БЧ. Том 4 (СИ) - Володин Григорий Григорьевич

Мононоке вытаращила глаза на пол-лица.

— Что за бред?! И ты поверила? И Бестия?! Вы у Перуна белены что ли объелись?!

В это время Перун говорит:

— Поняла? Пускай.

Бестия вызывает ветер. Частые воздушные волны подхватывают соль и уносят ее в овраг внизу — там, где суетятся такие маленькие отсюда Имперские мечи, окруженные лавиной ящеров. Первая щепотка уже улетела — и вот одна из тварей застывает. Желтая чешуя покрывается рыжей коркой, пасть издает птичьи чирикающие звуки. Чириканье подхватывают все остальные ящеры — все кроме двухметрового крокодила. Желтое пульсирующее море, затопившее ущелье, медленно превращается в неподвижный ржавый студень.

У Мононоке отвисает челюсть. Перун раздраженно разворачивается:

— Какого дьявола стоим, командир?! Ящеры застыли максимум минут на пятнадцать. Мочим их!

— Мочим… — растерянно смотрит японка на него, но тут же сжимает катану обеими руками. — Да! Зачистить ущелье!

Все три девушки срываются вниз на подмогу соратникам. Только Перун задерживается. Лида оглядывается в поисках подходящего оружия. Она не будет стоять в стороне. Только не на самом финише этой гонки с смертью!

Магазинов для «АК» хватает на поясе мертвого афганца. Автомат же Лида снимает с одного из подорванных товарищей.

— Ты тоже хотела подорваться, — говорит Перун. — Я видел пока спускался.

Лида замирает, скукожившись. Ей стыдно за свою слабость. Рыцарь подступает ближе и кладет железную ладонь ей на плечо.

— Я видел, как ты выбрала жизнь. Молодец.

Майор пытается сдержаться, но слезы прорывают плотину ее воли. В растерянности она прижимает к груди автомат.

— Прости…я пошла…

— Куда?

— Ну это…. мочить же!

— Сначала успокойся, — рыцарь оглаживает ее волосы пальцами, окованными волшебной броней. — Времени полно.

— Но…но пятнадцать минут!

— А, ты про это. В общем, на самом деле четыре часа, — Лиде кажется, что Перун усмехается под шлемом. — Просто командир наехала на меня ни за что, пусть теперь побегает в мыле.

Лида удивленно хлопает мокрыми глазами. Вот так элитный коммандос! Вот так образец для подражания для остальных подразделений! У майора вдруг складывается ощущение, что под этой тяжеловесной броней сидит тощий озорной мальчишка. Навроде того Бесонова, парня ее Олечки. Безумно талантливый и писец дерзкий.

— Тебя чему-то научил сегодняшний день? — зачем-то спрашивает Перун. — О чем думала с гранатой в руках?

— О дочке… — признается Лида, оглаживая ствол автомата.

— И? — напирает рыцарь.

Словно, подтолкнутое этим «и» к Лиде само собой приходит озарение.

— Как война кончится, подам в отставку, — решает она. — Раньше нельзя.

Волшебный металл снова перебирает ее пыльные волосы.

— Можно, — его пальцы такие нежные, будто не закованы в броню. — Подавай прошение и жди, когда его утвердят. А потом сразу улетай к дочке, поняла?

— Да, — замирает майор в шоке от того, что у нее появился благодетель. — Спасибо!

— Дочку поцелуй крепко, — Перун улыбается — откуда-то Лида точно знает. — Она у тебя, наверняка, красавица. Настоящая Афродита, должно быть.

Кровь приливает к щекам Лиды. Такой вывод об Оле рыцарь мог сделать, только глядя на мать. Она опускает взгляд и видит руку мужчины без стальной рукавицы. Металл словно соскользнул с нее. А кожа на руке молодая и нежная, как у девочки.

Едва Лида это замечает, броня как густая краска наливается на руку, спрятав ее.

— До скорого, бывший майор, — прощается Перун, уходя в другую сторону от ущелья.

Бросив последний взгляд в его железную спину, Лида направляется к застывшим ящерам.

Я шагаю по сухому руслу мелкой речушки.

Тварей Имперские мечи и сами покоцают. Мне бы найти одного старого кота. А там уж и решу, чего с ними сделать. Взять за шкирку или щелкнуть по носу. Суровое время требует суровых решений.

Слепца отправили к снайперам. Я запомнил их позиции, пока летел в ущелье. Пройдусь по горкам от одной к другой, глядишь, и на Кота натолкнусь.

