Дом у последнего фонаря - Анна Малышева

Тот ответил не сразу. Александра уже была готова сбросить вызов, когда услышала раздраженный голос:

– Ну что, что?!

– Извини… – с запинкой выговорила она. – Я некстати?

– Около того, – так же неприветливо бросил мужчина. – Ты хоть понимаешь, как я занят?! Занимаюсь похоронами, какими-то никому не нужными поминками… У Лыгина и друзей-то не было! Поминать такого – чертей смешить!

– Постой, постой, я ведь по делу… Подумала, что ты заинтересуешься. Знаешь, Лиза отдала мне вырезанные страницы из молитвенника!

Повисла пауза, по истечении которой Александра услышала, как собеседник хрипло откашлялся.

– Она нашла страницы на даче, в кабинете отца. Я все пересчитала, сличила… Молитвенник теперь цел!

– Хорошо. – Голос был почти неразличим в трубке.

– Проблема только в том, как их вшить. Иглы у меня есть, к счастью. Они очень редкие, сами – антиквариат. Но нет пустяка, шелка нужного оттенка. Помнишь цвет пергамента? Вот такой шелк мне нужен. И конечно, японский, самый тонкий и прочный, он будет невидим в швах. А уж зашить я сумею идеально! Знаешь, если потом затереть швы, они будут совсем неразличимы!

– Поверить не могу… – Олег заговорил громче: – Я торчу на кладбище и вместо вдовы выясняю, кто, когда и по какому праву передвинул оградку, так что Лыгина придется хоронить чуть ли не на дорожке… А ты звонишь и делишься горем – нет шелка нужного оттенка! Бред!

– Не злись, – смутилась женщина. – Я знаю, что влезла некстати… Но понимаешь, я могу привести молитвенник в прежний вид. А ты мог бы купить его, пока наследница не потребовала книгу! Купить недорого, прямо скажем. Потому что я от имени Лыгина все еще имею право продавать его вещи за любую цену. Но учти, как только молитвенник перейдет к Лизе, цена повысится! Там уж решать будет Светлана!

В трубке послышался звук, похожий на подавленное рыдание.

– Нет, я, наверное, не смог тебе объяснить, где нахожусь и чем занимаюсь! – с тоской произнес Олег. – Это ужасно!

– Прости, но… – Александра была окончательно обескуражена. – Я думала, ты хоть немного обрадуешься!

– Саша! – Дрожащий голос собеседника говорил о его состоянии куда красноречивее слов. – Я сейчас заору! Или морду тут кому-нибудь набью! Брошу все к такой-то матери! Почему я должен хоронить Лыгина?! Я кто ему – жена, дочь, любовница?! Вас трое баб, и всем все равно! Мне одному больше всех нужно! Светлана с утра выпила и теперь в депрессии, Лиза спит как сурок, никак не проснется, хотя уже дело к вечеру… А ты проедаешь мне мозг своим поганым шелком!

– Что с Лизой? – перебила его Александра. – Почему она спит в такое время?

– Спится – и спит! А я вот вторые сутки занимаюсь ее делами! Но может, к лучшему, что она спит – больше ничего не натворит!

– А что она натворила?!

– Кроме того, о чем ты и так знаешь, еще ничего! – рявкнул мужчина. – Будто этого недостаточно! Отстань ты со своим молитвенником, ради всего святого!

Женщина отложила в сторону замолчавший телефон. На ум приходили запоздалые возражения, аргументы… «Почему я никогда не отвечаю сразу, как надо? Вечно потом мучаюсь, что не то, не так сказала. Намекнуть бы, что предложу книгу Эрделю, сразу бы запел иначе…»

Она была обижена и даже не пыталась оправдать старого знакомого. «Если бы я узнала, что спасли “открытие всей моей жизни”, я бы нашла минутку поговорить об этом. Без истерик поговорить. Даже если бы в этот момент хоронила кого-то! Но почему Лиза до сих пор спит?!»

Александра, нахмурившись, набрала мобильный номер, с которого ей вчера вечером звонила девушка. Телефон оказался выключен. Она снова набрала номер Олега. Теперь тот почти визжал в трубку:

– Это опять ты?! Что же это такое?!

– Ты не знаешь телефона Лизы?

– Не знаю! Я не ее дружок!

– Дай тогда номер Светланы. – Женщиной овладело холодное упрямство. Зная себя, она понимала, что теперь добьется своего, даже рискуя затеять серьезную ссору. – С ней-то вы перезванивались иногда?!

– Совершенно ни к чему ее сейчас трогать, – Олег понизил голос, очевидно, пытаясь взять себя в руки. – Слушай, я освобожусь через час, два. А пока не беспокой меня, пожалуйста, просто НЕ ЗВОНИ!

Швырнув телефон на постель, Александра взбешенно зашагала по мастерской. Проходя мимо входной двери, она расслышала отрывистое мяуканье. Отворив, впустила Цирцею. Кошка с чрезвычайно независимым видом направилась к своей миске и принялась обнюхивать лежавшую там корку сыра.

