Невидимые силы - Евгения Грановская

— Ты бы на их месте вернулась?

— Я? Нет.

— Я тоже.

Настя облегченно перевела дух.

— И вы можете проделать это когда угодно? — спросила она. — Ну, вот этот номер со световым мечом?

— Только если рядом есть источник света, — ответил Мигель. — Пусть даже самый крохотный.

— А если нет?

— Тогда я останусь безоружен. Но не беспокойся. Какой бы кромешной ни казалась тьма, в ней всегда найдется хотя бы один луч света.

Настя на секунду задумалась и сказала:

— То есть вы обладаете способностью мгновенно аккумулировать световую энергию? И не только аккумулировать, но и каким-то образом усиливать?

Мигель улыбнулся:

— Тебе виднее. Ты ведь студентка. — Испанец хотел еще что-то добавить, но внезапно покачнулся и схватился рукой за ее плечо.

— Что с вами? — вскрикнула Настя.

Мигель снова покачнулся и вдруг упал на колени. Затем сунул руку под плащ, достал ее и посмотрел на ладонь. Она были окрашена кровью.

— Вот черт! — с горечью воскликнул Настя. — Эти гады вас все-таки достали! А я уж подумала, что вы неуязвимы.

Испанец слабо улыбнулся, потом разомкнул губы и тихо вымолвил:

— Я никогда тебе этого не говорил.

Глаза его закатились, и он рухнул на асфальт. Несколько секунд Настя стояла в полной растерянности. Потом огляделась по сторонам и увидела брошенный кем-то из бандитов пистолет.

Бежевая «Тойота», душераздирающе скрипнув тормозами, остановилась у обочины. Настя, сжимая в руке тяжелый пистолет, наставленный на водителя, шагнула к машине и крикнула:

— Выходи!

Дверца «Тойоты» открылась, и на асфальт ступила нога, обутая в кроссовку. Водитель, невысокий лысоватый очкарик, выбрался из машины, не сводя испуганного взгляда с пистолета.

— Вы хотите меня ограбить? — дрожащим голосом спросил он.

Настя покачала головой:

— Нет.

— Тогда что?

— Мне нужна ваша машина. Мой друг истекает кровью.

Очкарик посмотрел на Мигеля, лежащего у обочины. Затем снова перевел взгляд на Настю и неуверенно предложил:

— Я могу отвезти вас в больницу.

Настя на мгновение задумалась. Ей отчетливо вспомнилось доброе, мягкое лицо врача, оказавшегося на поверку энергососом-стригоем. Она отрицательно покачала головой и сказала:

— Нет. Больница не подходит.

Водитель поправил пальцем очки и так же тихо пробормотал:

— Тогда я отвезу вас туда, куда вы скажете. Только, пожалуйста, не надо угрожать пистолетом.

Настя опустила пистолет.

— Помогите мне донести его до машины, — попросила она.

Вдвоем они подняли Мигеля с земли. Настя обхватила его за талию с одной стороны, очкарик-водитель — с другой, и хотя испанец самостоятельно передвигал ногами, без поддержки он бы до машины не добрался — колени у него подгибались.

Они посадили Мигеля на заднее сиденье и пристегнули ремнем безопасности, на котором испанец тут же повис, низко опустив голову. Настя почувствовала исходящий от него запах крови, и ей стало дурно.

Но, взяв себя в руки, девушка выпрямилась и вытерла рукавом куртки потный лоб. Затем посмотрела на водителя и сказала:

— Простите, что наставляла на вас пистолет.

Тот натянуто усмехнулся:

— Ничего, я это переживу. Вы уже знаете, куда хотите его отвезти?

— Да. К одной своей знакомой.

— Насколько я успел понять, рана у вашего друга серьезная. Вы уверены, что не намерены везти его в больницу?

— Уверена.

— Что ж, тогда поехали.

И он поспешно сел на водительское кресло.

Стоя перед обитой дерматином дверью, Настя придала равновесие заваливающемуся на нее испанцу, а затем протянула руку и нажала на кнопку звонка. Послышалась мелодичная трель. Прошло несколько секунд, и женский голос из-за двери спросил:

— Кто там?

— Свои! — ответила Настя и вновь, поморщившись от напряжения, поправила Мигеля.

«Счастье, что он такой худющий, — подумала она. — Что б я делала, если бы в нем было килограммов сто?»

Лязгнул замок, дверь приоткрылась. В образовавшуюся щель выглянуло хорошенькое лицо Маши. От вида изнуренной Насти и привалившегося к ней бледного долговязого типа ее глаза полезли на лоб.

— Настя? Что случилось? Кто это с тобой?

— Илья дома? — вместо ответа спросила Настя.

Маша удивленно качнула головой:

— Нет. Я не видела его со вчерашнего дня. А что случилось?

— Можно мы войдем?

