Твари, в воде живущие - Виктор Точинов

– Ты разнес мне колено, поганый ублюдок! – прокричал Дэнфорд. Похоже, болевой шок немного отпустил его.

– Это не я. Это Трэйк откусил тебе ногу. Точнее, откусит… Пулевые отметины на утопленниках мне ни к чему… – сказал Вайсгер рассеянно. – Полежи там, брат…

И он повернулся к Кеннеди, благоразумно держась за конец палки и не обращая больше внимания на покалеченного Дэнфорда.

«Дьявол! Не человек – дьявол! – мысленно застонал Кеннеди. – Еще полминуты – и я пристрелилил бы его, не вставая с земли… Сам Сатана ему ворожит…»

– Кеннеди, – начал дьявол, и добавил что-то еще… Но Кеннеди не расслышал ничего. Он смотрел за спину Вайсгера – аккуратно, краем глаза, стараясь не выдать сосредоточенного взгляда…

Это было похоже на чудо. Дэнфорд оказался на ногах и приближался к брату легкой, крадущейся походкой – совершенно невозможной для человека с раздробленным коленом…

Только не обернись… Только не обернись… – твердил Кеннеди как заклинание. Дьявол не обернулся. Вместо этого упал Вайсгер-младший.

Его брат мгновенно развернулся, не выпустив палку. Дэнфорд вновь лежал на земле, споткнувшись о кабель. Четверть минуты, сказал себе Кеннеди, решив надеяться лишь на себя.

– Чертов сукин сын… – сказал дьявол со смесью ненависти и восхищения. – Что значит – родная кровь. Отставить инсценировки. Я пристрелю тебя немедленно.

И он стал тщательно целиться в голову брата.

«Ты труп», – мысленно сказал ему Кеннеди, вынув из пут левую руку. Чтобы добраться до пистолета, нужна была правая. Еще несколько секунд…

«Патроны… – похолодел вдруг Кеннеди. – Старый дьявол точно вынул патроны. Или забил ствол грязью, или придумал что-то еще, но пистолет не выстрелит… Невозможно убить дьявола…»

– А тепе-е-ерь брось свою пушку-у-у, старый долбанный козе-е-ел… – лениво произнес откуда-то сверху тягучий голос, заставляющий предположить, что рот его обладателя капитально набит жевательным табаком. Ликующая же интонация заставляла предположить, что шериф Кайзерманн много лет втайне мечтал произнести именно эти слова в адрес Джона Вайсгера…

Дьявол не бросил пушку. Вскинул ее и выстрелил – туда, откуда донесся голос.

В то же мгновение Кеннеди оказался на коленях, выхватывая «зауэр» и удивляясь, отчего выстрел дьявола прозвучал так громко.

И кончилось всё.

Дьявол лежал на спине, с большой кровавой дырой на левой стороне груди. Пистолет был зажат в руке.

«Он жив, сейчас встанет и рассмеется», – подумал Кеннеди. И прицелился в голову дьявола.

– Не надо-о-о, сыно-о-ок… – протянул голос свыше. – Эта штука бьет наповал. Даже на расстоянии в три четверти мили…

С гигантской кучи шлака на землю снисходил шериф Кайзерманн. Левый его рукав медленно намокал красным. А в правой он держал действительно штуку – огромный «Спрингфилд» старого образца с оптическим прицелом. Винтовка оказалась нестандартная – увеличенного калибра, никак не меньше девяти миллиметров.

Только спустя полминуты Кеннеди понял, что сказал ему шериф…

Луна снова вышла из-за туч – полная, яркая. И осветила одиноко лежащий труп. Живых рядом не было.

Они медленно шли по территории к выходу – трое, убившие дьявола.

– Именно поэтому, Макс, я оказался здесь – и выстрелил в того, в кого выстрелил. Отец всегда почему-то запрещал мне разбирать тот дряхлый флигель. Говорил: после моей смерти делай что хочешь… Оказалось – там под стропилами лежала винтовка, эта самая. Завернутая в промасленные тряпки. И пакетик с фотоснимком– старый Вайсгер в охотничьем костюме, с нею в руках. А пушка-то нестандартного калибра, для охоты на крупного зверя, штучная работа… При желании не составило бы труда выяснить происхождение уникального «Спрингфилда» и то, что он был подарен в свое время Вайсгеру-старшему. На обороте надпись, почерком отца, четыре слова: «Это сделал я, сынок…» Вы всё поняли, ребята? И я тоже тогда всё понял – отчего я, ничем не примечательный паренек, вернувшийся из Вьетнама, стал неожиданно шерифом и остаюсь им четыре срока подряд… Я-то, дурак, по молодости и глупости думал, что это у старика ностальгия из-за Вьетнама и сына… Как же… Скорей понос прохватит Статую Свободы. Мой отец поступил мудро. Сохранил страховой полис на мое имя за старыми стропилами… А сегодня я понял другое – проклятая винтовка должна выстрелить еще раз – но в другую сторону. Чтобы отдать долги. Чтобы круг замкнулся. Простите, что так долго ждал, но надо было, чтобы вы прониклись… Во избежание попреков в убийстве.