– Нагулялась? – сурово приветствовала ее хозяйка. – Попробуй теперь котят принеси! И не воображай, я их больше раздавать не буду!

Кошка грызла засохший сыр, и шерстка на ее спине подергивалась, как всегда, когда она бывала недовольна. Александра присела к столу и тут же снова вскочила. Сейчас она с удовольствием приняла бы успокоительное, но таблетки пропали. До сей минуты женщина почти не думала об этом, выругав себя за рассеянность и забыв о досадном эпизоде. У нее остался рецепт, появились деньги, так что она в любой момент могла сходить в аптеку и обзавестись новой упаковкой лекарства. Но сейчас, вспомнив о пропаже, художница ощутила тревогу.

«Конечно, я в последнее время не высыпаюсь, становлюсь рассеянной. Но в маразм все-таки еще не впала. Как я могла оставить на столе пузырек с таблетками? Неужели совсем не соображала, что делаю?» Ее осенила догадка, что пузырек мог присвоить кто-то из людей, находившихся в кухне. «А еще хуже, его могли приобщить к уликам, так, кажется, делается, когда находят что-то подозрительное на месте преступления. Это сильное успокоительное, продается только по рецепту. Невропатолог еще сомневалась, выписывать ли его. Потом сама сказала, что нервная система у меня истощена и обойтись слабыми средствами не получится. Взяла с меня слово, что я не буду “делиться с подружками”. Велела есть больше мяса, гулять и спать. Ограничить кофе и сигареты. Спросила, замужем ли я, есть ли дети. Услышала, что нет, и сразу сделала такое скорбное лицо… Мол, чего же еще и ждать? Предупредила, чтобы я ни в коем случае не превышала дозировку. Если съесть эти таблетки разом, можно отправиться на тот свет. Уснуть и не проснуться!»

Она схватила телефон и вновь набрала номер Олега. Александра даже не ожидала, что он ответит, и была удивлена, когда послышался его севший, серый голос:

– Ты смерти моей хочешь?!

– Срочно давай телефон Светланы! – потребовала художница. – У меня пропало лекарство, которое я при тебе давала Лизе на даче. А Лиза, ты говоришь, до сих пор спит. Понимаешь, что могло случиться?!

И впервые Олег проявил живое участие. Озадачившись лишь на миг, мужчина воскликнул:

– Что ж ты сразу не сказала?! Плела про какой-то шелк! Записывай… Я сейчас тут закончу, сам поеду к ним. Лиза пока у матери, в Сокольниках. Светлана ее чуть не насильно к себе увезла.

Получив номер, Александра, не медля ни минуты, позвонила бывшей жене Лыгина. Лишь с запозданием она подумала о том, как может быть воспринят ее звонок. «Станет ли Светлана вообще говорить со мной?!»

Но та, узнав, кто звонит, даже не удивилась.

– Похороны двадцать восьмого, – сразу сообщила она. – На Троекуровском кладбище, в час дня.

– Я не насчет похорон… – спуталась Александра. – То есть я приду, конечно. Лиза все еще спит?

– Пока не просыпалась. Вам ее нужно, что ли?

– Мне нужно, чтобы вы ее срочно разбудили, – нервно произнесла художница. – Когда она уснула?

– Вчера, поздно вечером, когда мы домой приехали. Да в чем дело? Она всегда подолгу спит, после того как…

Внезапно Светлана замолчала. Когда женщина заговорила снова, ее голос звучал сухо и взыскательно:

– И ни к чему ее будить. Пусть отдохнет. Вам-то что до того, спит ребенок или нет?

– У меня на даче исчезло лекарство, сильнодействующее. В больших дозах оно может быть смертельно.

– Ну а она тут при чем?

– Я дала ей две таблетки, когда у нее была истерика. Я подумала, может, Лиза случайно…

– Что вы несете? – возмутилась мать. – Намекаете, что она взяла таблетки? Лиза в жизни чужого не трогала. Вы не знаете ее, а говорите!

Александра была в отчаянии. Ее упорно не желали понять. Ее страхов не разделяли.

– Лиза любила отца, как мне показалось, – беспомощно вымолвила она. – Вы не думаете, что девочка, найдя его тело, могла получить такой шок, что наглоталась таблеток?!

Александра не верила своим ушам – собеседница смеялась! Художнице вспомнились слова Олега, что Светлана с утра нетрезва. «Я говорю с пьяной! Как с путной! Господи, она же вообще не понимает, насколько все серьезно!»

– Наглоталась таблеток! Таблеток! – сквозь смех повторяла Светлана. – Какой бред! А в одном вы правы, это ее папаша покойный виноват, что она так крепко спит. Десять лет нам горя не было, и вот снова! Надеюсь, в последний раз! С того света он ее не достанет!

– Не понимаю… – оторопела Александра. – О чем это вы? Они даже не пообщались…