Кули. Усадьба господина Фуада - Адам Шафи Адам

Шло время, а положение крестьян продолжало ухудшаться. Гнет помещиков, которых поддерживали колониальные власти, становился все невыносимее. Надо было что-то делать. Вуаи все чаще бывал в городе, говорил с людьми, а потом пересказывал все, о чем удалось узнать, своим товарищам в Коани. Однажды он услышал о том, что готовится большой митинг, на котором пойдет речь о положении трудящихся в стране, и решил во что бы то ни стало попасть на него.

Митинг состоялся в один из воскресных дней в Paxa-Лeo. На нем присутствовали тысячи людей. Вуаи ловил каждое слово ораторов, призывавших к борьбе за права крестьян и городской бедноты. Как только митинг закончился, он сразу же пустился в обратный путь; ему так не терпелось пересказать услышанное друзьям, что он пришел на условленное место раньше обычного. Когда все собрались, Вуаи с жаром начал:

— Скоро Фуад и ему подобные уже не будут издеваться над нами. Конечно, мы не сможем ничего изменить, пока страной правят колонизаторы. Но мы прогоним их — и тогда простой народ сам будет решать свою судьбу.

— Ну да?

— На митинге говорили, что крестьяне — это такие же люди, как и все, и что они должны жить по-человечески: в хороших современных домах с электричеством, — и что они должны забрать землю у помещиков… И мы заберем ее, как только прогоним колонизаторов, — добавил он после паузы.

— И вправду, хозяева издеваются над нами, как хотят, а мы что же, ничем не можем ответить им? — воскликнул юноша, до этого внимательно слушавший Вуаи.

Вуаи и его друзья решили установить связи с революционерами в городе.

Надо было идти в Киджангвани, и Вуаи ждал удобного случая. Вскоре такой случай представился: Фуад поехал в город с очередной партией гвоздики. Лишь только "рэмблер" и грузовик скрылись за поворотом, Вуаи отправился в путь. В Киджангвани он разыскал небольшое кирпичное строение. У входа он замешкался. Входили и выходили люди, многие из них, судя по одежде, — крестьяне.

— Послушай! — обратился он к одному из них. — Мне тут нужно посоветоваться по важному делу.

— Что, и тебя согнали с земли?

— Пока нет. У меня другое, — уклончиво ответил Вуаи. Ему не хотелось делиться своими проблемами с первым встречным.

— Тогда — как войдешь, справа увидишь дверь. Там и расскажешь, что у тебя за дело.

В комнате, куда пришел Вуаи, за столом сидел молодой человек и что-то писал. Потом он поднял голову и посмотрел на Вуаи.

— Заходи, товарищ.

Пригласив его сесть, молодой человек спросил:

— Чем я могу тебе помочь?

— Дело в том, господин, что…

— Извини, товарищ, сразу хочу тебе сказать: у нас здесь нет господ. Все мы товарищи, товарищи по борьбе с помещиками и капиталистами.

— Да, я понял, господин, — ответил Вуаи. От привычки называть господами всех образованных людей отделаться сразу было невозможно. Молодой человек, видимо, понял это и больше не перебивал.

— Я, господин, пришел из Коани. Я там работаю на местного помещика господина Фуада. Я часто бывал на ваших митингах и сходках, но мы с товарищами хотим, чтобы вы нам еще кое-что объяснили.

— Ты хорошо сделал, что пришел, — сказал молодой человек. — Мы сами ищем таких людей, как ты, которые еще не во всем разобрались, но хотят разобраться. Наша работа в том и состоит, чтобы разъяснять людям цели нашей борьбы. Как ты сказал, у кого ты работаешь?

— У господина Фуада.

— Фуад… Фуад… — повторил молодой человек, будто пытаясь что-то вспомнить. — А, Фуад! Кое-что нам о нем известно. Подожди-ка немного.

Он встал и подошел к шкафу. Достав из него кипу каких-то бумаг, он начал перелистывать их.

— А, вот. Фуад. Здесь о нем все есть. Так… Пытался изнасиловать свою батрачку. С тобой не работала девушка по имени Мариам?

— Мариам? Да, но она сбежала. Мы думали, что Фуад хотел избить ее, — ответил Вуаи.

— Нет, он пытался ее изнасиловать.

— Ну-у? — удивленно протянул Вуаи.

— А теперь слушай: те, кто работает с тобой у Фуада, — надежные люди?

— Есть надежные, а есть не очень.

— Нет, я говорю только о тебе и твоих товарищах.

— В них я не сомневаюсь.

— Знаешь что, — сказал молодой человек, — пойди и скажи своим товарищам, что жизнь крестьян скоро изменится, хочет этого Фуад или нет. А я постараюсь на днях прийти к вам в Коани и сам поговорю с крестьянами. Хорошо?

