Злая королева (СИ) - Елена Ахметова

Нилу, чтобы капитан держал свои мечты при себе. На Бузура я старалась не смотреть.

— А у тебя просвечивает рубаха, — невозмутимо отозвался Нил и перехватил саблю поудобнее.

Я покосилась вниз и убедилась, что он прав. Каталина последовала моему примеру и, ахнув, присела так, что над водой остались только испуганные глаза да пламенеющие уши.

Ампаро только пренебрежительно передёрнула плечами, вызвав сочный всплеск. После нескольких недель плавания мы едва ли могли чем-то удивить матросов с «Бродяги».

Но за нами тайком следили вовсе не они.

Кусты, до того робко колыхавшиеся в отдалении, затрещали так громко, что настоятельную необходимость нырнуть поглубже ощутила даже я. Последовавшая ругань, впрочем, заставила замереть и с невольным уважением прислушаться к особо заковыристым оборотам.

Капитан Датри и Бузур, похоже, слышали их и раньше, а потому дружно развернулись и двинулись в сторону неосторожных кустов, безо всякого пиетета к устному нелитературному творчеству держа оружие наперевес. Родриго, напротив, сместился к озерцу, не рискуя оставлять женщин без защиты: матросы с «Грешницы» вполне могли разделиться.

Я печально подумала о том, что так и не успела сообразить, как отослать или хотя бы отвлечь фрейлин. Но время поджимало: дураков связываться с Бузуром и Нилом в кустах не нашлось, и я рисковала упустить шанс на полноценное представление.

Поэтому я всё-таки выскочила из воды и с деланым испугом спряталась за Родриго, стараясь не думать о просвечивающем исподнем, которое вдобавок плотно облепило мокрое тело. Верный рыцарь привычно задвинул меня себе за спину — и лишь на долю секунды промедлил, прежде чем убрать руку, кажется, изо всех сил стараясь не думать о том же самом, что и я.

Капитан Датри меж тем убедился, что никто на его добычу не покушается, грозно ощерился в темноту и только потом обернулся, чтобы застать меня в позе дамы в беде, испуганно льнущей к своему рыцарю. Тоже, надо отметить, уже изрядно мокрому.

Родриго ощутимо напрягся, но не сдвинулся с места. Нил смерил его насмешливым взглядом, пристроил саблю за пояс и принялся прямо на ходу распускать воротник рубахи.

— Что вы себе позволяете?! — испуганно ахнула Каталина, когда капитан стянул рубаху через голову.

Нил выразительно задрал левую бровь — а что, мол, не догадываетесь, миледи? — и промолчал. Я заинтригованно покосилась вниз, на его бриджи, но капитан ограничился тем, что нога за ногу снял сапоги и небрежно бросил на них рубаху, а потом очень-очень сдержанно предложил:

— Родриго, почему бы тебе не сопроводить леди до корабля? Думаю, мы вспугнули всех непрошеных наблюдателей.

— Да тебе просто тоже хочется искупаться! — возмутилась я: возвращаться на «Бродягу» так скоро в мои планы не входило.

Нил невозмутимо потянулся к пуговицам бриджей. На Каталину это произвело сокрушительное впечатление, на нас с Ампаро — увы, нет, и ему пришлось прибегнуть к словесной аргументации:

— Желаете составить компанию нам с Бузуром, миледи?

Квартермастеру идея явно понравилась. Поскольку сам он не слишком утруждал себя рубахами, то сразу принялся расстёгивать бриджи, не дожидаясь ответа. Родриго стиснул зубы, не опуская оружия, и я сама положила руку ему на предплечье, вынудив направить острие шпаги вниз.

— При дворе тебя бы четвертовали за оскорбление королевы, — процедил рыцарь сквозь зубы, но подчинился.

— А здесь, — мрачно изрек Нил Датри, — я намерен сам хорошенько притопить королеву. Просто чтобы она помнила, с кем можно шутить, а с кем… — он осекся, так и не прояснив, отчего это королева должна следить за своим чувством юмора в присутствии пиратов и вампиров.

Я вышла из-за спины напрягшегося Родриго и неспешно наклонилась за камзолом.

— Мы будем в своей каюте, капитан, — нарочито спокойным голосом пообещала я. — Моим фрейлинам ни к чему выслушивать ваши споры. Родриго, проводи нас.

Рыцарь скользнул ненавидящим взглядом по пирату в приспущенных бриджах и чинно предложил мне руку. Я застегнула камзол и привычно положила ладонь на предплечье Родриго. Убедившись, что фрейлины не замедлили последовать за мной (разве что так и не рискнули поднять глаза), я неспешно двинулась в сторону гавани, не без некоторой наигранности наслаждаясь прогулкой.

Капитан Датри долго провожал нас взглядом, будто напрочь позабыв, зачем вообще начинал расстёгивать бриджи.

Поэтому я героически сдерживала хохот до тех пор, пока озерцо не скрылось из виду. Однако в своем веселье я осталась одинока: Каталину все ещё колотило после предложения составить компанию пиратам, на лице Родриго явственно вздулись желваки, а Ампаро просто взирала на меня с недоумением.

— Если мне будет дозволено высказаться откровенно, Ваше Величество, — произнесла она и, даже получив от меня согласие, предпочла осторожность: — Было весьма смело с вашей стороны вот так посмеяться над капитаном.

Я остановилась.

Не то чтобы она не была права в своих завуалированных упреках или позволила себе лишнего, но это поучение меня неожиданно задело. Возможно, потому, что я и в самом деле слишком расслабилась, привыкнув, что капитану Датри можно доверять?

Или потому, что «дружба» с командой оказалась палкой о двух концах, и Нил не погнушался этим воспользоваться? Я ведь действительно ничего не боялась, когда вышла из воды, хотя вполне представляла себе, как выглядела после купания — в мокрой рубахе на голое тело! — и положилась на честность капитана Датри.

На честность пирата.

— Понимаю ваши опасения, — предельно сдержанно отозвалась я. — Однако вам не о чем беспокоиться. Мои планы не изменились. И не изменятся, что бы ни произошло.

Я должна буду сдать местоположение пиратского порта или Яфту, или Альвеону — в зависимости от того, чье расположение окажется важнее для меня на тот момент, когда я освоюсь на Фриайленде. Но для пиратов с Коринезийских островов — и капитана Датри лично — итог будет одинаков.

Мне не следовало об этом забывать, во что бы мы ни играли.

Глава 12. Губернатор собственной персоной

Плавание заняло даже больше, чем рассчитывал капитан Датри.

Сперва измождённые долгим пребыванием на корабле матросы потребовали несколько дней отдыха на острове, и возражать никто не рискнул: долгий штиль не самым лучшим образом сказался на припасах — и настроении. Проще было позволить людям развеяться, чем настоять на немедленном отплытии и в результате ещё несколько недель заново завоевывать симпатии команды.

Потом — слабый ветер, раз за разом заставлявший напрягаться что меня, что экипаж: а ну как снова стихнет совсем?

Вечерние посиделки на палубе стали обязательной традицией, и к тому времени, когда впереди наконец-то показалась долгожданная земля, я успела запомнить по именам изрядную часть экипажа. Это позволило не только укрепить «дружбу»