ОБВИНЯЕТСЯ ТЕРРОРИЗМ - Владимир Устинов

Главное направление деятельности Отделения – исследования, техническое сотрудничество, а также оказание содействия активизации международного сотрудничества в предупреждении терроризма.

Выработанные международным сообществом соглашения по вопросам сотрудничества в сфере борьбы с терроризмом создают достаточно прочную правовую базу для осуществления государством расследования преступлений террористической направленности, входящих в его юрисдикцию, а также для уголовного преследования террористов. Но наряду с эффективными внутригосударственными репрессивными механизмами должны существовать и наднациональные структуры и процедуры привлечения террористов к ответственности в случае, если акты терроризма затрагивают интересы нескольких стран. Особенно важным данный компонент борьбы с терроризмом становится в тех случаях, когда национальные меры предупреждения и пресечения терроризма неэффективны, а выдаче преступников другому государству мешают различные политические или правовые препятствия.

Наибольшее число сторонников международного судебного органа, преследующего террористов, говорит о создании международного уголовного суда (трибунала).

За это, в частности, высказываются французский ученый Ф. Козентини, англичанин Дж. Брайерли, американец Д. Левит, румын В. Пелла1 и др.

Международный уголовный суд, полагал Джордж Сливовски, смог бы представлять собой наиболее важное и значительное достижение международного права. Он смог бы преодолеть трудности, созданные некоторыми странами, предоставившими убежище террористам, преследуемым якобы по политическим мотивам.

За создание факультативного международного суда для преследования лиц – исполнителей террористического акта выступали наши юристы Н. В. Жданов и И. И. Карпец. По мнению правоведа Ю. А. Решетова, для суда над индивидами, виновными в совершении международных преступлений (группы лиц), возможно как совершенствование деятельности национальных судебных органов (судебное разбирательство должно носить международный характер), так и созданиемеждународных судебных органов. И, таким образом, ликвидированы международно-правовые препятствия для создания суда или судов на международной основе.

Противники же идеи международного уголовного суда считали учреждение международного уголовного суда делом «сомнительным и даже утопическим». Например, Дж. Марфи полагал, что принятие широкой конвенции по всем формам терроризма и учреждение международного уголовного суда в современной мировой атмосфере враждебности, подозрительности и напряженности необходимо рассматривать как задачу долговременную по своему характеру и ведущую к достижению единства мнений.

Но жизнь идет вперед. В документах VIII Конгресса ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями (1990) отмечалось: «Мир очень изменился, на смену гегемонии нескольких государств пришел суверенитет всех стран в условиях полного равенства государств. В результате потребность в правопорядке обусловила необходимость в институционализации отношений между суверенными и независимыми странами во всех сферах, включая и область уголовного права. Создание международного уголовного суда и кодификации международного уголовного права – шаги в направлении единого поля функционирующего международного правопорядка».

По мнению ряда видных ученых, настала пора обдумать в практическом плане вопрос о создании международного уголовного суда (возможно, под эгидой ООН) или идентичного органа по типу Нюрнбергского или Токийского трибуналов… В его компетенцию могли бы входить преследования и наказания лиц, непосредственно виновных в совершении международных преступлений в соответствии с конвенциями о борьбе с апартеидом, геноцидом, пиратством и т. д., виновных в нарушении норм, которые будут установлены в Кодексе преступлений против мира и безопасности человечества, разрабатываемом в Комиссии международного права.

С момента принятия в 1998 году Статута международного уголовного суда (Римский статут) споры о возможности и целесообразности расследования им также и актов международного терроризма стали менее острыми. Эксперты, вырабатывавшие Римский статут, посчитали тогда возможным ограничить юрисдикцию следующими преступлениями: геноцидом, агрессией, военными преступлениями и уголовными преступлениями.

Разработчики кодекса преступлений против мира и безопасности рассматривали акты терроризма в рамках военных преступлений (относили его к деяниям, совершенным в нарушение международного гуманитарного права, применимого в случае вооруженного конфликта немеждународного характера). Такая квалификация подчеркивает особую общественную опасность актов терроризма, подтверждает связь и сходство терроризма с военными действиями, но, тем не менее, не отражает в должной мере криминологических особенностей терроризма. Как пояснила Комиссия международного права ООН, представившая 51-й сессии Генеральной Ассамблеи доклад о проекте Кодекса преступлений против мира и безопасности человечества, «невозможно составить исчерпывающий перечень бесчеловечных деяний, которые могли бы представлять собой преступления против человечества».

К числу несомненных достижений человечества следует отнести, прежде всего, успешное создание и деятельность Нюрнбергского и Токийского трибуналов, рассмотревших дела по существу и осудивших главных военных преступников Второй мировой войны. Нюрнберг и Токио были частью процесса, отражающего медленное и трудное движение человечества к более гуманной цивилизации. И судебный процесс в Махачкале над Радуевым и его сообщниками я бы рассматривал как продолжение дела Нюрнберга и Токио в наших условиях.

Устав Нюрнбергского трибунала был построен на началах, обеспечивающих суверенные права и равенство государств – организаторов суда, справедливое наказание главных военных преступников.

Предъявив руководителям гитлеровского рейха обвинение в преступлениях против человечности, Устав Нюрнбергского трибунала облек в правовые нормы принципы, которые еще до начала работы трибунала стали общепризнанной основой международной законности и справедливости в сфере международных отношений.

После Нюрнберга и Токио прошло много лет. Были созданы еще два международных трибунала – по бывшей Югославии и для Руанды. Первая фаза войны на территории бывшей Югославии в 1990-е годы стала поводом для учреждения на основании резолюции Совета Безопасности ООН № 827 от 25.05.93 года Международного трибунала для судебного преследования лиц, ответственных за серьезные нарушения международного гуманитарного права, совершенные на территории бывшей Югославии с 1991 года. Характер этих деяний был оценен ООН как преступления против человечества в соответствии с Уставом Нюрнбергского трибунала.

Теперь о проблемах уголовного преследования международных террористов применительно к ситуации на Северном Кавказе. В конце 1999 года Министерство юстиции России на основании объективных данных, свидетельствующих об использовании чеченскими террористами наемников, нарушении ряда общепризнанных международно-правовых норм (в их числе Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах, Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод и Европейская конвенция о запрете пыток и других жестоких и бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания), предложило, «поскольку международное гуманитарное право применительно к ситуации в Чечне не располагает механизмом, устанавливающим международную ответственность для лиц, виновных в совершенных там уголовных преступлениях», для решения «вопроса о привлечении к ответственности Басаева, Хаттаба и других» создать «специализированный международный трибунал по примеру трибуналов по Югославии и Руанде». Для этого, так как трибунал создается согласно резолюции Генеральной Ассамблеи ООН, необходимо было соответствующее официальное обращение Российской Федерации.

Генеральная прокуратура России в этой связи отметила, что специализированные международные трибуналы учреждаются Советом Безопасности ООН на основании норм Главы VII Устава Организации Объединенных Наций и являются действием Совета Безопасности в отношении угрозы миру, нарушений мира и актов агрессии.

По своей юридической природе учреждение международных трибуналов – принудительная мера, применяемая извне к суверенному государству независимо от волеизъявления на этот счет государства. Между тем Чеченская Республика не представляет собой суверенного государства, а является субъектом Российской Федерации. А сам факт инициативного обращения Российской Федерации в Совет Безопасности с просьбой об учреждении соответствующего трибунала означал бы признание того, что страна не может своими силами контролировать ситуацию и восстановить правопорядок на конкретной части российской территории.