Хищный. Наглый. Холостой - Алина Ланская

— Терпи, Савелий, — раздался голос Баринова. — Хозяйка твоя вернулась.

Глядя в умные золотистые глаза, я осторожно погладила рыжего по голове. Самсон не пытался вырваться, он будто бы ждал чего-то.

— Прости меня, пожалуйста. — Я уткнулась носом в мягкий мех. Кот почему-то пах Бариновым. Сам же хозяин дома прошел в гостиную, из которой тут же раздались приветственные возгласы. Вечеринка как-никак.

— Кать! — В коридоре появилась раскрасневшаяся Инга. — Кальянов чихает без остановки, ему лекарства не помогают, но уходить он не собирается.

Лисецкая выглядела обеспокоенной, но, заметив у меня на руках кота, улыбнулась.

— Тебе не кажется, что он вылитый Баринов? — Теперь все внимание подруги было отдано мейн-куну. — Он и назвал его в честь себя. Савелий.

Я вздохнула. Для меня мой кот всегда будет Самсоном.

— Пошли. Веселая вечеринка? — Я кивнула на Артура Саркисова, черноглазого красавца и заместителя Леши Козлова. — Баринов собрал весь наш департамент?

— Почти. Но хозяина мы особо не видели. Что у вас опять случилось?

— Ничего. — Я опустила Самсона на пол. — Пашка, значит, чихает?

— Эта Ника, соседка Саввы, не отходит от него ни на шаг. Может, заберешь его?

Кальянов и правда сидел на диване рядом с девушкой, когда мы с Лисецкой зашли в гостиную. Музыка звучала фоном, Баринов, стоящий к нам спиной, что-то рассказывал Козлову и Лурии, те громко хохотали. Я же смотрела на несчастного Пашу, выглядел он неважно.

— Поехали домой, Паш. — Я подошла к своему жениху. — Тебе надо прийти в себя.

Я ожидала, что он будет противиться. Вечеринка у Баринова, он так хотел попасть сюда! Но все-таки здоровье оказалось для него важнее. Кальянов покорно поднялся с дивана, Кира не спускала с него сочувственного взгляда. Я снова ощутила необъяснимую неприязнь к соседке Саввы.

— Да, придется ехать, — прогнусавил Паша. — Чертов кот.

Скажи спасибо, что я его домой не заберу! Никогда я не была такой злой на Кальянова, как сейчас. И дело не только в Самсоне — меня не отпускало дурацкое ощущение, что Пашка виноват во всех моих бедах, что, конечно, было полной чушью. У меня в целом все хорошо, было, правда, еще лучше, пока не объявился Викинг.

Попрощаться с хозяином дома толком не удалось: Пашка чихал и кашлял, пытаясь поблагодарить Савву за вечер. А тот лишь молча кивал. Баринов был мрачен и даже не пытался напялить на себя беззаботный вид. Я же хотела как можно скорее оказаться подальше от него — то, что произошло в кабинете, мне совсем не понравилось, настолько, что даже затмило наш разговор про Пашкину аферу с котом.

Савва меня волнует. И чем дальше, тем больше. Он как змей-искуситель — и ведь знаю прекрасно, что для него я очередная игрушка, в которую он еще поиграл, а все равно тянет к нему.

Пашка громко чихнул, за что я ему была благодарна: отвлек от опасных мыслей. Всю дорогу, пока я везла его домой, слушала жалобы на кота. Меня же подмывало сказать, что Баринов предлагал мне ключи от своей квартиры, чтобы я могла навещать Самсона, но удержалась. Разговор про его обман я тоже решила оставить на утро. Мне вообще не хотелось разговаривать с Кальяновым.

Дома Пашка на удивление быстро пришел в себя.

— Я так толком и не поел у Саввы. У нас есть ужин, Кать? — Пружинистой походкой он направился на кухню. — Вас, кстати, долго не было.

— Могу сделать бутерброды. Но после того, как приму ванну, Паш. А лучше закажи доставку.

— Не люблю привозную еду. Ты же знаешь, Кать.

Я лишь громко захлопнула за собой дверь ванной. Мне нужно смыть с себя этот вечер.

Когда через пятнадцать минут я зашла на кухню, Пашка уже доедал бутерброды. Взгляд у жениха был обиженный, но, посмотрев мне в глаза, он тут же ласково улыбнулся. Я всегда любила эту его улыбку.

— Сам справился, как видишь. — Он встал и, подойдя ближе, потянул за пояс моего халата. — Ты такая красивая, Катя. И я очень по тебе соскучился.

Мысль о близости неожиданно вызвала у меня приступ раздражения. Я перехватила его руку, не давая развязать пояс на халате.

— Нет!

Утро я встретила в одиночестве. Пашка в кои-то веки проснулся раньше меня и ускакал к родителям на целый день. Записку я нашла на кухне, когда ставила варить кофе.

Сбежал трус! Раздражение в отношении жениха сменилось облегчением — я не фанат выяснять отношения, по крайней мере, не придется смотреть в его обиженные глаза. До меня только сейчас стало доходить, что стоило мне только поднять неприятную для Кальянова тему, как он обижался. Не всегда открыто и сразу, могло пройти несколько дней, прежде чем я отчетливо начинала ощущать натянутость в наших отношениях. Вроде все хорошо, но слишком долгое молчание перед ответом на какой-то простой бытовой вопрос или нежелание что-то делать вместе. И ссорой это не назовешь, но каждый раз я снова и снова чувствовала себя виноватой.

Первой мыслью было позвонить будущей свекрови, разведать обстановку, но я вовремя остановилась. Пусть сам делает первый шаг, на этот раз напортачил так, что не отвертится.

Несколько раз проверила телефон — Кальянов не звонил, но я ждала еще одного звонка. Вчера мне показалось, что наш разговор с Саввой остался незаконченным. И да, мне хотелось услышать его насмешливый, с ленцой голос. Но Баринов тоже молчал.

Ближе к полудню позвонила Инга рассказать про вчерашний сабантуй.

— Отлично погуляли! — Голос у всегда бодрой Лисецкой был непривычно томным. — Савва, как всегда, был душой компании, стерли в порошок все кости Тимуру, вывалили Баринову все сплетни, хотя, по мне, он и без нас все знал.

— Не сомневаюсь, — вздохнула я и удержалась от вопроса про себя. Наверняка же обсуждали мое понижение.

— А потом мы все поехали в «Облака». Козлов пытался склеить соседку Викинга, но Савва не дал.

— Вот как? — Я вспомнила темноволосую Нику, которая мне почему-то не понравилась. — Она подружка Баринова?

И черт меня дернул спросить?!