Неукротимый Бру - Кэролин Зейн

Смутившись, Пенелопа сменила тему, попросив Бру рассказать что-нибудь о своей юности. Его братья то и дело вмешивались, описывая забавные случаи из жизни в доме Брубейкеров. Пенелопа хваталась за живот, хохотала до слез и умоляла их замолчать, пока она не лопнула. Фаззи рядом наигрывал на губной гармонике, а три брата наперебой рассказывали ей свои байки. Солнце медленно сползло за горизонт и скрылось, оставив лишь роскошную гамму красок на небосклоне.

Увлеченные беседой, Бру и Пенелопа даже не заметили, что уже поздно. На землю опустилась ночь, и мужчины один за другим заползли в свои спальные мешки. По ту сторону костра Шеф уже выводил носом рулады.

— Надеюсь, я так не храплю, — сказал Бру, прислушиваясь к звукам, доносившимся из мешка Шефа.

— Ты — нет.

Повернувшись, Бру удивленно поднял бровь и недоверчиво посмотрел на нее.

— А ты откуда знаешь?

— Просто я сплю чутко, и эта… какофония, если угодно, меня время от времени будит. Серьезно, я могу закрыть глаза и сразу сказать, кто храпит.

— Не верю.

— Точно, — похвасталась она.

— Тогда это талант. — Бру шутливо взъерошил ей волосы и вдруг замер, не замечая ничего вокруг. Прошла целая вечность, пока он наконец погладил ее пальцем по щеке. — Пора ложиться спать.

— Да, — у нее дрожал голос.

— Уже поздно.

— Ага, — выдохнула она.

— Завтра рано вставать.

— А-га. — Пенелопа изо всех сил соображала, подыскивая подходящую тему для продолжения разговора. Приподнявшись, она посмотрела на него: — Бру…

— Что?

— Я подумала, не могли бы мы завтра после ужина немного попрактиковаться в стрельбе?

Его подбородок дрогнул, и он, медленно покачивая головой, долгим взглядом посмотрел на нее.

— Если только… — Пенелопа пожала плечами, — ты не возражаешь.

Закинув руку наверх и потерев загривок, Бру улыбнулся какой-то своей мысли.

— Нет, я совсем не против. — Вытянув ноги, он поднялся и протянул Пенелопе руку. — Признаться, я сам хотел тебе это предложить.

— Правда? — обрадовалась Пенелопа. — О'кей, тогда… спокойной ночи.

— Спокойной ночи, — промурлыкал Бру, сжимая ее ладонь.

Из-за костра донесся громкий вздох.

— Ты что, даже не поцелуешь ее на ночь? — спросил Фаззи таким громким шепотом, что слышно было за километр.

Мак, Бак и Ред захихикали и зафыркали в своих спальных мешках и подняли такую возню — ни дать ни взять дети в школьном лагере. Один только Шеф мирно похрапывал.

— Ты слышала, что он сказал? — шепнул Бру.

— Нет…

— Я должен поцеловать тебя на ночь.

— Меня? — пискнула Пенелопа.

— Ну не его же, — усмехнулся Бру.

Пенелопа хихикнула.

— Нет, — прошептала она, оглядев троих зрителей, которые лежали в тени, опершись на локти, и не скрывали своего интереса к происходящему. Почувствовав необычайную уверенность в себе, Пенелопа снова хихикнула. — О'кей. — Она подставила Бру щеку для поцелуя.

Все зрители засвистели и зашипели. Шеф недовольно фыркнул и заворочался.

Усмехнувшись, Бру взял Пенелопу за руку и повел в тень, за фургон.

— Эй, — протестующе окликнул их Фаззи, — вы куда?

— Я собираюсь поцеловать леди на ночь. — Бру обнял Пенелопу и прислонился спиной к фургону. — Так что, джентльмены, спите спокойно.

Ночной воздух наполнился разочарованными вздохами и стонами, перемешивающимися с пением сверчков. Потом все стихло. Бру сжал лицо Пенелопы в ладонях и наконец нашел губами ее губы.

И прежде, чем Бру закончил целовать свою учительницу по имиджу, дубовая роща, где они разместились, наполнилась дружным храпом их спутников.

— Стой, Пенелопа.

Пенелопа остановилась при звуке голоса Бру — чересчур спокойного, — донесшегося из-за ее плеча. Это было следующим вечером, после ужина. Пенелопа была в отличном настроении. Кто бы мог подумать, что занятия стрельбой могут быть такими увлекательными?

— Не двигайся.

— Захват заложника? — она хихикнула. — Но у меня же нет никаких ценностей. Разве что, — она задумчиво потерла лоб, — моя добродетель? Ну, — весело спросила она, отбрасывая назад распущенные волосы — ее заколку пару дней назад раздавила лошадь, — может, ты мне скажешь, в чем дело?

— Тихо!

С-с-с-ш-ш-ш-ш…

Пенелопа похолодела. Она уже слышала этот звук. Однажды. В сериале про природу.

— Бру… — еле слышно выдохнула она.

У нее неожиданно ослабли колени. Сердце бешено заколотилось, стараясь выскочить из груди. Сейчас она хлопнется в обморок. Изо всех сил зажмурившись, Пенелопа прислушалась. Шипение слышалось очень близко. Дрожа от страха, Пенелопа осмелилась приоткрыть глаза. Это была… это была…

— Змея-а-а, — взвизгнула она, дрожа от ужаса.

Да. Не больше чем в пяти-шести футах от Пенелопы на пне, поблескивая холодными глазами, неподвижно лежала змея, которой явно не нравился шум, поднятый людьми.

— Спокойно, дорогая, — одними губами сказал Бру. Пенелопа услышала за спиной мягкий щелчок. Бру взвел курок и прицелился. — Не двигайся, — еще раз приказал он. Снова щелчок. Несколько крепких выражений. — Не заряжено. — Еще несколько крепких выражений.

Ну почему она не научилась перезаряжать пистолет?

С-с-с-ш-ш-ш-ш …

— Скорее, — сквозь стиснутые зубы бормотала она. — Скорее!

Внезапно что-то просвистело в воздухе мимо нее. Удар, а потом… тишина.

— Вот и все, — облегченно вздохнул Бру, подходя к пню, чтобы посмотреть на две половинки того, что только что было гремучей змеей.

— О, Бру, — пролепетала Пенелопа, медленно опускаясь на колени и дрожа как осиновый лист. — Боже! — Она закрыла лицо трясущимися руками.

Подбежав к ней, Бру опустился рядом и обнял ее.

— Ну, дорогая, все в порядке, — сказал он, гладя ее по волосам. — Она тебе уже ничего не сделает. Посмотри, видишь? Она мертвая. Ну, не плачь, — мягко и ласково уговаривал он, утирая ей слезы и покачивая, как ребенка.

Она сидела у него на коленях, вцепившись в его рубашку, и ужас постепенно уходил вместе со слезами.

— Ох, я так… так… ис-ис-испугалась, — всхлипывала она, уткнувшись мокрым лицом в его плечо.

— Я знаю, я тоже, дорогая.

— Нет! Ты не испугался! Ты вел себя храбро! — Она подняла на него мокрые от слез глаза. — Я даже шевельнуться не могла. Не могу поверить, что ты сумел убить змею камнем.

— Мне уже приходилось. А научил меня этому Большой Дедди. Однажды они катались с моей матерью, он остановился, подхватил с земли камень и одним ударом отбил голову громадной гремучей змее. А потом отрезал у нее гремучки и подарил маме. У нее этих гремучек, наверное, больше, чем драгоценностей.