Камень предтеч. Звёзды, не нанесённые на карты - Андрэ Нортон

Мы вышли на свет. Вода проложила просеку среди крупных деревьев и подмыла скудный подлесок. Наконец–то я увидел небо над головой.

Тяжёлые тучи скрывали солнце, но по–прежнему было так жарко, что малейшее усилие вызывало одышку. В воздухе вились насекомые, время от времени я махал руками, чтобы разогнать их. Однако они не кусались. Возможно, я слишком сильно отличался от их привычного источника пищи.

Создавалось впечатление, что нам удалось оторваться от погони. С тех пор как мы пустились бежать, Ит не отвечал на мои вопросы, но он, безусловно, поднял бы тревогу, если бы в этом возникла необходимость. Очевидно, я был ему нужен, хотя меня начинало беспокоить его нежелание разговаривать со мной на эту тему.

Лужи стали больше, и мне приходилось отклоняться всё дальше в сторону от направления, куда указывал камень. У меня не было ни малейшего желания шлёпать по опасному, покрытому грязной пеной мелководью. Кто знает, какие существа таились в этих мутных водах. Правда, насекомые сочли меня невкусным, но это ещё не говорило о том, что остальные представители местной фауны будут столь же привередливы.

Я не имел ни малейшего представления о том, сколько на этой планете длится день, но склонялся к мысли, что он подходил к концу и именно это, а не плотная пелена туч над головой, послужило причиной сгустившейся темноты. Мы должны были до наступления ночи найти себе укрытие. Если наше предположение верно, и туземцы ведут ночной образ жизни, то при внезапном нападении преимущество будет на их стороне.

Поток уводил меня вправо, а камень тянул влево, прямо на середину озера. Он тащил меня с такой силой, что в конце концов мне пришлось снять его с пальца и убрать, обратно в мешочек, иначе я бы свалился в яму, которую в тот момент обходил.

Судя по всему, озеро в недалёком прошлом было гораздо больше, и вода теперь уходила как раз туда, куда стремилось кольцо. Я с трудом продвигался вперёд, время от времени спрашивая Ита, нет ли за нами погони. Он всякий раз рассеивал моё беспокойство.

Стемнело, а я всё ещё не нашёл подходящего места для ночлега. В грязи виднелись отпечатки следов, оставленные многочисленными крупными животными, значит, они часто ползали здесь из Пруда в озеро и обратно. Размеры некоторых из этих следов были таковы, что стоило не один раз подумать, прежде чем расположиться на ночь в непосредственной близости от проложенной ими тропы.

Первый из возвышавшихся над поверхностью земли валунов был настолько покрыт засохшей тиной и мхом, что я прошел мимо, даже не заметив его. Лишь забравшись на один из них, чтобы получше разглядеть дорогу, я обратил внимание на то, что они были расположены по прямой линии, а не валялись в естественном беспорядке.

Моя нога скользнула по поверхности валуна, я покатился вниз и, стараясь задержать падение, воткнул в него кончик ножа. Но камень был слишком твёрдым, и клинок отскочил от него с каким–то металлическим звуком, сковырнув огромный пласт грязи.

То, что предстало моему взгляду, оказалось не шершавым выступом скальной породы, а искусственно обработан нон поверхностью, даже на ощупь не напоминавшей камень. Создавалось впечатление, что скала когда–то была оплавлена и на ней образовалось глянцевое стекловидное покрытие, правда, теперь покрытое наростами и местами выщербленное. Оно было тускло–зелёного цвета, испещрённое коричневато–жёлтыми полосами. Однако валуны не могли быть частью стены, потому что камни не соединялись впритык, а располагались на расстоянии нескольких шагов друг от друга. Вероятно, раньше они скреплялись при помощи какого–то другого материала, не сохранившегося до наших дней.

Валуны тянулись в том же направлении, в котором меня тащил камень, они спускались вниз к озеру, некоторые торчали из воды неподалёку от берега и волны перекатывались через них, те же, что стояли на более глубоком месте, были полностью скрыты под водой.

Я шёл по берегу озера, внимательно осматривая окрестности, и внезапно наткнулся на второй ряд валунов, идущий параллельно первому. Я пошёл вдоль него. Без всякого сомнения, это были остатки какого–то огромного сооружения, по виду очень древнего. У нас появился шанс выйти к зданию, или хотя бы развалинам, в которых мы могли найти укрытие.

— Правильно, — согласился Ит. — Но я бы на твоём месте поторапливался. Тучи такие, что скоро совсем стемнеет, и, по–моему, пахнет грозой. Если в это озеро добавить ещё воды…

У него не было необходимости продолжать. Я прыгал с одного покрытого грязью валуна на другой, прислушиваясь, не прозвучит ли предупредительный удар грома (правда, неизвестно, сопровождаются ли грозы на этой планете громом), и в страхе ожидая первых капель дождя. Ветер усиливался, идо нас донеслось какое–то гулкое завывание, услышав которое, я замер на месте, однако Ит успокоил меня.

— Это не голос живого существа, просто звук, — он принюхивался так же старательно, как и трубконосый туземец.

Блоки теперь стояли впритык друг к другу, образуя стену, и я спрыгнул вниз, чтобы идти рядом с ней. Вскоре она уже поднималась выше моей головы. В её тени было слишком темно, и я постепенно вышел на открытое пространство.

Через некоторое время я попытался снова взобраться на стену, чтобы оглядеть окрестности, но верхняя часть блоков больше не была горизонтальной. Её покрывали торчащие под разными углами выступы, о первоначальной форме которых оставалось только догадываться, настолько они выветрились и стёрлись.

С этой стороны стены не было видно никаких признаков наводнения, только кое–где волны перехлёстывали через гребень, да валялось несколько вывернутых водой огромных блоков.

Лес кончился. Мы двигались через пустошь, поросшую невысоким кустарником. Там, где долетавшие до нас брызги увлажняли почву, виднелась скрытая под ней мостовая, такая же оплавленная, как и поверхность стены.

Если я шёл по дороге или двору, то вторая стена отсутствовала. Тучи сгущались и чернели, упали первые капли дождя. Стена от него не защищала, а другого укрытия в этой поросшей редкой растительностью местности не было. Я побежал, но каждый шаг давался мне с трудом, Ит и свёрток давили на плечи.

Вдруг стена, вдоль которой я бежал, круто свернула влево и закончилась огороженным с трёх сторон тупиком. Крыша над ним провалилась, но эти три стены всё же представляли собой неплохое укрытие по сравнению с тем, что нам попадалось до сих пор. Если бы нам удалось сделать навес, закрепив его на обломках стены, мы могли бы не бояться грозы. Кроме того, мне не хотелось продолжать путь в темноте. Поэтому я тотчас устремился в тупик и опустился на корточки в том углу, который, как мне показалось, мог послужить лучшей защитой при нападении. Мы прижались друг к другу, я с головой накрылся полотнищем ткани, а Ит устроился на моих коленях; ночь и буря опустились на нас.