– Повезло, что мой братец с детства не блистал в стрельбе, да и в прочих военных науках. Он и во Вьетнаме-то сдался в первом бою, – сказал Дэнфорд. – А то бы мы с тобой прониклись, Руди. Насквозь бы прониклись, навылет. А так – ерунда, две царапины по мякоти. Но здорово я изобразил калеку, не правда ли?

Кеннеди послышались в вопросе до дрожи знакомые нотки. Он спросил:

– Скажи, Руди… Если старый дьявол бросил бы пистолет – ты бы все равно выстрелил?

– Выстрелил бы. Не раздумывая ни секунды, Макс. Ты не в обиде, Дэн?

– На что обижаться – так или иначе это законная самооборона…

– Нет, ребята, поверьте спецу из ФБР, и запомните – это самое натуральное самоубийство. Пустил себе человек пулю в сердце, с любым может случиться. А что касается порохового ожога… Тихо!

Все замолчали.

– Ребенок… Плачет… – изумился Кайзерманн.

– Точно, похоже в разделочном цеху… – подхватил Дэнфорд.

Они свернули и перешли на бег.

– Сол?! Соломон Беркович?! – заорал Кеннеди спустя пару минут, наваливаясь на дверь с зарешеченным окошечком.

Дэнфорд включил тусклое аварийное освещение – из темноты выступил протянувшийся через цех конвейер, еще какие-то агрегаты…

– Я-а-а-а-а… – вопил мальчишка, прижавшись к окошечку с другой стороны. – Выньте меня отсюда-а-а-а!!! Злой лысый дядька уже три дня не носит мне есть и пи-и-и-ить!!!

– И не принесет, – улыбнулся Дэнфорд знакомой улыбкой. До боли, до жуткой боли знакомой. – Не мучай дверь, Макс. Здесь была цеховая касса, только плечи отобьешь…

Шериф попытался подобрать ключ из связки, которую снял с пояса Джона Вайсгера.

– Не то… не то… Но почему уцелел мальчишка? Выкуп? Так четверть миллиона страховки Берковичей для старика – капля воды в Сахаре… Опять не то… Нет тут нужного.

– Кажется, я понимаю… – протянул Дэнфорд. – Братец просто не знал про мальчика, иначе бы мы его живым не нашли. А Морис… У Мориса когда-то было трое детей, двое умерли совсем маленькими, а третий подрос, пошел уже в школу – и погиб под колесами автомобиля… Может, Сол чем-то напомнил Морису погибшего сына…

Мальчик никак не комментировал его догадки. Кричать он перестал, лишь тихонько всхлипывал, прижавшись к решетке.

Кайзерманн вытащил револьвер и прицелился в замок.

– Отойдите-ка, парни, – скомандовал он. – Рикошет – очень опасная штука. А ты, Соломон Беркович, забейся в самый дальний от двери угол.

– Нет, я ходил туда по-большому, я лучше лягу на пол…

– Ложись. Я начинаю, парни!

Кеннеди и Дэнфорд прижались к стенам. Револьвер рявкнул три раза. Кайзерманн задумчиво рассматривал результаты. Они не впечатляли – три вмятины на металлической накладке замка.

– Брось, Руди, – проворчал Вайсгер-младший. – Таким способом разбивают замки лишь в Голливуде. Поищи-ка лучше лом, где-то здесь должен быть пожарный щит.

– Действительно, хватит стрельбы, – согласился Кайзерманн. – Всё уже закончилось…

И пошел разыскивать лом.

Но, как выяснилось, не закончилось ничего. Верхняя часть огромного – от пола до потолка – окна цеха словно взорвалась. Обрушилась внутрь грудой звенящих осколков. Долей секунды позже на пол приземлилась фигура, с ног до головы затянутая в черный ночной камуфляж.

– Всем лежать!!! – Ударил по ушам вопль. – Руки за голову!!!

И, для подтверждения своих слов, пришелец выпустил длинную неприцельную очередь.

Грохот, визг рикошетящих пуль, уцелевшие стекла разлетались, кафель стен с треском крошился. Падая, Кеннеди почувствовал, что правую щеку что-то обожгло – рикошет? осколок стекла? – разбираться было некогда, он упал, перекатился за станину какого-то агрегата, поймал в прорезь прицела черную фигуру…

И едва успел удержаться от выстрела, увидев выбившиеся из-под капюшона знакомые рыжие волосы.

– Не надо стрелять! – крикнул Кеннеди. – Все уже закончилось!

Но не стал покидать укрытие. Его спутники тоже попрятались кто куда, спасаясь от прогулявшегося по цеху свинцового смерча.

Фигура, постояв секунду в раздумье, стянула с головы маску-капюшон, – и оказалась агентом ФБР Элизабет Рейчел Блэкмор, личный номер JYS-0659123.

– Всё действительно в порядке? – в голосе Элис чувствовалось легкое разочарование.

– В полном! – откликнулся Кеннеди, подумав про себя: если не считать одного трупа и двоих раненых. – А теперь я очень прошу: поставь, пожалуйста, свою трещотку на предохранитель.