Его невинная малышка (СИ) - Жиглата Кристина

– Мы не смогли сблизиться… Он не такой, как прежде. Ослеплен жаждой мести. Он просто давил на меня этим, своей чрезмерной защитой, при этом мало проводил со мной времени. Только командовал и ущемлял мои права как взрослого, самостоятельного человека. Все очень сложно… – признаюсь.

– Что стало твоей последней каплей? Почему именно сегодня? – уточняет, и я с подозрением смотрю на него. Было такое чувство, будто бы он знает о моей беременности и о том, почему я ушла, но просто хочет услышать это от меня. Неужели… Как он мог узнать?

А если я ошибаюсь? Не слишком ли рано начнется наш разговор о ребенке? Что если он не готов или после такого длительного расставания не поверит, что это его малыш? Но это стоило обсудить. Отсрочка и сокрытие не помогут решить проблему. Ребенок уже есть, мы вроде бы вновь вместе, а я не планировала делать аборт.

– Изначально мое мнение изменилось после разговора с отцом, когда он рассказал мне о трагедии тринадцатилетней давности, – начинаю я, пытаясь подвести Арна к главному разговору. – О том, как моя мама ехала на машине и сбила твою маму. Я знаю, что она потеряла ребенка. Мне очень жаль… Но я все равно не могла принять то, что твой отец убил мою маму и пытался прикончить меня. Я помню его, помню слова, которые он говорил, с какой ненавистью и жестокостью это делал…

– Вот поэтому я и ушел, – обрывает меня Арн. – Первое время я не знал. Все было в порядке. А потом я подслушал, как мои родители ругались… Знаешь, я сам не понимаю, зачем отец это сделал. Возможно, ему сорвало крышу, ведь он так хотел этого ребенка. Но как бы там ни было, он достойно пережил эту утрату. Спокойно. Не мстил и даже не пытался. А вот когда прошло немного времени и после длительных, мучительных обследований моей маме сказали, что она больше не сможет иметь детей…

– О, Боже… Арн, мне так жаль! – говорю со слезами на глазах.

– Ты не виновата. Ни я, ни ты! У нас другая жизнь… – успокаивает он меня. – Я просто пытаюсь хоть немного оправдать своего отца в твоих глазах. Ведь на этом все не кончилось, – добавляет, заставляя мое сердце сжаться от боли. Мой отец не говорил о таких подробностях. – Дело в том, что после того, как моя мама узнала о своем диагнозе – бесплодии, – она не смогла этого вынести и… Покончила с собой, – продолжает, и из моего горла вырывается рыдание. Все намного хуже, чем я предполагала. – Она хотела ребенка, долго лечилась после моего рождения, пыталась забеременеть, но... Это было для нее ударом. Тогда для отца ее смерть стала большим шоком. Я не оправдываю его поступки и действия. Это неправильно, но, с другой стороны, понимаю его. Не знаю, как бы сам реагировал на подобное.

– О, Арн… – Я не могла вымолвить даже словечка. Все плохо до невозможности. – Прости… – только лишь говорю я, прижимаясь к нему. Он тоже пережил такую утрату…

– Иногда я сожалею о том, что отказался от отца в такой трудный для нас момент, но он словно с ума сошел. К тому же меня сильно разочаровала твоя смерть. По сути, невинного ребенка. Я не смог ему простить такой жестокости… Возможно, ты не помнишь, но иногда, когда наши родители по долгу пропадали на всяких встречах, корпоративах и вечеринках, я был твоей нянькой…

– Что?! – перепрашиваю, слегка отстраняясь. – Ты… Это серьезно?

– Да, я много проводил с тобой времени. И поверь, я был очень добрый нянь, – добавляет, заставляя меня рассмеяться сквозь слезы. – Я баловал тебя, как только мог, покупал всякие сладости, в том числе запрещенные твоими родителями, водил в зоопарк и другие интересные места. Делал все, что ты пожелаешь, – заверяет, улыбнувшись.

– Арн, у меня нет слов, – отвечаю я, пытаясь хоть что-то вспомнить, но, к сожалению, ничего не получается.

– Если бы я знал, – вдруг продолжает мужчина уверенно, а черты его лица меняются, он становится таким серьезным… – что воспитываю себе будущую жену, то берег бы самостоятельно, как зеницу ока…

Он замолкает, а я задерживаю дыхание.

