Несущая свет. Том 2 - Донна Гиллеспи

К изумлению Аурианы, Деций начал хохотать, как безумный.

— Вот они, философские суждения варвара об Эросе! Возможно, в скором будущем тебе это начнет нравиться намного больше. Молодым девушкам обычно сначала это не очень нравится, они постепенно входят во вкус…

— По всей видимости, в себе ты совершенно не сомневаешься! Ты уверен, что сам ты отлично справился с этим делом! — произнесла она, стараясь уколоть его.

— Во всяком случае лучше, чем кто-либо другой, будь он на моем месте.

На следующий день они отправились на восток — туда, где начинались смешанные леса из дуба, ели и бука, расположенные чуть южнее самых дальних полей Ателинды. Здесь Деций построил навес из переплетенных ивовых прутьев, который спасал от дождя. Это место было расположено вдали от людных троп, и в то же время в относительной близости от них находились два огромных поля, засеянных рожью и пшеницей. Их обрабатывали женщины Ромильды. То, что Ауриана находилась здесь неподалеку, не могло долго оставаться в тайне: рабы-земледельцы частенько видели Беринхарда, пасущегося на общественном пастбище, а также дым от костра в лесу. Однако присутствие здесь же Деция необходимо было тщательно скрывать, потому что Зигвульф без сомнения считал, что раб-римлянин заманил его в ловушку около крепости. Поэтому два изгоя решили, что только Ауриана будет подавать признаки жизни здесь в отдаленной местности, Деций же, если возникнет необходимость, должен ускакать на своем вороном мерине в глубь необитаемых земель.

Ауриана каждый день ходила к Расколотому Молнией Дубу, чтобы вознести там свои молитвы богу Водану — распевая перед священным, отмеченным небесным огнем деревом свои заклинания, она молила позволить ей свершить месть над заклятым врагом ее рода. В эти дни ее поддерживала только жгучая жажда мести, не давая погрузиться в море мрака и скорби. Неужели ее душа вместе с другими проклятыми душами навсегда будет заточена в этом изуродованном могучем дереве? Ауриана горячо надеялась, что ее мать уже узнала о роли Одберта в гибели Бальдемара — потому что сама возможность мести и искупления придавала Ауриане жизненные силы.

Как-то Ауриана заметила, что рабы из усадьбы Ателинды наблюдают за ее ежедневными ритуалами у Дуба. Однажды она даже узнала издалека Мудрин по ее красному, плохо сидящему на женщине платью.

Ауриана не оставляла надежды получить в свои руки меч Бальдемара, потому что только он мог обеспечить ей успех в поисках Одберта и совершении священной мести — так как она считала, что сам клинок боевого меча ее предков жаждет крови врага. Но Ауриана не смела приближаться к усадьбе Бальдемара. Она спрашивала себя, знает ли Ателинда о последней воле Бальдемара, желавшего, чтобы его дочь — и никто другой — владела этим мечом. И надеялась в душе, что мать знает об этом, потому что у Бальдемара не было секретов от жены, и уж наверняка он посвятил ее в дело такой огромной важности. Как же поступит мать? Станет ли она препятствовать Ауриане? Нет, этого девушка не могла себе представить — даже прокляв дочь, Ателинда вынуждена будет считаться с последней волей Бальдемара.

Ауриана и Деций жили тем, что могли поймать в протекающем рядом с полями ручье. Когда Деций возвращался в эти края, он по дороге набрел на покинутую усадьбу и разжился там многими необходимыми в хозяйстве вещами — такими, например, как рыболовная сеть, крючки и лески из жил. Кроме того они охотились на фазанов, белок и диких кроликов. В трудную минуту их выручало Правило Трех: Ауриана объяснила Децию, что в соответствии со священным законом «три взятые вещи — не кража», поэтому каждый путник может сорвать три плода с дерева в любом хозяйском саду или поймать три рыбы в частном пруду какой-нибудь усадьбы. Труснельда рассказала как-то Ауриане, когда та была еще девочкой, что этот обычай был установлен и соблюдался племенем в память тех далеких лет, когда на земле царил безмятежный мир, и люди свободно странствовали по свету, а миром правила одна Фрия. Водан был тогда ее послушным сыном, люди не знали войны и всеми плодами земли владели сообща. Однако Правило Трех не распространялось, предупредила Ауриана Деция, на домашних животных, которые требовали ежедневного ухода и корма. Увести их со двора или пастбища считалось кражей.

Со дня гибели Бальдемара луна успела вырасти и вновь сойти на нет. От женщин Ромильды Суния узнала, что Ауриана часто посещает расколотый Молнией Дуб, и однажды девочка проследила за ней до самого лагеря. Обнаружив место стоянки Аурианы и Деция, Суния начала часто приходить к ним, принося хлеб, мед и новости.

Суния поведала им, что жизнь дружинников Бальдемара превратилась в жалкое существование. Витгерн и Торгильд заперлись в своих усадьбах и не знают, чем кормить семьи. Из этого сообщения Ауриана сделала вывод, что весть о предательстве Одберта еще не дошла до соратников отца, иначе они бы вновь воспряли духом, потому что у них появилась бы цель — месть изменнику. Ауриана не могла поручить Сунии передать им весть об измене Одберта, потому что мужчины вряд ли поверят босоногой девчонке, кроме того Сунию ждет жестокое наказание, если ее мать узнает, что девочка разыскала Ауриану и общалась с ней. Один Зигвульф, по утверждению Сунии, казалось, был готов похоронить прошлое без всяких церемоний: он уже начал формировать собственный маленький отряд. Это нисколько не удивило Ауриану, потому что из всех соратников отца Зигвульф, по ее наблюдениям — хотя и был безоговорочно предан Бальдемару — все же не питал особых чувств к своему вождю.

Суния рассказала также о том, что по ночам на земли Ателинды стекаются мужчины со всей округи, роют и обшаривают каждую пядь земли, надеясь отыскать меч Бальдемара. Ателинда не хочет спускать на них собак, потому что подозревает: среди них находятся и бывшие дружинники ее мужа, его боевые соратники.

Но одна весть, услышанная из уст Сунии, пожалуй, особенно встревожила Ауриану. Оказывается, Гундобад настойчиво добивался руки Ателинды. Соплеменники считали людей Гундобада табуном диких жеребцов, не более того, а сам Гундобад тем временем страстно стремился к славе, уважению, авторитету; всего этого он мог достичь только одним путем — женившись на Ателинде. Люди до сих пор продолжали относиться к Ателинде с полным уважением, несмотря на неотомщенную смерть Бальдемара. Соплеменники смотрели на нее как на чистый родник, источник священной крови, обладавший магической силой, из которого черпал свою мощь и энергию Бальдемар.

Однажды, придя к Расколотому Молнией Дубу, Ауриана обнаружила у подножия дерева одно из серебряных колец Ателинды, завернутое в волчью шерсть. Увидев его, Ауриана помертвела: казалось, сердце остановилось у нее в груди. Она не осмеливалась прикоснуться к нему несколько мгновений. Наконец, она стремительно схватила его, как бы опасаясь, что все это привиделось ей, и находка окажется нереальной.