Погибшая страна - Г. Берсенев

Загадка скоро разрешилась.

Пока механик исправлял самолет, свободные участники экспедиции отправились обследовать остров.

Дорога была не из легких. Буря причинила колоссальные опустошения. Огромные плешины выкорчеванных лесов, исковерканные хлынувшими волнами очертания берега — вот во что превратила стихия этот цветущий уголок тропиков. Следы разрушения встречались на каждом шагу, затрудняя путь исследователей.

Деревня представляла не более отрадную картину. На месте многолюдного поселка теперь лепилось лишь десятка два случайно уцелевших хижин. По-видимому, их оградила отвесная скала, у подошвы которой расположилось пострадавшее селение.

Но что такое? Куда они попали?

В каждом доме два-три трупа. Ни одного живого человека. Куда девалось население?

Не нужно было долго исследовать, чтобы открыть жуткую тайну.

Остров был охвачен эпидемией. Об этом красноречиво свидетельствовали десятки полуразложившихся трупов. Большинство носило на себе явственные следы поразившей их болезни.

— Чума!

Да, черная смерть косила здесь население. Сомнений в этом не было: чумные опухоли — бубоны — были налицо.

Очевидно, все уцелевшие жители деревни разбежались. Но где они? И много ли их уцелело? Кто мог бы ответить на эти вопросы!

Открытие смутило всех. Часть команды стала требовать немедленного возвращения на подводку.

— Назад! Назад! — твердили наиболее панически настроенные.

— Зачем? — спокойно спросил доктор, который с особенным интересом ходил от хижины к хижине, разглядывая трупы умерших.

— Зачем?! Можно ли было об этом спрашивать?..

Один из матросов, особенно рьяно требовавший немедленного возвращения, ответил:

— Читал я где-то. Лет пятьсот-шестьсот назад такой же мор охватил всю Англию. В течение одного года смерть унесла больше двух миллионов человек. Вымерли целые города. В одном только Лондоне черная смерть пожрала сто тысяч человек. Эпидемия распространилась по стране с молниеносной быстротой, унеся около половины всего населения. Люди бежали из селений, брат забывал о брате, мать избегала собственных детей.

— И что же? — насмешливо прервал его доктор.

— Королева Елизавета под страхом смерти запретила кому бы то ни было появляться в Виндзоре, куда она бежала, спасаясь от ужасной смерти.

— И что же?

— Как «и что же»? Только полная изоляция от внешнего мира помогла ей спастись. Нам надо помнить об этом.

— Да, то ведь было лет шестьсот тому назад, — усмехнулся врач.

— Но не теперь, хотите вы сказать?

— Не совсем так. Способ бороться с чумой был найден еще в конце девятнадцатого столетия. С тех пор он значительно упрощен и усовершенствован. Теперь страшнейшее несчастье всех народов побеждено. И у меня с собой есть кое-что, обеспечивающее нам максимум безопасности.

В это время за выступом горы послышались голоса туземцев. Чернокожие заметили белых и нерешительно выходили из своих убежищ в надежде получить хоть какую-нибудь помощь. Сначала один старик робко приблизился к отряду. Затем подошла небольшая группа. Вскоре экспедицию уже окружала толпа людей, опасливо сторонящихся друг от друга. Судьба некоторых беглецов была уже решена, — это бросалось в глаза при первом взгляде на них. Лихорадочное возбуждение, вялость движений, полубре-довое состояние говорили о том, что час их близок.

— Ну, подходите, подходите! — приглашал чернокожих врач. — А вам бояться нечего, — успокаивал он команду. — В нашем распоряжении есть аптечка. Отправляясь в тропические страны, всякая экспедиция должна быть готова к любым неожиданностям.

Он подошел к больному старику и предложил ему поднять руку.

— Вы видите? Бубон подмышкой!

Расположившись в тени скалы, врач занялся прививками. Сделав предохранительное впрыскивание белым, он приступил к лечению туземцев. Впрыскивая вакцину и отпуская одного за другим пациентов, врач рассказывал:

— Имя доктора Хавкина вписано в историю культуры. В конце девятнадцатого столетия, когда Индия вымирала от черной смерти, он открыл противочумную вакцину. Культивируя чумные бациллы — коккобациллы — он умерщвлял их нагреванием. Бациллы погибали, но их смертельный яд сохранялся. Именно от этого яда погибают заболевшие. Однако, если в кровь ввести умерщвленные бациллы, количество яда не возрастает, так как вырабатывающие его бациллы со смертью, естественно, теряют способность размножаться. Введенный в установленной опытом «нормальной» дозе яд — чумный токсин — побеждается организмом. Когда доктор Хавкин открыл противочумную вакцину, он не рискнул испробовать ее пригодность над другими людьми, а решил на самом себе произвести ужасный опыт. В присутствии двух свидетелей ему сделали впрыскивание. Он заболел, но на ногах перенес легкую форму чумы. Вакцинация удалась. В наше время противочумная вакцина усовершенствована, — продолжал врач, — введенная в организм даже за шесть часов до гибели, она помогает человеку победить черную смерть.

В сумерки самолет снова поднялся на воздух. Как метеор, проносился он над бушующим океаном, с предельной скоростью пожирал расстояние. Он летел, придерживаясь трансатлантического аэропути. Порой встречались расточительно освещенные дирижабли. Воздушные корабли казались застывшими над беспредельными водами — настолько несравнимой со скоростью самолета была их скорость.

С громадной высоты исследователи не различали выглядывающих из кабинок дирижаблей пассажиров, наблюдавших невиданное зрелище — полет метеора параллельно земной поверхности. За что еще могли принять они летящую подводку-танк? В самом деле, если бы кто-либо из участников экспедиций мог со стороны взглянуть на свой аппарат, перед ним открылась бы своеобразная картина. Совершенно прозрачный остов, мчащийся с бешеной быстротой, излучал слепящие лучи; быстрым движением поглощались темные пятна аппарата, и неискушенному взгляду он в самом деле показался бы чем-то вроде метеора.

Несколько часов спустя самолет замедлил ход. Далеко впереди в океане дрожали буйными огнями острова. Их было два. Десятка два лет тому назад они не значились ни на одной из карт. Построенные изобретательной рукой человека, они являли собою достижение техники последних десятилетий. Их новизна уже прошла. Не мечтавшие об этом четверть века тому назад люди теперь привыкли к ним. Самая дерзновенная утопия превращается в будничную прозу тотчас же, как только осуществится.

Искусственные острова приближались. Среди команды самолета находились и такие, которые раньше не видели морских аэродромов Анри Дефраса.