Хранители могил - Мелисса Марр

— Не угадал, сынок. А теперь, если хочешь узнать, что к чему, слушай и постарайся не перебивать… Давным-давно основатели Клейсвилла заключили некое соглашение, и оно действует до сих пор. У него есть свои условия, а также обязанности, которые некоторым из нас приходится выполнять. И есть вопросы, задавать которые могут не все, а лишь немногие избранные. Остальным эти вопросы и в голову не придут либо тут же забудутся.

Уильям сошел с последней ступеньки и остановился, внимательно глядя на Байрона.

— Но эти избранные отвечают за спокойствие в городе. Они должны всеми силами оберегать покой и безопасность горожан. Они… точнее, мы — защитная стена между миром живым и миром мертвых. Я — один из них. В современном мире я называюсь владельцем бюро похоронных услуг. В договоре мое ремесло названо одним словом — более простым и правильным — Гробовщик. И я горжусь своим ремеслом. Быть Гробовщиком — это почетно, сынок.

— Та-ак, — протянул Байрон, настораживаясь еще сильнее.

Он просто не узнавал своего отца. «А вдруг у него случился инсульт?» — со страхом подумал Байрон. Только этим можно было объяснить внезапное помрачнение ума. Впрочем, медицинские познания Байрона находились почти на нуле. Их с отцом «пациенты» уже не нуждались во врачебной помощи. А вот отцу она очень даже нужна сейчас. Боль в руке вполне могла быть признаком инсульта, который он перенес на ногах.

— Давай поднимемся наверх. Я позвоню доктору Пефферману, пусть он тебя посмотрит.

Уильям и ухом не повел.

— Я рассказываю то, о чем тебе необходимо знать. Я понимаю, сынок: тебе непросто это слушать. Жаль, что у нас не будет возможности поговорить в более спокойной обстановке.

— Ты о чем?

Байрон был готов броситься наверх и вопреки протестам отца вызвать «Скорую помощь». Он не узнавал Уильяма. «Неужели отец обезумел от горя? Не желает смириться с тем, что Мэйлин больше нет? Может, это стало причиной сердечного приступа или, хуже того, инсульта?» Байрон попытался вспомнить, с чем еще может быть связана боль в руке, но мысли разбегались.

— Слушай, что я говорю. И внимательно слушай.

Уильям остановился напротив светло-голубого металлического шкафа, стоящего у стены.

— Внимательным? К чему? — не понял Байрон.

Монтгомери-старший надавил на бок шкафа. Тот со щелчком отъехал вбок, обнажив вход в туннель.

— Доверяй своей интуиции.

— Ого! Это что, твой личный вход в преисподнюю? — попытался пошутить Байрон, но Уильям так на него посмотрел, что тот прикусил язык.

— Такими вещами не шутят! Здесь изволь быть почтительным.

— Здесь? — переспросил Байрон, становясь рядом с отцом.

Из всех ответов, какие он надеялся получить, туннель в подвале, заставленный металлическим шкафом, не приснился бы ему и в страшном сне.

— Куда ведет этот туннель?

Уильям молча переступил порог и оказался в туннеле. Справа, в ржавой скобе, торчал факел, рукоятка которого была обмотала полуистлевшей тряпкой. Факел вспыхнул сам собой, словно включенный электрический фонарь. «Факелы сами собой не зажигаются». Тем не менее он собственными глазами видел, как факел вспыхнул, и чадящее пламя слабо осветило замшелые стенки туннеля. Насколько Байрон знал, никаких подземных каменоломен в окрестностях Клейсвилла не было, как и пещер естественного происхождения. В детстве он интересовался спелеологией и даже лазал с мальчишками по заброшенным шахтам… пока мать не пригрозила, что запрет его дома на замок.

— Это что, тайный подземный ход, оставшийся со времен войны за независимость? — спросил Байрон.

Уильям покачал головой.

— Тогда что? Ты уже ходил по нему? Какое отношение туннель имеет к твоей руке?

— Это вход в страну мертвых, — сказал Уильям.

— Что-о?

Разумеется, туннель имел вполне понятное объяснение, а отец сейчас просто… впал в помрачнение. От горя, сердечного приступа или чего еще. Его надо немедленно показать врачу.

— Пап, ну, пожалуйста, давай поднимемся наверх. Если не хочешь, я не буду вызывать врача. Ты просто выспишься. Потом поговорим.

— Байрон, мы напрасно теряем время. Ты думаешь, я спятил? Представь себе, нет. Идем, нас ждут. Мертвым некуда торопиться, но терпения у них ненамного больше, чем у живых. Идем со мной.

Байрон медлил. Если его отец не тронулся умом, то как тогда назвать эту странную игру? Зачем он накручивает столько мистики вокруг обычного подземного хода? Куда бы ни вел этот туннель, никаких входов в страну мертвых не существует.

Вскоре Байрон убедился, что в туннеле они не одни. В холодном, туманном воздухе замелькали какие-то лица. «Мне это только кажется. Это от перепада температур», — пытался убеждать себя Байрон. Вскоре встали видны очертания призрачных фигур. Они протягивали руки к его отцу. Байрон не понимал, то ли они приветствовали отца, то ли угрожали ему. Байрону сделалось жутко. Он вошел в туннель и встал перед отцом.

— Что все это значит?

Уильям наклонился к нему и почти крикнул ему в ухо:

— Держись рядом со мной. Они не всегда бывают такими.

Они?

Отец шагнул в темноту. Байрон последовал за ним, и сейчас же темнота окутала его. Он перестал видеть факел. Подул холодный ветер. Байрон пробовал звать отца, но слова тонули в завываниях ветра. Казалось, у ветра есть зубы и они больно впивались Байрону в кожу. Его шея стала холодной и липкой, и такая же противная вязкая влага появилась на губах.

Впереди мелькнул огонек. Отец успел отойти на несколько ярдов. Байрон бросился его догонять. В сумраке белели покрытые инеем стены.

Ветер стих столь же внезапно, как и начался. Голоса и призрачные руки тоже исчезли, и Байрон уже был готов убедить себя, что все это ему лишь показалось.

«Галлюцинация от перепада температур».

— Ты добивался ответов, — сказал ему Уильям, сопровождая каждое слово облачком пара. — Скоро ты их получишь. Не все, но на первых порах тебе хватит.

За спиной лязгнула закрывшаяся дверь. Байрон даже подпрыгнул. Он обернулся, но во тьме ничего не увидел. Зато впереди картина начала меняться. Появился свет; вначале тусклый, а затем яркий. Он шел оттуда, где туннель заканчивался.

— Иногда путь по туннелю длится долго, а иногда — как сегодня — бывает коротким, — сказал Уильям. — Короткий путь означает, что нас ждут и хотят с нами поговорить.

Рядом пронеслась тень и растворилась в конце туннеля.

— Они? — переспросил Байрон, хотя прекрасно понимал, о ком речь.

— Мертвые, сынок.

Возле выхода из туннеля виднелись смутные очертания каких-то зданий. На первых этажах поблескивали витрины магазинов.