Когда мы летели на вертушках к кишлаку Бонгар, я добился от Ясны, чтобы она дозвонилась до Аяно и уточнила, что именно за твари нас ждут. Дальше дело техники. Рассказал команде об особенностях физиологии варанидов и их «соленой» слабости. Слепой кот помалкивал, даже не смел меня больше сканировать. Хоть на старости лет научился батьку бояться. Сломанную в нашей потасовке руке ему залечила Бестия. Вместо разбитых очков слепец натянул на глаза эластичную черную повязку. Никто из «зорь» вопросов не задавал, не до этого было, но все косились на меня. Странные какие-то.

Вопрос встал с солью. Где достать? Решили заглянуть в кишлак Самин по пути, но в нем, по докладам разведки, как раз грелись афганские боевики.

Мононоке нас очень сильно ждала. Поэтому не хотелось тратить время на открытый штурм кишлака. Пошла в ход военная хитрость. Не понаслышке зная, что Восток — дело тонкое, я велел приземлять вертушку у первого же одинокого домика в рисовом поле. Жила в нем семья, богатая на платья — у хозяина было пять жен и столько же дочерей. Одной из них приглянулся Али, хе. Пятилетняя девочка с веселым смехом щипала его за хвост, а крокодил бурчал себе под нос:

— Бальна, аднака! Изверга!

Но к хвосту Али мы еще вернемся.

Скупили у хозяйских жен все паранджи и рванули в кишлак — все нарядные в небесно-голубые цвета. Больше всего яркое одеяние подошло Али. Двухметровая бабенция впечатлит любого. Длинную пасть ему пришлось прижать к подбородку, чтобы вперед не выпирала, а прорезь для глаз в маске-никабе прикрыть полупрозрачной сеткой. Многие в кишлаке косились на широкие плечи крокодила, но будучи религиозными набожными людьми, боевики не посмели просить Гюльчитай показать личико.

Прошли мы патрули и почти дошли до торговой лавки. Вот тут и возвращаемся к хвосту крокодила. Ибо как раз он, шкура, нас и сдал. Я про хвост, а не про крокодила. Али привязал его под паранджой веревкой к поясу, но мерзавец выскользнул и выглянул из-под халата. Как раз нас до лавки сопровождал боевик — заявил, что ему понравился Слепой Кот своим ясным как луна взглядом. Как слепец умудрился сымитировать девичьи глазки сквозь свою черную повязку и сетку никабы, остается загадкой.

Короче, боевик увидел хвост, торчащий из-под халата. Рука афганца рефлекторно скользнула по кобуре на бедре. Испугавшись, Али тут же притянул бородоча к себе и откусил ему голову. Ясна проследила, чтобы Крокодил ее сразу выплюнул, но было поздно — конфуз произошел на центральной площади. Началась перестрелка. Мы не поскупились на пули. Нас все-таки Аяночка ждала.

Боевиков разгромили за минут пятнадцать. Больше их между домов искали, чтоб добить. Потом плюнули, вломились в лавку и обчистили кладовку от мешков соли. На прилавок кинули пару тысяч рублей. Пусть хозяин построит новую лавку, эту сделали своим плацдармом мыши. Али как увидел серых, чуть не умер. Слабые на сердце, оказывается, крокодилы.

Еще пять минут бежали до вертушек, ну еще через двадцать достигли ущелья с ящерами. А там мамочка Кали воюет. Вот так новость. Пусть в отставку подает, нечего ей в пустыне жизнью рисковать. Как прошение подаст, договорюсь с Мононоке, ну или сразу к цесаревичу пойду. Вовка-то уж точно в курсе, что Оля моя девушка. Не будет ему новостью.

Мои размышления прерывает резкий крик. Звуки доносятся со стороны снайперской позиции. Я мигом срываюсь на бег. Похоже, Кот и без меня умудрился вляпаться в дерьмо. Всё-таки щелкну его по носу.

Добрый!

Рубрика «Легендариум демоника Перуна». Хохмы читателей.

Это не Перун не достоин Мьёльнира, а Мьёльнир не достоин Перуна. Автор: Ярослав Вредный

Как прода-то?

Глава 13. Дрессировка

Нахожу Кота за грудой камней, образованной оползнем.

Спецназовца атаковал тридцатник варанидов, но на подмогу пришло трое Имперских мечей — двое парней и девушка. Куча вцепившихся друг в друга людей и демонов скатилась в глубокий овраг. Ясна-умница, додумалась отправить слепцу поддержку, когда основные силы демонов обратились в терракотовые статуи.