Властелин замка - Виктория Холт

— Мотивы его крайне эгоистичны, мадемуазель.

Он нагнулся ко мне и коснулся моей руки. Я выдержала его теплый взгляд, говоря себе, что явные знаки внимания с его стороны естественная галантность француза, проявляющаяся в обществе всех особ женского пола.

— Сейчас я вам ничего не буду рассказывать о наших рождественских традициях, — сказал он. — Пусть это будет для вас сюрпризом.

Когда мы приехали на виноградники Сен-Вальен, меня познакомили с управляющим, месье Дюраном. Его жена принесла вина и маленьких пирожных, очень вкусных, и Жан-Пьер и месье Дюран обсудили качество напитка. Потом месье Дюран и Жан-Пьер удалились, чтобы поговорить о делах, а его жена осталась развлекать меня.

Как оказалось, она многое обо мне знала, очевидно, дела в замке были основным предметом сплетен в окрестностях. Она поинтересовалась моим мнением о замке, о графе? Я отвечала очень осторожно, и она, видимо, поняла, что немногое почерпнет от меня и поэтому заговорила о своих делах, о том, как она беспокоится о месье Дюране: он слишком стар, чтобы работать.

— Не жизнь, а сплошные заботы! Каждый год одно и то же, а после тех крупных неприятностей десять лет назад, в Сен-Вальене не все ладно. Господин Жан-Пьер просто чародей. Вино замка становится таким же отменным, каким было всегда. Я надеюсь, скоро господин граф позволит моему мужу уйти на покой.

— Неужели он должен ждать разрешения господина графа?

— Да, конечно, мадемуазель. Господин граф подарит ему наш домик. Как я жду этого дня! Я заведу кур, корову... может быть, даже две. Силы моего мужа на исходе. Он уже далеко не молод и не в состоянии бороться со всеми этими напастями! Один господь бог знает, когда ударят морозы и померзнет лоза. А в дождливое лето столько насекомых! Но хуже всего весенние заморозки. День прекрасный, а ночью подкрадывается мороз и губит все цветы. А если солнца мало, ягода кислая. Такая жизнь по плечу лишь молодому человеку... как господин Жан-Пьер.

— Я надеюсь, что вам скоро позволят отойти от дел.

— Все в руках господних, мадемуазель.

— Или, может быть, — предположила я, — в руках господина графа.

Она воздела руки, всем своим видом показывая, что это одно и то же.

Вскоре вернулся Жан-Пьер, и мы уехали из Сен-Вальена.

Мы обсудили семейство Дюранов, и он сказал, что бедный старик уже пережил свои лучшие дни и ему пора на покой.

— Насколько я поняла, ему приходится ждать решения графа.

— О да, — ответил Жан-Пьер, — здесь все зависит от него.

— Вас это возмущает?

— Считается, что времена деспотичных правителей ушли навсегда.

— Вы всегда можете уехать. Он не может препятствовать вам.

— Уехать из своего дома?

— Если вы его так ненавидите...

— У вас действительно создалось такое впечатление?

— Когда вы говорите о нем, ваш голос становится резким, а в глазах такое выражение...

— Не обращайте внимания. Я гордый человек, наверное, слишком гордый. Эта земля такой же мой дом, как и его. Моя семья живет здесь столетиями, так же, как и его. Вся разница в том, что они жили в замке. Но все мы выросли в тени этого замка, и здесь наш дом...

— Мне вполне понятны ваши чувства. Вы далеко не единственный человек в здешних краях, кто испытывает неприязнь к графу.

— Что ему до этого места? Он здесь почти не бывает, предпочитая свой дом в Париже. Он не удостаивает нас своим вниманием. Я работаю на него, потому что обязан и стараюсь его не видеть и не думать о нем. Вы вскоре почувствуете то же самое. Наверное, уже почувствовали.

Внезапно он запел; у него был приятный тенор, и пел он с большим чувством:

«Чем мы хуже богачей?

Разве тем, что мы бедней?

Чтоб на грош обогатиться,

Надо целый день крутиться.

Но при этом, без сомненья,

Не грозит нам разоренье.»

Песня кончилась, и он, улыбаясь ждал, что я скажу.

— Мне понравилось, — сказала я.

— Очень рад; мне тоже.

Он так пристально смотрел на меня, что я сразу тронула лошадь с места. Голубка пошла галопом. Жан-Пьер догонял меня. Вскоре мы вернулись в Гейяр.

Проезжая мимо виноградников, я заметила графа. Он, видимо, только что вышел из дома управляющего. Он склонил голову в приветствии, когда увидел нас.

— Вы хотели видеть меня, господин граф? — спросил Жан-Пьер.

— В другой раз, — ответил граф и поехал дальше.

— Вы должны были быть здесь, когда он заходил? — спросила я.

— Нет. Он знал, что я уехал в Сен-Вальен. Я направился туда по его распоряжению.

Он был удивлен, но когда мы проходили мимо дома управляющего, оттуда вышла Габриэль. Щеки ее пылали, и она выглядела очень хорошенькой.

— Габриэль, — позвал Жан-Пьер. — Я привез мадемуазель Лоусон.

Она улыбнулась несколько рассеяно, как мне показалось.

— Я вижу, заходил граф, — сказал Жан-Пьер изменившимся голосом. — Что ему было нужно?

— Посмотреть некоторые расчеты... и все. Он придет в следующий раз, чтобы поговорить с тобой.

Жан-Пьер нахмурился и продолжал смотреть на сестру.

Мадам Бастид встретила меня, как обычно, радушно, но пока я гостила у них, я заметила, как рассеянна была Габриэль, и что даже Жан-Пьер был не в настроении.

На следующее утро в галерею вошел граф.

— Как продвигается работа? — спросил он.

— Вполне удовлетворительно, как мне кажется, — ответила я.

Он насмешливо посмотрел на картину, над которой я работала. Я показала на растрескавшуюся и потерявшую цвет поверхность и пояснила, что краска очевидно покоробилась из-за лака.

— Не сомневаюсь в правильности ваших выводов, — небрежно произнес он. Меня также радует, что не все свое время вы проводите за работой.

Я догадалась, что он намекал на то, что видел, как я прогуливалась верхом, когда мне надлежало работать в галерее, и пылко возразила:

— Мой отец всегда говорил, что не следует работать после обеда. Работа требует большой сосредоточенности, а когда проработаешь все утро, необходимой бодрости уже нет.

— Вчера, когда мы встретились, вы показались мне необыкновенно бодрой.

— Бодрой? — с глупым видом повторила я.

— Во всяком случае, — продолжал он, — было похоже, что достопримечательности за пределами замка вам так же интересны, что и те, которые в его стенах.

— Вы имеете в виду мою прогулку верхом? Вы сами сказали, что я могу кататься, когда есть возможность.

— Я рад, что вы находите возможности... и друзей, с которыми их можно разделить.

Я была в изумлении. Конечно, он не может возражать против моей дружбы с Жан-Пьером.

— Очень мило, что вас занимает, как я провожу свое свободное время.