Блажий Омут - Вадим Фарг

Мы одни были. Умерла на руках у меня. Я испугался суда людского. Мясо с неё снял. Приготовил. Да и скормил постояльцам. Кости в овраге зарыл. А людям сказал, сбежала моя Веселина с заезжим артистом, который её соблазнил.

Кто-то из женщин в толпе разразился слезами.

Кто-то из мужчин — грязными проклятиями.

Кто-то даже хотел прикончить трактирщика прямо на месте, но стражники не подпустили.

— Тишина! — рявкнул белоратник.

Он продолжил допрос, чтобы узнать подробности того преступления. Но я отвлёкся, поскольку услыхал достаточно, а средь зевак заметил Нежанку. Та стояла белая, как полотно, в стороне с таким видом, будто вот-вот в обморок упадёт. Видимо, решила, что отца постигла чудовищная участь. Впрочем, искал глазами я вовсе не её, а другую девушку. Но заметив ужас Нежаны, не смог сдержаться.

Я протиснулся к дочери скорняка и взял её за локоть. Она вздрогнула. Подняла на меня заплаканные глаза. Вроде бы даже не сразу и признала из-за переживаний своих. Ну а я наклонился к её уху и прошептал:

— Жив твой отец, успели спасти его. Он возле землянки отдыхает, в овраге за Посадом. Пойдёшь по тропке промеж лопухами и отыщешь. Не заблудишься. Тропка там одна. Ну. Чего уставилась? Беги к нему, пока ноги держат.

Нежанка коротко кивнула. Торопливо сжала мою руку в знак благодарности, но непослушными губами ни звука проронить не смогла. А потом убежала прочь, только я её и видел.

И тут я заметил среди взволнованного народа ту, кого искал.

Рута пряталась в тени старого навеса, куда постояльцы ставили свои телеги и загоняли лошадей, когда конюшня оказывалась занята. Она держалась рукой за коновязь, напряжённо стискивая пальцами деревянную балку. Сжала губы в линию. И не сводила глаз со своего отца. Будто впервые его видела.

К счастью, меня рыжая Рута заметила только в тот миг, когда я уже оказался подле неё и схватил за волосы. Девица заорала, а я потащил рыжую тварь за собой и швырнул аккурат в середину двора, в паре шагов от её папаши.

Прежде, чем она опомнилась, блестящее остриё моего меча уже оказалось приставлено к её гнусному горлу.

Люди растерялись ещё пуще. Даже стражники, которые не отошли от шока после речей Созона, не успели никак отреагировать на мои действия. Но Гордей повернулся ко мне с таким выражением лица, будто бы ожидал от меня некой подлянки в самый неподходящий момент.

— Что творишь, Ловчий? — он положил руку на эфес собственного меча у пояса. — Решил помешать мне и своего подельника спасти?

— Ты ошибся, — я не сводил взгляда с испуганной Руты, чтобы ничего не упустить, ежели она что-то замыслит. — Нет никакого злыдня в трактирщике. Правда ведь, Навья?

Смятение в очах рыжей красавицы, что с такой страстью ублажала меня накануне, сменилось насмешкой. И уста растянулись в гримасе, которую запросто можно было принять за безумный оскал.

Действовать нужно было быстро. И совершенно не осталось времени на разговоры и объяснения. Потому как вокруг были люди. Целая толпа. И я не хотел, чтобы кто-то пострадал. Поэтому полез в карман быстрее, чем кто-либо успел сообразить, что вообще происходит.

Ели мясо мужики. Глава 5

Свободной рукой я достал то самое зелье, что купил поутру за бесценок в лавчонке травника, и плеснул его в лицо Руты.

Капли с шипением коснулись кожи, и в тот же миг девушка закричала истошным, диким голосом, от которого кровь застыла в жилах. Собравшийся пред «Веселиной» люд и понять толком ничего не успел, лишь назад отступили, друг другу на ноги наступая. Потому что зрелище пред ними хоть и предстало пугающее, но доселе невиданное.

Тело Руты словно бы раздвоилось. Разделилось надвое. Только одна часть осталась хрупкой и женской, а вот вторая явила чудище. Тощую, жилистую и гадкую образину. С длинными руками, оканчивающимися чёрными когтями. Со ртом полным иглоподобных зубов. И глубокими впадинами глаз на вытянутом лице с крючковатым носом и заострённым подбородком. По голому, кожистому телу понять половую принадлежность страховидлы было попросту невозможно. Потому как оно более напоминало скелет, вечно голодный и мёртвый, с дырой в брюхе.

Тварь издала протяжный вой, который продлился не более пяти ударов сердца, а затем вновь слилась с Рутой, сгинув внутри девушки, как призрак.

— Вот же падаль. Приросла к девчонке, как плесень, — процедил я сквозь зубы.

Дочка трактирщика подняла злой, безумный взор, от которого мороз пробежал по коже даже у меня. А потом вдруг подобралась. Ударила меня ногой по колену с силой рослого мужика. Воспользовалась моим секундным замешательством и единым махом взмыла на крышу навеса, а с неё перемахнула на трактир. И быстро перебирая руками и ногами, как иное насекомое, Рута побежала по крыше и скрылась за её скатом с противоположной стороны строения.

Я тотчас сорвался с места и уже на бегу крикнул:

— Она спешит к оврагу!

Далеко убежать мне не дал молодой белоратник. Он буквально вырос на пути.

— С чего ты взял? — он попытался удержать меня за плечо, но я вывернулся.

— Подвал с мясом — её гнездо, — только и успел вымолвить я.

Гордей более не спорил со мною.

— Расступись! — закричал он, обращаясь к толпе.

Я бросился дальше, стараясь наверстать упущенное время. У себя за спиной я услышал, как ратник отдаёт приказ стражникам не спускать глаз с трактирщика. Сам же молодой воин заторопился следом за мной.

Уже на подходе к землянке до нас донеслись крики. Там среди примятой травы и развороченных лопухов вовсю кипело сражение. Варгин во всём своём величии схлестнулся с Навьей, которая теперь более напоминала свою истинную личину в разодранном в лоскуты платье, нежели прелестную рыжую Руту. Выглядела она помятой. К несчастью, дела у моего друга обстояли не лучше. Кот был ранен, а его блестящая чёрная шерсть местами слиплась от крови. Впрочем, варгин не обращал на это никакого внимания в пылу битвы, потому как всеми силами защищал старика Озара и Нежану. Радость девушки от встречи с живым отцом была недолгой. Теперь они оказались в овраге в настоящей западне между полным человеческого мяса логовом твари и самой тварью.

— Ах ты мерзость! — воскликнул я, врываясь на поле боя и сразу атаковав огненным заклинанием.

Пламя, пусть и небольшой, но ударило Навью в оскаленную морду, заставив отступить. Кот, увидев подмогу, отскочил назад, закрыв собой ошеломлённых отца с