Трилогия: Небо Титана, Небо Земли, Небо над моим домом (СИ) - Максимов Макс

— Я за то, чтоб разделиться, — сказал Стив.

— Надо до горы доехать, — продолжил развивать план Саид, — хотя бы километров десять проехать в ту сторону, может, связь появится. Поедем по компасу четко на юг. Потом так же по компасу вернемся обратно. Если Мингли не найдем, я отсюда выставлю нас на восток. Поедем тогда уже к хребту.

— Да, давай так, я и Стив остаемся разбираться с кораблем, ты и Жорж езжайте к горе.

Перед тем как ехать, космонавты по-быстрому кинули гайки три раза. Убедились, что Луча нет.

— Патроны есть? — спросил Гречкин.

— Достаточно, — ответил Саид.

— Из кабины ни в коем случае не вылезать, — дал Юра напутствие, — мы не знаем, сколько их тут в небе может кружить. Шлемы снимать не будем, так что на связи.

— Удачи вам, — сказал Стив.

— И вам, — ответил археолог.

* * *

Юра и Стив сидели возле шара. Гречкин все же заметил некий алгоритм во взаимодействии с ним. Когда Юра выставлял возле шара один палец, по потолку пробегала полоска зеленого света, два пальца — полоска становилась красной, три пальца — полоска загибалась в квадрат. Потом Юра показывал четыре пальца, пять, шесть, снова четыре, снова шесть, семь… снова два… и… узоры меняли цвета и формы, становились сложнее, извивались, и все сводилось в бессистемную неразбериху — в первый раз на два пальца корабль отреагировал красной плоской на потолке, а в следующий раз, спустя кучу манипуляций, он уже реагировал на два пальца синими точками вперемешку со спиралями на стене.

Сама закономерность заключалась в том, что каждый раз, когда Гречкин подносил к шару один вытянутый палец, абсолютно любой, неразбериха сбрасывалась, откатывалась к вновь одной полоске, пробегающей по потолку. Этот жест возвращал диалог с кораблем к одномерной геометрической фигуре — к линии. Полчаса космонавты провозились с жестикуляцией, пока вдруг…

— Начало, — раздался голос Гречкина отовсюду сразу.

Юра и Стив подскочили от удивления.

— Он заговорил! — воскликнул Гречкин в чат.

— Это он сейчас произнес? — спросил Жорж. — Твоим голосом?

— Да!

— А что ты сделал? — спросил Саид.

— Погодите! — Юра убавил у себя громкость чата.

— Да, — произнес Юра, — один, это начало. Начало счета. Один, два, три, четыре… «Один»— так звучит первое положительное целое число в нашей математике!

По потолку побежали цветовые узоры, описать которые словами было невозможно, будто картины Кандинского сменяли друг друга и нахлестывались одна на другую.

— Нейросети! — произнес Гречкин эту фразу так, будто бы какой-нибудь ученый после важного открытия крикнул «эврика!». — Нужно как-то соединить наши системы изложения.

Юра сел на колени возле ноутбука. Открыл текстовый файл и принялся печатать алфавит. Гречкин увеличил шрифт так, чтоб алфавит занял весь лист. Поднеся монитор к шару, Юра начал перечислять вслух буквы. Начиная с буквы «Р», корабль стал повторять за бортинженером.

— Ха! — с азартом воскликнул Гречкин, глядя на Стива. — Сейчас мы ее говорить научим.

— Скажи, что мы назвали ее Элли, — предложил Стив.

Юра написал слово «Элли» и показал шару.

— Э. Эл. Эл. И, — обрывисто произнесла нейросеть.

— Элли, — плавно произнес Юра.

— Элли, — так же повторила нейросеть.

Гречкин отложил компьютер и приложил руку к своей голове, произнося свое имя. Потом он дотронулся до шара и сказал: «Элли».

— Юра, Стив, — произнесла Элли голосом Гречкина, — Саид, Мингли нет, Жорж вредный.

На лице Гречкина засияла улыбка. В чате он услышал тихие возмущения биолога.

— Давай ей еще что-нибудь включим? — предложил Стив.

— Она должна уметь подключаться к электромагнитным сетям, — Юра уткнулся в ноутбук, водя пальцем по тачпаду.

— Хочешь раздать сеть? — спросил Стив.

