Повседневная жизнь горцев Северного Кавказа в XIX веке - Шапи Казиев

Так, в Кюринском ханстве по делам об убийстве от истца требовалось представить или указать от 4 до 6 свидетелей. Порой, как, например, в Кайтаге, в подкрепление показаний свидетелей требовалась присяга семи родственников или односельчан. Свидетельские показания односельчан истца имели преимущество против таких же показаний жителей других селений или обществ.

В свидетели обычно не допускались малолетние (до 7 лет), женщины (за исключением вольного общества Акуша-Дарго; в ряде обществ за женщин могли свидетельствовать под присягой мужья или братья), сумасшедшие, родственники истца, имеющие интерес в разбираемом деле; лица, имеющие тяжбу с ответчиком или кровную вражду к нему, должники ответчика (пока не заплатят долга), давшие обет никогда не присягать и должностные лица сельского самоуправления (в некоторых обществах, наоборот, показания старшины, даже данные без присяги, считались равными показаниям двоих свидетелей).

Иск но подозрению, без прямых доказательств, принимался только в делах об убийстве, ранении, воровстве, грабеже, угоне скота, поджоге, потраве полей и других подобных убытках истца. В прочих случаях всегда требовалось хотя бы одно свидетельское показание. Обиженный, принося жалобу, обязан был указать, кого подозревает, и объяснить причины этого подозрения. При очевидной невиновности подозреваемого иск не принимался. Не принимались также обвинения против кадиев, лиц духовного звания, ученых-богословов и должностных лиц сельского самоуправления, за исключением тех случаев, когда речь шла об убийстве. Единственным средством к обвинению подозреваемого служила присяга истца с определенным числом родственников и лучших людей в селении, выбранных им самим. Если хотя бы один из них отказывался утвердить под присягой виновность подозреваемого, он считался оправданным. Отказ подозреваемого в принятии очистительной присяги или неподтверждение его невиновности кем-либо из числа присягающих с ним считались доказательством его вины. В случае недостатка у подозреваемого требуемого числа присягающих ему разрешалось самому присягать столько раз, сколько человек недостает. Обвиненный под присягой подвергался определенному адатом наказанию. Однако, в отличие от обвиненного по доказательствам и свидетельским показаниям, он освобождался от уплаты штрафа, возвращал истцу только стоимость пропавшего у него добра и т. п.

В каждом обществе адатами было установлено разное число лиц, присяга которых служила для оправдания или обвинения подозреваемого. Оно зависело от важности дела и суммы иска. Самое большое число присягателей, от 12 до 60 (последнее число присягателей требовали только адаты андийских селений Годобери и Зиберхули), назначалось по делам об убийстве и кровомщении. При разборе дела по подозрению о нанесении ран количество присягающих уменьшалось вдвое. По делам о воровстве, поджогах, потравах и т. п. число присягателей колебалось, в зависимости от размеров убытка, от 1 до 12 чел. (в Цудахаре до 40 чел.). При воровстве лошади назначалось наибольшее число присягающих, при краже баранов - по числу похищенных баранов, но не свыше количества, положенного вообще по делам о воровстве. Если находился действительный виновник, обвиненный по подозрению освобождался от взыскания. Присяга употреблялась двух видов: именем Аллаха (по шариату) и Хатун-Таллах или Кебин-Таллах, когда присягающий клялся, что, если скажет неправду, брак его будет считаться незаконным. Если у присягателя имелось несколько жен, он должен был указать, на которую из них присягает. В случае ложной присяги жена могла уйти от мужа, получив все ей причитающееся, как при добровольном разводе. На уличенного в ложной присяге налагался штраф, и он не допускался более ни в свидетели, ни в присягатели. За преступления и проступки адаты определяли следующие наказания:

1) Выход в канлы (кровная вражда, от тюркского «канг» - кровь, у аварцев - «бидулав» - кровник) - изгнание из селения с предоставлением обиженному и ближайшим его родственникам права безнаказанно убить изгоняемого или простить его на определенных условиях.

2) Изгнание из селения на определенный срок, но без предоставления обиженному права убить изгоняемого. По истечении срока изгнанному вменялось в обязанность, прежде чем вернуться, примириться с обиженным и устроить для него и его родственников угощение. Кроме изгнания виновный подвергался денежному взысканию в пользу пострадавшего,

3) Взыскание деньгами или имуществом с виновного в пользу истца за бесчестье, раны, увечье и воровство.

