как я покажу в следующей главе.

2. Молодые и старые. На первый взгляд, можно было бы ожидать, что возрастные различия в реакции будут очень заметны: пожилые люди более пунитивны и менее способны отождествлять себя с девиантной группой. Ни та ни другая выборка не является достаточно репрезентативной, особенно для более молодой возрастной группы, чтобы полностью подтвердить это ожидание, хотя результаты находятся в прогнозируемой области. Лишь 23,3 % представителей молодой возрастной группы в Нортвью (20–39 лет) рассматривают поведение как угрозу по сравнению с примерно 55 % представителями более старших групп. Респонденты более молодого возраста также чаще, чем другие, обвиняли прессу в преувеличениях и искажениях. В брайтонской выборке наблюдалась следующая тенденция: самые старшие респонденты (старше 60 лет) были более враждебны и пунитивны, чем самые младшие (до 24 лет), но, с другой стороны, респонденты среднего возраста были менее враждебны, чем самые младшие.

Другие источники предполагают, что возрастные различия не так очевидны, как можно было бы ожидать, и что молодые люди ни в коем случае не были застрахованы от восприятия образов, передаваемых СМИ, или от пунитивных реакций. Эффект от мотива «безумных маргиналов» мог на самом деле состоять в том, чтобы еще больше оттолкнуть остальных молодых людей от модов и рокеров. Уважаемые молодежные организации, как всегда, поспешили разоблачить девиантов как абсолютно нерепрезентативных молодых людей в Великобритании и дистанцировать своих членов от происходящего. Письма в этом духе публиковались часто, и нередко встречались высказывания, вроде следующего из статьи на «Страницах для подростков и юношества» в Brighton and Hove Herald (23 мая 1964 года): «Какой же бесчестный ум находит удовольствие в такой извращенной деятельности, как разбивание витрин магазинов, окон автомобилей, мотороллеров и т. д.? Это почти невероятно, не так ли?».

Содержательный анализ сочинений о модах и рокерах, написанных 25 учениками 3-го и 4-го классов школы в лондонском Ист-Энде, показывает, насколько полно были восприняты образы СМИ и как мало идентификации с модами и рокерами оказалось в группе, которая по социальному классу, возрасту и географическому положению должна была бы хоть какую-то идентификацию продемонстрировать. Никто из авторов не видел себя в качестве потенциальных мода или рокера (несмотря на сложившийся стереотип, согласно которому вся молодежь разделялась по этим признакам), чье поведение было для них совершенно чуждо («они» воспринимались как «круглые дураки», «ребячливая толпа», «куча идиотов») и редко оправдывалось:

Некоторые люди оправдывают модов и рокеров, говоря, что они недовольны и им скучно. Я думаю, это всего лишь отмазка, потому что очень многим другим подросткам удается найти себе занятие помимо этих бессмысленных драк.

Хотя некоторые люди считают, что неадекватные условия для отдыха являются оправданием для вандализма и разрушения, я думаю, что это всего-навсего глупость и нежелание уважать общественное имущество и собственность других людей.

Около трети группы считали скуку основательной причиной или упоминали такие факторы, как стремление к публичности, провокации со стороны полиции или осуждение подростков со стороны взрослых. Из предложенных решений проблемы семь были «мягкими» (например, больше молодежных клубов, меньше публикаций в прессе, предоставление мест для выпуска пара, взрослые должны быть более терпимыми), шесть – конвенциональными (штрафы, возмещение ущерба) и двенадцать – «жесткими» (применение пожарных рукавов для разгона толпы или слезоточивого газа, принудительные работы, порка, длительные сроки заключения, изгнание из города). Ниже приведены два примера из последней группы:

Вместо того чтобы отправлять их в исправительные учреждения на несколько месяцев или штрафовать, я думаю, было бы лучше каким-то образом унизить их, например, пригласить публику и на глазах у всех влепить им шесть горячих по спине березовым кнутом, а затем позволить публике забросать их гнилыми фруктами, пока они находятся в колодках, установленных на пляже. Это может преподать им урок…

Я думаю, что моды и рокеры должны не только возместить ущерб, но и устранить повреждения. Если они выйдут из-под контроля в этих приморских местах, надо вызвать пожарную бригаду, чтобы их