— Да. Да, конечно!

Маша распахнула дверь и посторонилась, впуская в прихожую Настю и Мигеля, который едва шевелил ногами. Волосы Насти были растрепаны, лицо раскраснелось от напряжения.

— Помоги мне довести его до дивана, — попросила она.

Маша взглянула на худое, изможденное лицо испанца и осторожно спросила:

— Он что, пьяный?

— Нет. Он ранен.

— О Господи! — Маша тут же схватила руку испанца и забросила себе на плечи. — Идем в мою комнату!

Вдвоем девушки втащили тощего испанца в комнату и аккуратно уложили на диван. Маша выпрямилась, откинула со лба прядь волос и посмотрела на Настю так, что той сразу же захотелось провалиться сквозь землю.

— Маш, в него стреляли, — сбивчиво проговорила Настя.

Глаза Маши вылезли из орбит.

— Насть, скажи мне, что это шутка.

— Это не шутка. У него правда пуля. И нам нужно ее вытащить.

Маша заморгала, все еще не веря услышанному. Потом перевела взгляд на испанца. Он лежал на диване, запрокинув голову. Черты его худого лица заострились, а кожа приобрела сероватый оттенок. Маша увидела, что угол дивана уже пропитался кровью, и несколько капель упало на ковер.

— Черт! — выдохнула она. — Вы с ума сошли! Я звоню в «Скорую»!

Она кинулась к телефону, но Настя поймала ее за руку и, пристально посмотрев ей в глаза, покачала головой:

— Нет, Машка. Его нельзя в больницу. Ты ведь учишься в медицинском. Вытащи пулю.

Маша посмотрела на Настю, как на сумасшедшую:

— Да ты что! Я не умею вытаскивать пули!

— Тебе придется попробовать, — мягко, но настойчиво проговорила Настя. — В больницу его везти нельзя. За ним охотятся бандиты.

— Так позвони в полицию! У тебя ведь сестра мент! — внезапно вспомнила Маша.

Настя нахмурилась и снова покачала головой:

— Это слишком сложно. К тому же этот парень иностранец. Помоги нам.

Слово «иностранец» почему-то подействовало на Машу. Она посмотрела на телефон и закусила губу, не в силах на что-либо решиться. И тут Мигель открыл глаза. Пару секунд он смотрел в потолок, потом перевел взгляд на Машу и тихо произнес:

— Не надо бояться. Достаньте пулю. У вас получится.

И снова закрыл глаза. Слова испанца, даже произнесенные так тихо, обладали почти гипнотической силой.

— Сумасшедшие какие-то, — проговорила Маша, а затем вздохнула и добавила: — Ладно, черт с вами. Сейчас достану аптечку. А ты сбегай на кухню и принеси зажигалку, водку, нож и кипяченую воду.

Настя побежала выполнять распоряжение. Вскоре она вернулась, неся все, что перечислила Маша. А та уже хлопотала возле испанца.

— Разрежь ему одежду! — приказала она Насте.

Настя так и сделала. Вместе они осторожно освободили торс испанца от лоскутов ткани. Стройный и гибкий, Мигель словно состоял из одних только мускулов и сухожилий. На вид ему было лет тридцать, но кожа у него была очень нежная, а грудь абсолютно безволосая.

Смочив ватный тампон перекисью водорода, Маша осторожно провела им по груди испанца. Входное отверстие от пули «уставилось» на Машу, словно багровый, затекший кровью глаз.

— Выглядит ужасно, — тихо сказала она. — Настя, подай водку.

Испанец открыл глаза и посмотрел на бутылку, которую держала в руках Лаврова.

— Что это? — хрипло спросил он.

— Водка, — ответила Маша. — Пейте!

Испанец послушно открыл рот и сделал несколько глотков.

— Настя, держи ему руки. И держи так крепко, как только сможешь.

— Это не понадобится, — не открывая глаз, пробормотал испанец. — Я не буду двигаться, пока вы мне не позволите.

— Ладно. Но все равно держи.

Настя взяла Мигеля за запястья и сжала их.

— Начинаем, — проговорила Маша и занесла нож.

Пока Маша пыталась достать пулю, испанец, вопреки ее ожиданиям, не стонал и не метался. Закусив губу и закрыв глаза, он словно оцепенел. Выглядело это так странно, что Маша забеспокоилась.

— Проверь ему пульс! — взволнованно попросила она Настю.

Та переместила палец Мигелю на артерию.

— Ровный, — сказала она после паузы. — Ударов шестьдесят в минуту.

— Странно, — удивленно произнесла Маша. — Он выглядит слишком смирным.

Настя усмехнулась:

— Этот парень умеет терпеть боль.

Вскоре пуля, темная и окровавленная, лежала на блюдце, а Маша взялась за иглу и капроновую нить. Зашивать раны она умела и действовала профессионально и уверенно.