Низвергнутый - Тимур Лобанов

меня, пережду, пока все погрузятся, чтобы под ногами не мешаться и залезу в указанное судно последним. Погрузились на лодки быстро, я тоже собрался уже было залезать, забросив сумку со скарбом одному из уже находящихся на лодке, чтобы убрали, как окликнули. Обернулся, пришел Вальтер, запыхавшись выдавая гневную тираду: - Ах ты, шельма. Дело у него видите ли вчера появилось. Знаешь, что там горело? Два строения! Таверна Секача и дом, в котором живет! Твоих рук дело? Не отпирайся, по глазам твоим бесстыжим вижу, что твоих! Не бывает таких совпадений. Там пламя такое было, что даже укротители не смогли погасить. Так и выгорело все дотла,. – и дальше уже успокоившись: - А, впрочем, так ему и надо, не нравится он мне! Так глядишь и уйдет отсюда. Нищий теперь. Все богатство в том жарком пламени погибло. Поделом. Ты только предупреждай в следующий раз. А пока, давай дружище, идите, в добрый путь! – мы обнялись, и я заверив что в следующий раз, если он будет, обязательно предупрежу, запрыгнул в драккар, занимая место на свободной скамье. Звучит звук рога, плавание начинается. Весла на воду. Под протяжные ревущие звуки боевого рога, драккары один за другим отшвартовывались от пристани и выруливали в широкое русло. На корме стоял здоровый детина с густой, длинной, до пупка, черной бородой. На голове, придавая колоритности этому персонажу, был одет огромным рогатый шлем, похожий на котелок - классический викинг. Он крепко держал под мышкой рукоять рулевого гребня, иногда двигая рукоять влево-вправо, выравнивая судно. Мы отошли от пристани третьими по счету, из пяти. Когда драккар достиг середины фьорда, чёрная борода зычным голосом закричал: - Доставай весла! – рулевые других судов, эхом откликнулись, повторяя команду для своих экипажей. Весла лежали тут же, в проходе между скамьями. Без лишней суеты, каждый взял по веслу, укладывая в специальную прорезанную щель, возле сидячих мест. В середине длинны драккара, чуть смещенная влево, к борту, возвышалась мачта, но сейчас паруса на ней не было, дул встречный ветер. Весло было больше лодочного во всем, тяжелее, длиннее и с более широкой лопастью на конце. Мне передали мое, которое водрузил на место, по примеру остальных, усаживаясь на скамью, прижимая ладонями рукоять к коленям, держа широкую часть над водой. К слову, то что я изначально принял за скамью, больше походило на сундук, на крышке которого и восседал. Привстал, заглядывая внутрь. Да это действительно сундук! Внутри лежат мои вещи. Видимо до конца похода с этого места никуда не сойду, трудиться и отдыхать придется тут же. Борода дождался, пока все весла займут позиции и вновь скомандовал: - Весла на воду! – вокруг раздался плеск опускаемых в воду гребных инструментов, воздух и без того влажный после дождя, наполнился взметнувшимися каплями, от брызг. В драккаре нас было по десять гребцов с каждой стороны, рулевой или кормчий – чёрная борода, человек сидевший подле его ног, прислонившись спиной к борту, видимо помощник, и в начале, на носу, два человека. Один смотрел вперед, обняв статую пышногрудой дамы чуть пониже спины, там, где резьба прекращалась, переходя в борт судна, а второй развернувшись лицом к гребцам, доставал барабан и две палочки – будет выдавать ритм для гребли. Вообще странно, что у драккара на носу вырезана не драконья морда, для устрашения, а вполне себе миловидная фигурная барышня. Само слово «Драккар» подразумевало связь с драконами. Ладно, может у командующего этим, свои взгляды на устрашение, и он к примеру, изобразил на носу свою супругу, частенько задающую ему трепку, по возвращению из похода, со словами: - Где опять шлялся… Барабанщик начал отбивать ритм. Бум – все синхронно потянули рукоять весла на себя, увеличивая скорость судна. Бум – надавили на рукоять, поднимая весло над водой, сдвигая рукоять от себя. Бум. Так продолжалось достаточно долго. Викинги параллельно с греблей, беседовали между собой. Я же в разговоры не лез, монотонно работая под ритм ударов. Знакомых среди этих мужей у меня пока нет, успею еще наболтаться. Сейчас меня больше заботили быстро появляющиеся на ладонях мозоли. Я в отличие от этих просоленных морских волков, не занимался этим всю жизнь, сноровка хоть и была, не хитра наука, а вот кожа ладоней к такому не привыкла, не задубела до деревянного состояния. После нескольких часов гребли, утомился. Свихнуться можно, как скучно. Любовался бы пейзажами, но шли мы по середине русла, преодолевая встречный ветер и течение, до берега было далеко. Особо не налюбуешься. Не видно. Ладно истерзанные ладони, на привале, если он конечно ожидается, я подлечу своей волшбой, пока надо просто перетерпеть. Помощник чёрной бороды, иногда пробегавший от кормы к носу судна, видимо передавая слова капитана кормчему и наоборот, на одном из забегов разобрав на моем лице гримасу страдания, приволок полоски чем-то пропитанной ткани, рекомендуя обернуть ладони. На минутку перестав грести, я наспех замотал ладони бинтами. Рукам стало полегче, сильное жжение прекратилось, но в целом проблема не решилась. Закусил губу, вновь попадая в ритм опустил весло обратно в воду, продолжая грести. Так продолжалось долго, солнце уже перевалило в зените, начав свой неспешный спуск к горизонту. Кормчий скомандовал: - Сушить весла! – не сразу понял, рассеянно думая о чем-то своем, механически выполняя одно и тоже действие. — Поднять паруса! – по команде бородача, гребцы из середины, похватали свои весла, бросая в проход, затем споро вытащили тканный кулек, и что-то там химича, закрепили его, вытягивая вверх по мачте. Один край зацепили за противоположный борт, веревкой, создавая натяжку. Парус был треугольной формы, без рисунков и украшений. Закрепленный, натянутый, он выгнулся в сторону носа и судно бодро заскользило, разрезая волны. - Убрать весла! – ну наконец-то заслуженный перерыв. Как хорошо, что ветер сменил направление, пусть я этого и не заметил. Главное, что заметил рулевой. Вытащил весло, аккуратно положил в проход, к остальным. Уселся обратно на свой сундук, ожидая что делать дальше. Вся команда, позалезали в свои сундуки, доставая съестное и принялись за обе щеки уплетать. Посидел вспоминая, а взял ли я с собой провизию – не вспомнил. Открыл сундук, заглянул в сумку. Еда была, но клал ее туда точно не я. Видимо гоблин удружил, за что очередное ему спасибо. Перекусим, чем бог послал. Пожевав строганины, запил водой и сытый откинулся на лавке, наблюдая за волнами. Не смотря на пронизывающий холодный ветер, замораживающий капельки от брызг на лице, приносимых порывами от бурунов