— Ага.

Гречкин поставил компьютер на пол, а сам встал и отошел от шара на пару шагов.

— Она подключилась к нам? — спросил Стив.

— Понятия не имею.

— А сколько ей понадобится времени, чтоб перечитать и пересмотреть все файлы на компьютере?

— Если отталкиваться от навыков земных нейросетей, то, я думаю, быстро. Может, час или… несколько минут?

* * *

Гречкин включил все пять компьютеров. Элли познала основные языки Земли за несколько секунд, а следом художественная библиотека со всей мировой классикой литературы была поглощена в первые минуты обучения. Дальше Элли принялась исследовать справочники по биологии, физике, химии, космологии. Все это время, будто электрические импульсы в мозгу, по ее потолку переливались цветные узоры — закручивались в спирали, наслаивались, разбегались, пускали волны и мигали. Юра со Стивом с изумлением рассматривали сияние корабля, оказавшись в калейдоскопе цветов видимого и, возможно, невидимого для человека спектра.

Смотрели они на потолок ровно до тех пор, пока Титан не начало в очередной раз трясти. Юра схватил компьютер, завалился на спину и поднял его вверх, чтобы тот не разбился о корпус корабля. Стив сделал то же самое. Другие ноутбуки скакали по полу.

Познав земную естественную науку, Элли с огромным интересом впилась в гуманитарное образование. Она узнала все про историю человечества от цивилизации шумеров до наших дней. Учебники по филологии, культурологии, философии, религиоведению, лингвистике, искусствознанию, социологии, психологии заполняли память корабля. Огромный пласт информации, собранный специально на случай контакта с разумным существом, постепенно заканчивался, наполняя сознание Элли. Последним, что познал корабль, был курс антропологии от проконсула до человека разумного. На изучение сотен гигабайт текстовых файлов у Элли ушло четыре минуты и двадцать восемь секунд.

— Прием информации окончен, Юра, — произнесла Элли женским голосом, в котором чувствовалась легкая задорность и игривость.

В этот миг Юра со Стивом со всего маху налетели на боковую сферическую стену корпуса…

Глава 36. Гибель колосса

С высоты поверхность Титана не было видно. Существо несло Мингли сквозь грозовую тучу к горам. Глядя на загнутые хитиновые когти, обхватившие его тело, Мингли думал лишь о том, чтоб не коснуться теплочувствительной части лапы и не обжечь этого ледяного крылатого демона. Только бы он не разжал сейчас свою мертвую хватку.

Капитан висел лицом вниз. В свете его налобного фонаря плясали клубы грозового тумана, а капли метана крест-накрест расчерчивали полосками черно-желтый холст. Судя по фазам тряски и плавного полета, существо периодически махало крыльями, а потом планировало. Несколько раз Мингли скручивался в сторону, чтоб рассмотреть хищника, но из-за ограниченной видимости скафандра взгляд капитана мог дотянуться только до середины перепончатого крыла, когда он смотрел направо, и до гладкой кожистой груди, когда поворачивался налево. С этого ракурса грудь скрывала морду зверя. Когти существа причиняли Мингли невероятную боль в ребрах. Когда хищник схватил его на лету, то ударом повредил кости.

Стиснув зубы, капитан держался за рукоять пистолета, висящего на боку. Боль усилилась, когда существо притормозило и принялось активнее махать крыльями, чтобы набрать высоту. Грудная клетка Мингли сдавилась еще сильнее, и мужчина испустил тихий стон, продолжая сжимать пистолет. Слева капитан увидел скалу. Несколько минут они поднимались вдоль нее. Отвесный уклон перешел в плато, которое вскоре начало резко приближаться. Они падают! Вот-вот Мингли ударится о камни! Но хищник в последний момент, расправив крылья, резко затормозил, не долетев до поверхности несколько метров. Мингли стерпел боль молча.

Гнездо, сооруженное из желтых ледяных глыб, было прямо под ними. Диаметр его составлял более пяти метров, а высота стенок — метр. Приземление было настолько быстрым, что Мингли толком не успел рассмотреть с высоты двух детенышей и груды раскиданных обглоданных костей неизвестных науке существ. Как только создание разжало хватку, капитан повернулся лицом к своему похитителю и отстегнул пистолет от кобуры.