Двергурим. Бессмертный - Алексей Ткачик

успел отвернуть голову. Раздраженно морщась, он смахнул кровь из пореза на щеке, но, когда увидел то, что скрывало стекло, у него перехватило дыхание. Перед ним лежал, поблескивая гранями, величественный молот. Когда Дагна, будто в тумане, протянул руку и с трепетом коснулся теплой металлической рукояти, оружие отозвалось легким мелодичным звоном и вспыхнуло красным светом, будто в один миг раскалившись в жаре горна. Дварф вздрогнул, когда его накрыло волной незримой силы, потрясшей его с ног до головы. Но через секунду все кончилось так же резко, как и началось. Дагна с трудом поднял оказавшийся невероятно тяжелым молот и залюбовался совершенством линий и гармонией форм чудесного оружия. В нем не было ничего лишнего – ни гравировок, ни резьбы, ничего, но в то же время он сам по себе был произведением высочайшего кузнечного искусства. Тот, кто его сотворил, был настоящим гением, оставляющим далеко позади творения всех мастеров, что когда-либо видел Дагна.

«Пора идти».

Погруженный в восхищенное созерцание дварф не сразу смог отреагировать на настойчивый голос, прозвучавший у него в голове. Наконец Дагна кивнул и подошел к скребущему когтями стекло ульгрейфу.

«Здесь. Бей».

Дварф поглядел на место, куда указывал золотистый зверь и, закрыв забрало, широко размахнулся – ему не терпелось опробовать новое оружие в деле.

Молот со звоном пробил в спекшейся земле большую дыру, за которой виднелась расселина в горной породе. Дагна удивленно подвигал левой рукой – боль прошла, будто ее и не было.

- Чудеса, - только и вымолвил дварф, заглядывая вниз.

Ульгрейф ткнулся носом ему в ладонь и скользнул в расселину, скрывшись во тьме подземелья.

Глава 11

- Мы бредем уже битый час, но не нашли ни единого тоннеля норгейров, - недовольно произнес дварф, ныряя под низкий сталактитовый свод. – Ты уверен, что знаешь дорогу?

Ульгрейф обернулся, сверкнув сапфировыми глазами, и слегка шевельнул ухом.

«Да».

- Ты хоть намекни, куда меня тащишь, - пропыхтел Дагна, перепрыгнув широкую трещину в полу очередной пещеры.

“Это сложно. Доверься мне”.

Дагна оперся на молот, переводя дыхание.

- Ладно, приятель, надеюсь ты понимаешь, что это не шутки, - со вздохом проворчал он и, взвалив тяжелое оружие на плечо, последовал за скрывшимся за поворотом Призраком.

Ульгрейф замер у развилки и свернул направо.

Система катакомб под хребтом Утрагзора была огромной. И Дагна, несмотря на весь свой опыт, непременно бы потерялся, но золотистый пес уверенно вел его все глубже под землю. Хотя дварф толком и не понимал, куда лежит их путь, но все же решил довериться необычному зверю. Ходы были узкими - Дагна едва в них протискивался, скребя сталью доспехов по каменным стенам. Шел шестой час их похода и дварф уже несколько раз успел пожалеть о том, что не взял с собой ни провизии, ни воды – желудок периодически напоминал о себе хозяину громким протяжным бурчанием.

Следующие два часа прошли скучно, трудно и однообразно. Они прыгали через расселины, проползали в неприметные, заплывшие известняком ходы, пробирались по узким, едва заметным тропкам над зияющими пропастями, оставляя позади километры пути. Без своей способности видеть в полной тьме Дагна ни за что не смог бы держать заданный его компаньоном высокий темп.

Но, выбравшись из очередного тоннеля, заросшего острыми друзами кристаллов, дварф неожиданно замер. Дагна повидал за свою жизнь немало подземных красот, но открывшееся перед ним величественное зрелище было таковым, что перехватило дыхание. Эта пещера была огромной. Сталактиты и сталагмиты образовали роскошные колоннады, а на сводах виднелись слои натечной извести, производящие впечатление застывших водопадов с вкраплениями мерцающих серебристо-голубых жил мифрила и белоснежных нитей аргенита. Дварф бережно погладил одну из толстенных колонн-сталагнатов.

- Интересно, - устало пробормотал он. – Здесь когда-то с потолка хлестала вода, раз выросло что-то подобное. Но на такой глубине… Потрясающе.

«Идем».

Ульгрейф повел его дальше, огибая ряды драгоценных колонн, вглубь. Дагна заметил, что идет по толстому слою мелкой крошки.

- Погоди-ка, - дварф присел на корточки и снял латную перчатку. Зачерпнув горсть крошки, он растер ее между пальцев и понюхал. А затем и попробовал кончиком языка.

- Мрамор, - уверенно изрек он и подозрительно повернулся к наблюдающему за ним ульгрейфу. – Осыпался с потолка целую тьму веков назад. Тут нет других следов, кроме тех, что сейчас оставляем мы.

На скулах дварфа заиграли желваки.

- Ты раньше здесь не был, не так ли?

«Идем. Мы почти пришли».

- Хватит, - скрежетнув зубами, тихо прорычал Дагна. - Где мы? Куда ты меня завел? Где тоннели норгейров, вонючий пепел?! Мы полдня плетемся один Зерор знает куда! За это время все наверху уже могли погибнуть! Ты это понимаешь?! Какой же я идиот… Видать я и впрямь ударился головой и спятил, раз поверил тебе! Выводи меня отсюда! Немедленно!

Ульгрейф обошел дварфа и слегка толкнул его в спину лбом.

«Я не подведу тебя. Никогда. Идем».

- Да неужели? А где же тогда ты тогда пропадал все это время как я приехал в Дентстоун, а?

“Искал путь”.

- Ты же никогда тут не был!

“Да. Я пришел к тебе, когда учуял дорогу”.

Дагна обвел глазами пещеру.

- Ну вот почему я тебе верю, вонючий пепел? - проворчал он и, взвалив молот на плечо, хмуро зашагал вслед за удаляющимся ульгрейфом.

Стены пещеры постепенно менялись. Огромные колонны остались позади, а на смену известняку пришли базальт и гранит, перемешиваясь причудливым образом в похожую на древесную кору поверхность. И тут Дагна понял, что дальше дороги нет. Не было больше ни тоннелей, ни колодцев, ни расселин. Пещера заканчивалась сплошной двадцатиметровой гранитной стеной.

Ульгрейф замер напротив нее и обернулся к дварфу.

«Здесь».

- Я не смогу пробить гранит, приятель, - покачал головой Дагна, нерешительно взвешивая в руках молот. – Мало того, что это не кирка, так еще и эхо удара может вызвать обвал…

«Это вход».

- Блеск… Ладно, доведем этот абсурд до конца.. - пробормотал Дагна, разглядев одну из узловых точек, и, захлопнув забрало, размахнулся молотом.

Когда боек оружия коснулся стены, дварф ожидал чего угодно, но только не того, что камень начнет складываться, будто стопки монет, втягиваясь сам в себя и открывая широкий проход, за которым плескалось красноватое туманное марево.

- Входи, ёнгнир, - раздался низкий, глубокий голос на двергмаре.

Ошарашенный Дагна, не чувствуя ног, сделал шаг вперед, и тут пол и потолок смешались,