— Он сказал, что скоро наша жизнь изменится, хочет этого Фуад или нет. А еще он сказал, что может сам прийти сюда и поговорить с нами, — пересказывал Вуаи слова молодого человека.

— А как понимать его слова про Фуада? Значит, если он не захочет, чтобы мы жили по-другому, нам придется силой заставить его поступить так, как нам надо? — спросил один из крестьян.

— Не знаю. Но наша жизнь обязательно изменится, — с уверенностью сказал Вуаи.

— Странно, — пожал плечами крестьянин, задавший вопрос.

— Да, странно, — поддержал его другой.

Теперь Вуаи приходилось думать не только о себе. Он становился крестьянским вожаком и должен указывать людям путь к лучшей жизни. Одни верили ему, другие сомневались. Но он не обижался на сомневающихся. Он знал, что все хотят жить по-новому, что никто больше не хочет терпеть издевательств помещика. И это придавало ему силы.

— Наша главная задача сейчас, — говорил он, — организовать встречу с этим молодым человеком.

— Ты думаешь, это просто? Ведь господин Фуад с нас глаз не спускает.

— Неужели мы все вместе не сможем перехитрить одного хозяина? — с усмешкой спросил Вуаи.

— Перехитрить? Как? Где найти безопасное место?

— Место всегда можно найти. Важно решить, хотим ли мы этой встречи. Я считаю, что не стоит так уж бояться Фуада. Даже если он потом узнает об этом, бог с ним! — убеждал Вуаи друзей.

— Никто его не боится, но неплохо бы и поостеречься, — заговорил батрак по имени Умари. — Что, если он отнимет у нас землю и выгонит отсюда?

— Послушай, Умари, — перебил его Вуаи, — сколько таких, как мы, крестьян уже лишились земли — и ничего, все до сих пор живы. Я считаю, что если уж мы решим провести встречу, то нужно сделать это во что бы то ни стало.

— Ну хорошо. Давайте позовем его и попробуем найти безопасное место, — наконец согласился Умари. — А когда ты в следующий раз пойдешь в город?

— Как всегда: как только Фуад повезет гвоздику на рынок.

Однажды Фуад в очередной раз возвратился из города мертвецки пьяным. Он резко затормозил у ворот и отчаянно засигналил. В баре он слышал разговоры, будто бы появилась какая-то организация, которая хочет отнять землю у помещиков и передать ее крестьянам. Эти слухи вывели его из себя. Стуча кулаком по столу, он поклялся, что убьет каждого, кто посмеет распространять эту заразу среди его батраков.

Фуад неистово жал на клаксон, но на его зов откликнулась лишь верная Киджакази. Она вскочила с постели и бегом бросилась к автомобилю. Кабина была открыта, Фуад сидел за рулем.

— Что тебе здесь нужно? — спросил он служанку заплетающимся языком.

— Господин, вы сигналили. Я думала, вам нужна помощь…

— Помощь? Ха-ха-ха! — загоготал он пьяным смехом. — Чем такая дряхлая старушонка, как ты, можешь помочь мне? Пошла вон, старая дура!

Киджакази быстро пошла прочь, но хозяин окликнул ее:

— Эй, постой!

Киджакази вернулась.

— Послушай, где Мконгве? — спросил он.

— Я думаю, она уже легла.

— Ну ладно, иди отсюда.

Фуад вылез наружу, захлопнул дверь и с минуту постоял, держась за машину, чтобы не упасть. В тот вечер он вдруг вспомнил о Мконгве, которую уже давно собирался навестить. Решив, что подходящий момент настал, Фуад, покачиваясь и спотыкаясь, направился к ее хижине. Не спросив разрешения войти, он с грохотом распахнул хлипкую дверь. Разбуженная Мконгве в испуге вскочила и, не понимая, в чем дело, закричала во весь голос:

— Вор! Вор!

Ночь была тихая, и крик Мконгве разнесся далеко вокруг. Вооружившись чем попало, из хижин стали выбегать люди: кто с пангой[36], кто с дубинкой, кто с ломом — хватали все, что попадало под руку.

— Где, где вор? — кричали они.

— Нет здесь никакого вора, — вдруг услышали они голос Фуада. — Кто отважится забраться в мои владения? Мконгве зря только панику подняла.

— A-а, господин Фуад? Что это вы здесь делаете в такой поздний час? — спросил кто-то из толпы. Это был Вуаи.

Но Фуад оставил вопрос без ответа.

— Эй, вы! Быстро! Все расходитесь по домам! — приказал он. Убедившись, что осуществить свой замысел сегодня ему так и не удастся, Фуад нехотя поплелся к себе.

Мконгве не удалось уснуть. Она со страхом ждала, что Фуад возвратится, но в ту ночь он больше не приходил.

Утром, когда батраки, как обычно, вышли на работу, только и было разговоров что о ночном происшествии. Вуаи не удивлялся: он помнил о том, что случилось с Мариам.