Застывший шедевр - Инесса Рафаиловна Давыдова

Никто не вышел ее утешить, будто это было в порядке вещей. Она плакала, припав головой к багажнику «БМВ», и вспоминала искаженные мучительной судорогой лица девушек. Поток транспорта обдавал волной раскаленного за день асфальта и угарным газом. Крепкие мужские руки подхватили ее и положили на заднее сиденье. Бирк прикрыл ее пледом, его рука легла на ее спину и мирно постукивала в такт оперной арии.

†††

Насладившись сполна своим шедевром, он вернулся к фургону и с минуту смотрел в одну точку. Руки тряслись, его тошнило, внутри зияла безграничная пустота и тишина. Голос молчал. Теперь он один. Редкие минуты тишины.

Нужно уезжать, пока его присутствие никто не заметил. Он завел мотор, фургон плавно тронулся с места и неслышно покатился вниз по улице.

Из строительного вагончика вышел худощавый мужчина восточной наружности в спортивных штанах и закурил. Фургон проехал мимо него плавно и величаво, словно корабль. Их взгляды встретились. Резко очерченные скулы, треугольное лицо, острый нос – идеальное строение черепа для следующего персонажа. Очередное видение прорезало сознание. Со стоном он нажал на педаль тормоза и остановил фургон. Вынул из бардачка электрошокер, опустил окно и прокричал:

– Эй, джигит! Где тут у вас можно бухло купить?

– Иди там! – показал работяга в сторону последнего вагончика.

– Там? – показал водитель на другой вагончик.

– Нэт! Там! – снова указал правильное направление рабочий.

– Эй, подойди ближе, что я, не человек, что ли? Где? Куда ты показываешь?

Через минуту в ночной тишине послышался вскрик, глухой звук падающего тела, затем хлопнула дверь фургона. Когда все стихло, в окно вагончика высунулась черноволосая голова, и заспанный голос спросил:

– Orada kim var?11

Вокруг ни души, только у обочины тлел окурок.

Глава четвертая

4 июля 2012 г., Тверь, Императорский путевой дворец

К полудню солнце палило нещадно, но так и не прогрело толстые стены находящегося на реконструкции императорского дворца. Просторный зал, в котором собрались все сотрудники отдела профайлинга, был пропитан испарениями сырой штукатурки и сгнивших балок. С верхнего этажа доносился монотонный стук молотка.

– Музей закрыт на реставрацию, – пояснил коллегам Лимонов. – Останавливать работы мы не можем, сошлись на том, что в этот зал сегодня рабочие не зайдут.

Пока Бирк настраивался, Сото подошел к полковнику и дал послушать присланную на почту фонда аудиозапись.

– Трупы обнаружили двое рабочих в восемь утра, – начал вводить Киру в курс дела Токарев. – Собралось много народу, поэтому до приезда полиции начальник решил накрыть тела строительным брезентом.

– Быстро же Отверженный работает, не дает нам опомниться: вчера Тула, сегодня Тверь, – подметил Громов.

Группа держалась ближе к Бирку. Доктор осмотрелся и попросил помощника включить видеокамеру.

– Сегодня четвертое июля 2012 года, я стою в ремонтируемом императорском дворце, в котором ранее находилась художественная галерея. Высота помещения примерно шесть метров. Кругом мусор, грязь. Доски прогнили и частично демонтированы. Температура в помещении примерно восемнадцать градусов.

Бирк повернулся к полковнику. Лимонов дал знак, следователи осторожно сняли брезент и аккуратно упаковали его для экспертов. Сото нажал на паузу, давая Бирку время для осмотра.

В центре зала, на грубо сколоченном помосте, в замысловатой позе были расположены два трупа: парня лет пятнадцати и женщины за сорок. Их лица были обращены друг к другу. Оба привязаны к стульям и сидели в ряд. Женщина плотного телосложения, с округлым лицом держала в руках руку подростка. Ее голова была замотана чем-то вроде платка, который плотно поддерживал челюсть. Вторая рука парня в перчатке закреплена на поясе. Его голову венчала шляпа с пером. Черная массивная ткань прикрывала нижнюю часть тел, словно все, что следовало увидеть, было выше.

– На этот раз убийца воспроизвел картину Караваджо «Гадалка», – деловито начал излагать Бирк. – Историки утверждают: художник хотел доказать, что сюжетами для картин можно вдохновляться в реальной жизни, а не только глядя на мраморные статуи или работы предшествующих мастеров живописи. Тогда еще непризнанный мастер заявил, что натура – единственная наставница, в которой нуждается художник. В подтверждение своей теории Караваджо пригласил в мастерскую уличную гадалку и предложил ей показать, как она предсказывает судьбу. Две натуры помогли художнику достичь небывалого реализма и, безусловно, внесли свой вклад в прославлении мастера. Но… – Бирк показал пальцем на двух жертв, – наш убийца прославляет не себя, а своих натурщиков.

Бирк двинулся вокруг экспозиции. Больше всего его интересовала тыльная сторона. Митяева и Громов двинулись вслед за ним.

Увидев тела сзади, глаза Киры широко распахнулись, челюсть отвисла. Она застыла в безмолвном крике, одного взгляда хватило, чтобы понять: Отверженный набирает силу, становится смелее.

– Мышцы на спине полностью отсутствуют. Извлечены внутренние органы жертв и, будто в мясной лавке, выставлены на обозрение. Убийца подвесил их на проволоке за ребра.

Киру качнуло назад, голова закружилась. К горлу подступил комок. Еще минуту, и ее стошнит прямо на месте преступления. Зажав рот двумя руками, она выскочила из полуразрушенного зала.

Бирк даже не отвел глаз от жертв, а продолжал все тем же спокойным и выдержанным тоном:

– Убийца отзеркалил места расположений органов. У женского трупа язык он прикрепил в основании второго шейного позвонка. С него как бы начинается демонстрационный ряд. Из чего я делаю вывод, что убийца намекает на то, что жертва много болтала или сочиняла. Я вижу все органы, кроме… – Бирк наклонился вперед и поправил очки, – сердца.

Два шага в сторону, и доктор принялся разглядывать труп подростка. Тростью он поддел шляпу с пером и снял ее с головы жертвы. Громов быстро надел перчатки, снял шляпу с трости и положил на разложенный черный мешок для улик.

– У второй жертвы демонстрационный ряд начинается с оголенного черепа. Мозг отсутствует. Убийца как бы намекает на то, что у жертвы не хватало мозгов. Можно предположить, что он страдал нарушением интеллекта или имел патологию головного мозга, что привело жертву к социальной дезадаптации12. Жертва при жизни, скорее всего, находилась в специализированном учреждении.

– В дурке, что ль? – бесцеремонно уточнил Токарев.

Бирк одарил его испепеляющим взглядом и продолжил:

– У второй жертвы, кроме мозга, все органы на месте. Но… – Бирк снова поправил очки, словно хотел убедиться: то, что видят его глаза, не иллюзия, – я вижу посторонний предмет. Что-то мохнатое, похоже на кусок шкуры какого-то животного. Оставим это для вскрытия…

Повернувшись к полковнику, Бирк попросил осторожно снять черную ткань с нижней части тел жертв. Лимонов дал знак, и двое оперативников из местного отделения осторожно подняли черное