Вор в роли Богарта - Лоуренс Блок

— Гм… Итак, Кэндлмас является домой и видит, что в квартире у него посторонние, или же видит людей на лестничной площадке, поджидающих слесаря. И что он, по-вашему, делает?

— Снимает все, что можно снять, со своей банковской карты, — ответил я, — и прыгает на корабль, отплывающий в Австралию, где намеревается начать новую жизнь. Потому как с тех пор о нем никто ничего не слышал.

— Это верно, никто ничего… Но почему, все-таки интересно, он не связался с вами, как вы считаете? Ведь он предполагал, что вы выйдете из «квартиры восемь-Би» с портфелем. Почему он не захотел забрать портфель?

— Может, он и пытался. Может, посылал кого-нибудь.

— Того типа со странным именем?

— У них у всех странные имена, — сказал я. — Сроду не сталкивался с таким количеством людей со странными именами, разве что в романах Росса Томаса. Но если вы имеете в виду Тиглата Расмолиана, то да, я с вами согласен. Его вполне мог послать Кэндлмас. Сам показываться не захотел, поскольку стараниями полиции числился в морге. Вообще-то, когда Расмолиан явился ко мне в лавку, я еще не ездил на опознание.

— И если бы Кэндлмас появился у вас в лавке, вы бы сочли…

— Я бы счел, что вижу привидение. Возможно, его действительно послал Кэндлмас. Кто, кроме него, знал, что я в этом деле?

— Единственное, что я раз и навсегда усвоил там, — сказал Уикс и махнул рукой, как я понял, в сторону Европы, — так это то, что людям известно куда больше, чем вы предполагаете. Утечка информации, знаете ли. Люди играют сразу несколько ролей. В наши дни мало что остается тайной.

— Кэндлмас пришел ко мне в лавку в четверг, а в следующую ночь, когда я незаконно вторгся в чужую квартиру, он совершил убийство. И уже к полудню в пятницу Тиглат Расмолиан знал обо мне достаточно, чтоб иметь основания зайти в лавку и угрожать пистолетом. О, бог ты мой, да он даже знал мое второе имя!

— Граймс.

— Да, правильно. Улавливаете, с какой быстротой распространяется информация? Ведь о том, что я принимал участие в этой игре, знали только двое — Кэндлмас и Хоберман. Хоберман мертв…

— Вы забыли о девушке.

— Илоне?..

— Да, именно.

Помолчав немного, я заметил:

— Я и сам думал об этом. О том, что вряд ли она зашла в мою лавку случайно. Но ведь мы с ней всего-то и делали, что ходили в кино, а потом обсуждали увиденное на экране. И если задачей ее было опутать меня по ногам и рукам, то она явно не слишком спешила. А потом, доведя меня, что называется, до кондиции, когда ради нее я был готов сразиться с драконами или по меньшей мере прыгнуть через горящий обруч, она вдруг исчезает. Нет, что-то тут не сходится.

— Да, это странно. На анатрурийцы вообще странные люди…

— Очевидно.

— Вот и этот Кэндлмас, он тоже достаточно странен, чтоб оказаться анатрурийцем. Он говорил с акцентом?

Я помотал головой:

— Нет, на хорошем американском английском. Полагаю, что родился он здесь, хотя не обязательно в Нью-Йорке. Да и имя совсем не похоже на анатрурийское.

— Такого рода персонажи умудряются сменить в течение жизни не один десяток имен. Кэндлмас… Это что-то очень английское… Есть такой церковный праздник. И празднуют его, если не ошибаюсь, зимой, после Богоявления, но до Великого поста. Так англикане называют день очищения Девы Марии и первого введения младенца Христа во храм. Зимой, вроде бы за несколько дней до или сразу после полнолуния. Хьюго Кэндлмас… Возможно, имя настоящее. Слишком уж необычное, нарочно не придумаешь.

— Имена… — пробормотал я. — Кэндлмас, Царнов, Расмолиан… Все, что у нас имеется, — это набор каких-то странных имен. И ничего конкретного. Может, вообще оставить это дело?

— Почему бы и нет? — спросил он. — Никаких капиталов вы в него не инвестировали, правда же? Ну, проработали ночь зазря, но такое при вашей… э-э… специальности случалось и раньше?

— Чаще, чем вы думаете.

— Я могу понять, что вы околдованы этой женщиной. Но, похоже, исчезла она вполне добровольно. Есть ли у вас причины полагать, что она в опасности? Или же нуждается в вашей помощи?..

— Нет. И если она захочет видеть меня снова, то найти не столь уж и сложно.

— Именно. — Он подался вперед, глаза его блестели. — И что же у нас, таким образом, получается? Доходов вам не светит, потому как вы представления не имеете, где теперь этот портфель и что в нем. Так что рассчитывать на богатство вряд ли приходится. Полиция вас ни в чем не обвиняет, так что повода искать убийцу, чтобы освободиться от подозрений, тоже нет. Так почему бы не вернуться к прежним занятиям? Спокойно продавать себе книжки и навещать чужие квартиры?