– Арн… – выдыхаю, теряясь.

– Выходи за меня…

Я вновь начинаю плакать. Пытаюсь увернуться, скрыть взгляд, свои слезы, но он не позволяет мне этого сделать. Ловит мои запястья, отводит руки в стороны и приподнимается на ногах, приближаясь ко мне вплотную. Накрывает мои губы своими губами, целует трепетно, сладко, нежно… Многообещающе. И я успокаиваюсь, отвечая.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Я больше не хочу жить без тебя ни одного дня, – шепчет между перерывами, слегка отстраняясь. – Ты весь мой смысл жизни, моя любовь и мир…

Это так трогательно… Так невероятно, чувственно. Не было, о чем тут думать или тянуть время. Я любила его больше всего на свете.

– Конечно, я согласна. Я верю тебе… Знаю, что так и будет. Я люблю тебя. Очень.

Сегодня все, словно в тумане. Так много событий…

– Пойдем! – говорит Арн, поднимаясь на ноги и подхватывая меня на руки.

– Я должна тебе что-то сказать, – такой момент искренности.

– Завтра скажешь! Сейчас я безумно хочу тебя… – обрывает, унося меня в спальню.

Глава 48

Ава

Арн опускает меня на кровать, срывает с меня одежду и очень ловко избавляется от своей.

– Прости, первый раз будет быстро. Я очень голодный и, как минимум, два часа не отстану от тебя, – предупреждает честно, заставляя меня вновь улыбнуться.

– Я согласна, – отвечаю без замедления, разводя ноги в стороны.

Большего предложения ему и не нужно было. Предварительные ласки были излишни. Я была готова для него, как только он меня поцеловал.

Арн сразу размещается между моими ногами, ловит губами сосок и, полизывая его языком, погружается в меня одним глубоким толчком. Я стону, выгибаясь ему навстречу, и в нетерпении прошу еще, больше и сильнее.

Первый оргазм нас накрывает одновременно. Арн кончает в меня и, не прекращая движения, идет на еще один заход.

Мы занимались любовью больше часа, мало отдыхали, а между перерывами ласкали друг друга и целовались до боли в губах.

Я уснула, полностью изнеможенная и насыщенная глубокой ночью. А, когда проснулась от уже знакомых мне рвотных позывов, Арна рядом не было. Через приоткрытую в коридор дверь доносились голоса. Его и какого-то незнакомого мне мужчины.

– Арн, оставаться здесь слишком опасно. Сейчас Адамов рвет и мечет. Он уже знает, что его дочь у тебя!

– Я просил не приходить ко мне. Ты можешь напугать ее своим появлением. Уходи, отец! – сердится Арн. – Я сам со всем разберусь!

Отец? Убийца моей матери здесь? Черт! Стоит ли мне его бояться? Как говорил Адамов… Захочет ли он закончить незавершенное?

Эта мысль меня беспокоила, но обдумать ее как следует возможности не было. Тошнота вновь подступила к горлу. Замотавшись в одеяло, я быстро покинула кровать и понеслась в уборную.

Мне было плевать, кто на меня смотрит и кто видит. С каждым днем мое утро превращалось в Ад все больше и больше! В такие моменты я думала лишь о том, как успеть добежать до уборной. А дальше начинается сплошной ужас! Меня рвет несколько секунд в унитаз, затем рядом появляется Арн, помогает мне, придерживает мои волосы. Я чувствую, как дрожат его руки, слышу грохот его сердца и тяжелое дыхание.

– Ава, что случилось? – взволнованно.

Я отстраняюсь от унитаза, опускаюсь обессилено на пол и, опершись спиной о стену, бросаю на него измученный взгляд:

– Все нормально. Это просто токсикоз… Я хотела тебе вчера сказать, но не успела…

– Токсикоз?! – удивляется он, а меня одолевает еще один рвотный позыв. Я быстро склоняюсь над унитазом, одновременно слышу за спиной хриплый голос:

– Токсикоз бывает во время беременности, – говорит отец Арна, застывая в проеме двери. – У твоей мамы было такое…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Отец, уйди! – сердится Арн, совсем не удивляясь предположению своего отца.

Он знал?

– Я… – запинается Доминантов-старший, но не спешит уходить. – У меня будет внук? – дрожащим, радостным голосом.

– Уйди, я сказал! – сердито настаивает Арн, пока я еще висну над унитазом.