Колесо Фортуны (СИ) - Лука Каримова

Переход из мира живых дался ему невыносимой болью. Смертное тело не выдержало, сильно обгорев, а местами и вовсе обуглившись, и сейчас было покрыто лохмотьями, словно опутанное бинтами.

Он провел кончиком языка по обожженным губам, почувствовав запекшуюся корочку. Пустота лишила его ушей и глаз, но даже без них он мог слышать и видеть черно-белый мир. Почерневшие пальцы без ногтей слабо покалывало от бродившей в теле магии. Нащупав медальон на прежнем месте, он облегченно выдохнул. Маг уже отдал часть жизни Фортуне, и его сила не позволила предмету исчезнуть, а ему умереть. Он будет скитаться по мертвым землям до тех пор, пока не пройдет Пустоту, не найдет Амальтею и не вернется в Фейт.

Что-то тяжелое болезненно напрягло руки — от запястий тянулись обрывки цепей — здесь незримая связь с миром живых обрела форму. Звенья лежали у босых ног, позвякивая от малейшего движения.

Маг неторопливо осмотрелся. «Где же тебя искать, Тея?» — вдалеке виднелись полуразрушенные башни замка короля Зэодера, отражение перехода из одного мира в другой. «В его стенах томится душа Амальтеи, но другие не захотят ее вернуть. Слишком свежа, не успела слиться с Пустотой и отдать всю энергию», — словно в подтверждение его мыслям медальон нагрелся.

С трудом передвигаясь по впивающимся в ступни осколкам костей, он направился к замку.

Здесь не было ни солнца, ни звезд — ничего, чтобы понять, сколько прошло времени. Короткий путь казался вечностью. Может, так оно и было.

Он падал и вновь поднимался, раз за разом подъем давался все тяжелее. Боль растворилась в обожженном теле, будто земля хотела вобрать кости Мага, вцепиться в них, опутать и не отпускать, как поступила с другими. Со всех сторон доносились шепотки. Незримые, давно утратившие облик души кружили рядом, обжигая его тело холодом прикосновений.

Миг назад он помнил, для чего пришел в Пустоту, а сейчас имя любимой стало забываться. Слабо шевеля губами, он повторил короткое «Тея». Мысли в голове путались. «Я не позволю сбить себя с толку», — черной рукой, обернутой тряпьем, Маг коснулся медальона, ощутив слабую пульсацию. «Нужно торопиться».

Он оперся о надгробную плиту, та рассыпалась, открыв в чреве могилы скелет: ноги прижаты к груди, руки обнимают плечи, словно погребенный человек сильно замерз и старался сохранить тепло. Порыв ветра подхватил горсть праха и бросил в лицо Мага, будто желая окончательно ослепить.

Мужчина отвернулся от разрушенного надгробия и, запнувшись, распластался на земле. Торчащий корень напоминал скрюченный палец мертвеца, об него и зацепились звенья оков.

— Я все равно до нее доберусь, — прохрипел Маг, освободившись и нетвердо встав на ноги.

Развалины замка встретили угнетающей пустотой, здесь все было другим.

Стоило подняться по лестнице, приоткрыть скрипнувшую дверь — и перед взглядом мужчины замелькали тени. В следующий миг зал изменился: лестниц оказалось несколько, и они окружили его змеиными хвостами лабиринтов. Многочисленные ступени, коридоры и двери, похожие одна на другую. Маг услышал завывание сквозняка, перешедшее в истерический смех. Души издевались над ним.

— Даже если придется провести здесь вечность, я все равно ее найду, и вы мне не помешаете, — он взмахнул цепью и гневно ударил кулаком по стене. На камне осталась вмятина, трещины разбежались в стороны, и на пол упал очередной замурованный скелет в женском тряпье. С пальца Мага сорвался синеватый огонек: пламя охватило кости, мгновенно уничтожив.

Одна из лестниц задрожала, смазалась и исчезла, оставив черный провал.

«Замок — ловушка, где каждая деталь может оказаться обманом. Они сделают все, чтобы я не забрал у них Тею. В мире живых я был скован. Моя энергия таяла, когда я использовал чары».

Он не знал правил этого места, не знал, как живому человеку существовать в Пустоте. Бросив взгляд на цепи, Маг криво улыбнулся и поднял пустые глазницы к потолку. Под растрескавшимися балками в прорехах крыши виднелись серые тучи. Они нависли над замком, давили, но где-то вдалеке ясно слышался гром.

— Найди меня… — в воздухе пронесся знакомый шепоток. Маг свернул в ближайший коридор. На лицо упало нечто липкое, пальцы застряли в появившейся из ниоткуда белесой паутине.

«Замок изменился, но не настолько. Они играют со мной», — мужчина сорвал кусок «преграды», и та упала к ногам. Цепь звякнула о пол, и эхо удара разнеслось по коридору. Маг попытался вспомнить, каким был второй этаж в реальном мире.

«Длинный единственный коридор-темница, приоткрытая дверь в комнату Зэодера и зеркало на стене в раме из человеческих костей. Зеркало — символ связи мира живых и мертвых, единственный не запыленный предмет в комнате. Вместилище памяти, запечатлевшее все, что когда-либо с ним происходило. Амальгама впитала время, кровь и чувства не только короля, но и его жертв». Маг опустился на пол и ударил по плитам цепью, проверяя путь, как если бы очутился на болоте, и каждая обманчиво темная кочка казалась безопасной.

Плиты не треснули. Мужчина шел вперед, пока камни и стена не обвалились, открыв провал и вид на кладбище. Маг вернулся в первый коридор, проверил каждую комнату, ища покои Зэодера. Женский голос звал его, то громче, то тише, а иногда вовсе умолкал.

В одной из комнат, скрытой завесой паутины, Маг обнаружил зеркало. Внутри с закрытыми глазами стояла белокурая девушка. Ее кожа оказалась мертвенно-бледной, почти белой, волосы истончились, на растрескавшихся губах запеклась кровь, глаза затянуты повязкой, наряд истлел, обветшал. От сердца к обратной стороне зеркала тянулись многочисленные нити. Медальон задрожал, но Маг не почувствовал его обжигающего жара.

— Пойдешь к ней и никогда не вернешься, никогда, — рассмеялись из пустоты.

Маг прижал ладонь к ледяному стеклу, ударил кулаком — нити задрожали. Энергия утекала из тела белокурой девы, чужие души отбирали ее, высасывали как изголодавшиеся паучихи. Сжав цепь в руке, мужчина размахнулся и нанес второй удар — зеркало покрылось узором трещин. Маг бил еще и еще, пока от стекла не остались кусочки, удерживаемые лишь нитями.

— Я заберу тебя, — он нанес последний удар и провалился в пустоту.

Маг падал сквозь черноту, ударяясь о стены и раня плоть. Казалось, он пролетел мироздание насквозь, прежде чем рухнул в каменном зале. В центре возвышался пустой трон, окружающие его свечи вспыхнули мертвенно-синим пламенем.

— Каждый огонек — свет порабощенных Зэодером душ. Он принес их в жертву и получил взамен вечность, став королем пепла, королем Пустоты, королем ничего! — донеслись отовсюду все те же насмешливые шепотки. — На том троне лежит твоя смерть и награда.

— Значит, я встречу ее как полагается слуге Фортуны, — Маг взмахнул цепями — единственным своим оружием.

По