4) Штраф деньгами или имуществом: в общественную казну селения, к которому принадлежал виновный или где совершено преступление; в пользу членов сельского управления, феодального владетеля. Штраф взимался не только при совершении преступлений, но и за нарушения общественного порядка или постановлений, не причинившие личного вреда.

Если тяжущиеся объявляли о недоверии к судьям, то прибегали к такому способу: каждая сторона называла человека, которому вполне доверяла, а затем двое этих доверенных выбирали судью, которому обоюдно доверяли сами.

За некоторые преступления или при наличии «смягчающих обстоятельств» могли вымазать смолой, вывалять в перьях, посадить на осла задом наперед и с позором выдворить из аула.

Схожий порядок судопроизводства был в соседней с Дагестаном Чечне. По этому поводу имеется любопытное свидетельство А. Л. Зиссермана, прослужившего 25 лет на Кавказе в офицерских чинах: «В первое время чеченцы составляли без различия один класс вольных людей, подчинявшихся освященным временем обычаям. Каждая фамилия (тухум) избирала старшину, который и ведал общественные дела, разбирал мелкие споры и прочее. Если же случались более важные споры, фамильные, то обращались к старшинам других тухумов. Одно время представители от всех фамилий собрались в Ичкерии близ аула Цонтери, и на урочище Кетш-Корт произошло нечто вроде веча, на котором и состоялось положение об адате (обычном праве), которым должно было руководствоваться во всех делах, за исключением дел о браках, наследствах и разделах имущества, предоставленных суду шариата (религиозному)… В числе особых обычаев у чеченцев много сходного со всеми другими кавказскими горцами: то же кровомщение, тот же счет на коров, определенная цена на разные случаи и т. д.».

У адыго-черкесских народов Западного Кавказа, особенно там, где ислам не пустил глубоких корней, законодательство и судопроизводство по адату и шариату почти не отличались. В так называемых «аристократических племенах» главными законодателями и судьями были феодалы (влиятельные князья, богатые и знатные дворяне), в «демократических» -сельские старейшины и старшины. Вот свидетельство фон дер Ховена, относящееся к 30-м годам XIX века: «Спорные дела всякого рода с согласия владетеля решаются шариатом, носящим в Абхазии только одно название духовного суда, ибо при собрании оного судят не по Корану, а по обычаю (адату). Шариат обыкновенно составляется из почетных князей и дворян, сильных и уважаемых в народе; избираются они каждою из тяжущихся сторон в равном числе. Собравшись в важном случае близ стен монастыря или под сенью священных деревьев, судьи, после данной ими клятвы, разбирают дело по правде, выслушивают тяжущихся, их удаляют и совещаются наедине. Согласившись между собою, они до оглашения еще приговора берут поруку в исполнении его, потом уже объявляют оный. Обязанность судей есть печься о приведении в действие решения суда.

Зовут к шариату: по спорным делам об исполнении и неисполнении всякого рода договоров; по подозрению или по улике в воровстве; по подозрению в нарушении прав супружеских; по делам об убийстве и кровомщении.

Смертная казнь не в обычае в Абхазии; единственным наказанием преступника, особенно когда он князь или дворянин, есть денежная пеня или плата людьми. Когда осужденный не в состоянии оплатить возложенной на него пени, то по оценке отнимается у него дом, земля или другое имущество; когда он крестьянин или раб и не имеет ничего, то сам делается собственностью обиженного, который тогда вправе его продать.

За воровство, когда оно учинено на земле владетеля, ему платит укравший двумя мальчиками от 4 до 6 мер руки (меряют, кому следует плата людьми, своею рукою) и, кроме того, возвращает украденное вдвойне».

Кровная месть

Кровной местью обычно наказывалось убийство, некоторые другие тяжкие преступления, а также изнасилование и прелюбодеяние с замужней женщиной (прелюбодеев сажали в яму, привязав руки к ногам, после чего мужчины побивали камнями мужчин, женщины - женщин).

Выход в канлы сопровождался определенным взысканием деньгами или имуществом (алым, дият) в пользу обиженного или его наследников. Наказание это усиливалось тем, что в некоторых случаях вместе с виновным изгонялось несколько его ближайших родственников или все семейство, живущее в одном с ним доме, а порой разрушался и сам дом.