— Чувство долга, — ответил я.

— Ага, понимаю… Вами движет чувство долга, невзирая на полную абсурдность всей этой истории и осложнения, которые могут возникнуть. Вы, что называется, завелись, и сам черт вам теперь не брат, да?

— Да, понимаю. Выглядит это довольно глупо…

— Глупо? О Господи, мальчик мой! Будь у нас в Анатрурии тогда хоть несколько таких ребят, как вы, кто его знает, все могло обернуться совсем по-другому… — Он выпрямился и потер руки. — Есть у меня одна идея, — заметил он после паузы. — Правда, сам я уже не тот, но кое-какой опыт все же имеется…

И он заговорил и не переставая чертил при этом в блокноте какие-то кружочки и линии, очевидно, обозначавшие пути подхода к проблеме и прояснявшие, что мы уже знаем, а что — нет. Нет, я не взялся бы разгадать их значение, но мыслил он на удивление четко и ясно.

— Потрясающе, — заметил я наконец. — Однако я и без того отнял слишком много вашего бесценного времени и…

— Слишком много? Да вы его отнимете куда больше, когда мы с вами доведем все это дело до конца. Вас связывает чувство долга. Но ведь и меня тоже.

— Но почему? Если вы никоим образом не вовлечены в эту историю, то…

— Не знаю, покажется вам это существенным или нет, — невозмутимо ответил он. — Но было время, когда мы с Кэппи Хоберманом работали вместе. Работали так, словно от этого зависели сами наши жизни. Да они и впрямь зависели. Я не видел его много лет, потерял всякую связь, а потом вдруг он является с этой маленькой мышью, словно данаец с троянским конем, и выясняется, что нам почти нечего сказать друг другу. А ведь было, было что сказать! Но с тех пор прошло миллион лет, и теперь уже совсем другая вода течет под мостом или через дамбу… Вода! — крикнул он. — Будь мы с ним родственники, я бы сказал, что кровь — не водица. Но мы были больше чем родственники. Мы были партнерами в деле, и этот скромный факт накладывает на меня определенные обязательства. Не думаю, что вы меня поймете. Я наверняка выгляжу в ваших глазах безнадежно старомодным. — Он еще более выпрямился и чуточку повысил голос. — И когда убивают вашего партнера, вы просто обязаны что-то сделать. И не важно, как вы к нему относились и что за человек он был. Он был вашим партнером, и вы обязаны что-то предпринять.

Я поднял на него глаза.

— А знаете что, мистер Уикс, — сказал я, — так рождается новая прекрасная дружба!

— Вполне может, почему нет, — ответил он и протянул мне руку. — Отчего нет… И давайте-ка на «ты», забудем эти «мистер Уикс» и «мистер Томпсон», ладно? Я буду называть тебя просто Билл, а ты, если хочешь, можешь звать меня Чарли.

— Хм, — буркнул я.

— Что такое?

— Чарли, — пробормотал я, — знаешь, я забыл тебе сказать еще одну важную вещь..

Глава 15

— Вот оно что, — весело заметил Чарли Уикс, — мне это определенно нравится. Человек должен иметь в жизни цель. Мотив, заставляющий утром подниматься с постели. И еще мне кажется, мы с тобой составим отличную команду.

— Думаю, ты прав, Чарли.

— Не пойму, чего это его так долго нет, — заметил он и протянул руку к кнопке вызова лифта. Но я успел раньше. — Жми как следует, — посоветовал он. — Может, что-то с контактом?

— Нет, наверно, застрял где-нибудь на другом этаже, — предположил я. — Может, помогает выгружать вещи или у кого-то ключ застрял в замке. Послушай, тебе незачем торчать тут, в холле. Уверен, он подойдет через несколько минут.

— О, ничего страшного, — уверил меня Уикс. Но, когда прошло еще несколько минут, а лифт так и не появился, он стал нетерпеливо переступать с ноги на ногу. — Может, правда пойти поработать над нашим проектом? Если конечно, тебе тут не будет одиноко.

— Да о чем речь! — воскликнул я. — Наоборот, мне неловко, что ты тратишь на меня время.

Он уже вернулся в квартиру и затворил за собой дверь, а лифта все не было. Я не слишком удивился этому обстоятельству — ведь лифтер должен быть по меньшей мере медиумом, чтобы догадаться остановить свою машину на нашем этаже, где я лишь притворялся, что нажимаю кнопку. Я дал Чарли Уиксу еще минутку — на тот случай, если он вдруг вспомнит самую последнюю, но важную деталь, которую забыл упомянуть, и снова вылетит в лифтовый холл. Но он не вернулся, и я спокойно спустился по лестнице на восьмой этаж.