Красным по белому - Константин Константинович Костин

ухитрился сохранить такую незамутненность и наивность, в морской пехоте-то?

— Значит, все-таки пялился?

— Нет!

— Тогда откуда ты знаешь, что там ничего интересного? — коварно спросил Ксавье.

Крис опять надулся и опустил глаза. Понятно…

— Задание выполнил?

— Я…

— Ты. Не я же.

Ксавье подошел к узкому столику. Удивительно, но мальчик, похоже, и в самом деле не смотрел в круглое окошко на бесконечные льды, а решал задачи по тригонометрии, которые оставил ему Ксавье.

'Для крепления мачты нужно установить 4 троса. Один конец каждого троса должен крепиться на высоте 12 м, другой на земле на расстоянии 5 м от мачты.

Хватит ли 50 м троса для крепления мачты?'

И ответ. Кхм… «Не хватит». И всё?

— Крис, а где решение?

— Ну, вот же ответ…

— Крис.

— Хорошо, я напишу, — буркнул мальчишка и, взявшись за карандаш, склонился над тетрадью.

За дверью послышался звон колокола. Кок созывал всех на обед.

4

В кают-компании — все члены экспедиции считались офицерами — уже разместились почти все, кроме двух кочегаров дежурной смены и двух разведчиков, шедших перед поездом. Два кочегара отдыхающей смены, один из двух свободных разведчиков, старший механик, штурман — вместо него сейчас прокладывал маршрут сам капитан — Ксавье и откровенно радовавшийся, что можно оторваться от ненавистной тригонометрии, малыш Крис.

Кок, невидимый за стеной, отделяющей камбуз от кают-компании — только мелькали руки, подающие в окошко жестяные миски с едой — весело покрикивал.

Ксавье подхватил свою миску, с желто-зеленым гороховым пюре и крупно порезанными кусками жареной грудинки, и двинулся к столу.

Поезд снова качнуло, что-то лязгнуло на камбузе, жестяная кружка с грогом соскользнула со стола, но разведчик ловко поймал ее почти у самого пола, не расплескав ни капли. Остальные члены экипажа восторженно зааплодировали.

Кок выглянул в окошко раздачи и несерьезно погрозил куда-то блестящим отполированным секачом, видимо, обещая пустить разведчиков, которые не могут проложить нормальный путь, на следующий обед. Или, хуже того — лишить их обеда.

Понятное дело, что почти все продукты, взятые в экспедицию, были консервированными, маринованными или, как минимум, высушенными, но кок даже из них ухитрялся приготовить блюда, которые было бы не стыдно подать и в лучшем ресторане Бранда. Если б, конечно, в ресторанах подавали настолько простую еду.

— А чье это мясо? — с интересом спросил Крис, рассматривая грудинку.

— Белого медведя, — хмыкнул Ксавье.

— Правда⁈

— Конечно. Смотри, какое белое, — Ксавье поднял вилку, на которую наколол кусочек сала из грудинки.

Малыш Крис понял, что над ним подшучивают, надулся и замолчал, обидевшись навсегда. То есть минуты на две.

Вагон качнуло еще раз. Да что там с маршрутом-то? Неужели совершенно нет возможности вести путь по более ровной поверхности? Залпом допив грог, Ксавье поднялся из-за стола.

— А можно с тобой? — малыш Крис изобразил огромные щенячьи глазки.

— Можно…

— Ура!

— … как только закончишь с тригонометрией.

— Ууу…

5

Пройдя переходами сквозь весь поезд, Ксавье выбрался на внешнюю площадку и, цепляясь за ограждение, прошел вдоль паровозов. Поднялся по лесенке вверх, в штурманскую кабинку, небольшое остекленное помещение, похожее на башенку.

— Как идут дела? — спросил он у капитана.

— Дела идут, и мы идем! — скаламбурил капитан, отмечавший на карте еще один пройденный отрезок. Взмахнул циркулем, показывая в сторону, в которую двигался поезд.

Ксавье повернулся к решетчатому панорамному окну. Присмотрелся к ярко-красному флажку, которыми разведчики обозначали маршрут. Когда поезд доходил до такого флажка, штурман высматривал, где находится следующий и, в зависимости от того, нужно повернуть поезду и в какую сторону, если нужно, дергал правый или левый рычаг, притормаживая соответствующую ленту.

Юноша мысленно отметил, что флажок уже скоро будет достигнут, отвернулся… И резко повернулся обратно к окну, чуть ли не уткнувшись в него лбом.

Рядом с окном в зажимах висела подзорная труба, но даже и без нее было прекрасно видно.

Сразу за флажком, отмечавшим безопасный маршрут, темнел провал глубокой трещины.

И поезд шел прямо на нее.

Глава 20

6

— Господин Драккен!

Разведчик, крепкий, подтянутый мужчина, как и все члены полярной экспедиции, стоял навытяжку перед Ксавье, с совершенно отчаянным выражением на лице.

— Господин Драккен, я клянусь…! Я… Я не знаю, как я ее не заметил!

Да, поезд удалось остановить прямо перед трещиной, все же «Полюс» шел не по рельсам, поэтому тормозной путь у него был до крайности коротким. Но еще несколько минут — и первый паровоз поезда провалился бы в трещину. К катастрофическим последствиям это не привело бы, насколько можно было судить, поезд уже перешел с океанского пакового льда на ледяной щит Стеклянных островов, тянущийся до самого полюса. Поезд не утонул бы, но достать его не получилось бы, и экспедиция, на которую уже потрачены совершенно безумные деньги, на этом бы и закончилась. Ни денег, ни времени на вторую уже не было, и планы Шнееланда… нет, не рухнули бы, но опасно затрещали.

— Нужно быть слепым, чтобы ее не заметить.

Разведчик побледнел, по его лицу стекали капли пота. Не только от нервов, но и от того, что Ксавье допрашивал его прямо в меховых одеждах. В руке он сжимал кожаную маску с черными окулярами снежных очков.

«Снежная слепота» — распространенное среди искателей полюса явление, ожог глаз солнечными лучами, отражающимися от снежного покрова. К счастью, в этой экспедиции был человек, который знал обо всех подводных камнях путешествий по северу и подсказал приобрести очки с темными стеклами.

Капитан Северус задумчиво посмотрел на разведчика — Ксавье о злости даже забыл, как его зовут — после чего перевел взгляд на Ксавье:

— Господин Драккен, я думаю, мы можем закончить разбирательство.

— Что⁈ — юноша резко повернулся к капитану… И остановился. Быстрым движением глаз Северус показал, что хочет что-то сказать, но — не при посторонних.

— Можешь идти… Бернд. Жди в каюте, я сообщу тебе о принято решении.

После того, как за разведчиком закрылась дверь, Ксавье повернулся к капитану:

— Что?

Северус встал и прошел туда-сюда по своей каюте. Молча.

— Капитан…?

Тот задумчиво помолчал. Потом повернулся к Ксавье:

— Значит, Оливер, трещину было невозможно не заметить?

— Да она же величиной с речную долину! Конечно, нет!

— Очень странно. Потому что я ее тоже не заметил.

Брови Ксавье взлетели вверх:

— Простите?