Поединщик поневоле - Григорий Константинович Шаргородский

Впрочем, не скажу, что такой расклад меня совсем уж не устраивает, – потому что не хочется сидеть взаперти, пусть и в собственной уютной норке, но в пассивном ожидании, когда мои проблемы за меня решит кто-то другой. Впрочем, геройствовать я тоже не собирался, так что к выходу готовился, словно еще раз намереваюсь штурмовать логово малефика.

Маленький револьвер привычно ушел в потайную кобуру за спину, а его монструозный собрат – подарок вождя всех орков ор Максимуса – с трудом поместился между инструментами в саквояже. На себя же я надел самый защищенный набор из того, что мне пошила Заряна. Моя бывшая девушка, а сейчас просто подруга, с которой все равно все очень непросто, практически пытками выудила сотую часть правды о приключениях в пирамидальном храме. В итоге ею овладела навязчивая идея защитить меня по максимуму.

В ход пошли все ее связи на контрабандном рынке специального пошивочного материала. Не скажу, что получилась прямо-таки легендарная броня, но, честно говоря, помимо благодарности девушке за заботу я испытывал и дополнительное чувство защищенности, а это в определенные моменты тоже немало.

В итоге я вышел на крыльцо дома в таком виде, будто решил косплеить псевдоковбойский наряд женевских орков. Когда уселся на заднее сиденье магокара, был вознагражден одобрительно-рокочущим хмыком Бенедиктуса, одетого практически так же, только размером сильно побольше.

А вот Иваныч мои старания не оценил. Когда мы прилетели на место происшествия, он показательно окинул меня взглядом с ног до головы и спросил:

– На войну собрался? Или решил, что ты орк, по недоразумению родившийся в теле хумана? Говорят, у вас, людей, бывают такие психологические выверты.

– Нет, просто не хочу, чтобы в моем хуманском теле наделали лишних дырок, – не стал я ввязываться в словесную пикировку с инспектором, потому что все мое внимание привлекало здание, у входа в которое и приземлился наш магокар. Посмотреть здесь было на что. Раньше подобные строения я наблюдал исключительно издалека или в видеороликах о жизни сливок женевского общества. Вообще-то, не очень понятно, что инспектор Серого города делает пусть и на окраине, но все же Белой, насквозь элитной Женевы. Район, в котором мы находились, был своеобразным Беверли-Хиллзом магического города.

Я пока еще только разбирался в тонкостях архитектурных течений, но уже могу сказать, что особняк был построен в испанском колониальном стиле. Внутренний двор, в котором и приземлился магокар Бенедиктуса, был заставлен как колесным, так и летающим транспортом с жандармской символикой. Хватало здесь и самих жандармов, но кое-какие странности я все же подметил. Во-первых, нигде не было видно гоблинов, кроме Иваныча. То же самое касалось и орков. Единственный представитель этой расы находился в машине, на которой я сюда прилетел. К тому же заполонившие двор жандармы-люди были одеты в пусть и знакомую форму, но все же более светлого оттенка, чем та, которую носили помощники Иваныча.

Но самый главный сюрприз ждал меня впереди. Открылась парадная дверь особняка, и к нам по ступеням начал спускаться эльф. Судя по тому, как подобрался стоящий рядом со мной Секатор, ему такая компания тоже не особо нравилась. Ушастый был одет в форму, которую жандармской можно было назвать лишь с большой натяжкой. Общий стиль пусть и сохранялся, но было слишком много дополнительных деталей в виде серебряных украшений и вышивки. Эльф принадлежал к, так сказать, измененному виду его расы – приближенной к земным стандартам красоты. Истинный облик элиты ушастых я уже видел, и красавцами их точно не назовешь. А этого хоть прямо сейчас снимай на обложку какого-нибудь модного журнала для любителей аниме.

Раньше мне казалось, что так выглядит попытка мимикрировать под новые условия жизни в неродном мире. Примерно как это сделали другие пришлые, приняв новые имена и названия своих рас. Но затем узнал, что в далеком рабовладельческом прошлом эльфийские погонщики орков очень отличались от погонщиков гоблинов, чисто в силу производственной необходимости. Так что такие генетические изменения призваны не потрафить вкусовым предпочтениям хуманов, а повысить эффективность нового вида специалистов – погонщиков людей.

Немного успокаивало лишь одно: передо мной по большому счету подросток. Ему не может быть больше, чем пятнадцать лет, хотя и выглядел ушастый как взрослая особь. В общем, расслабляться не стоит – кто его знает, как натаскивали этого парнишку и что от него вообще можно ожидать. Да и не стоит переносить снисходительное отношениях к земным подросткам на их сверстников из другого мира. У наших даже в двадцать мозги работают не на полную силу, а эти вполне могут вести себя как опасные и, что самое главное, опытные хищники даже в столь юном возрасте.

– Инспектор Айван. – Совершенно игнорируя меня, ушастый обратился к Секатору на низшем эльфийском. – Это тот специалист, о котором вы говорили?

– Да, инспектор Таахис, это Назарий Петров – эксперт-оценщик.

Ушастый окинул меня оценивающим взглядом и сказал:

– Хорошо, следуй за мной.

Даже не стал прятать приказные нотки. Ну ничего, как бороться с этой напастью, я уже давно знаю, и с Иванычем у нас по этому поводу сложился особый ритуал. Оставаясь на месте, я просто перевел взгляд на инспектора и, лишь дождавшись его кивка, сделал первый шаг. Лицо и глаза эльфа по-прежнему оставались холодными, но все же он сделал небольшой наклон головы. Опыт общения с ушастыми у меня небольшой, но я все же знал, что многие эмоции они выражают именно движением головы, не используя мимику. Правда, расшифровать то, что сейчас изобразил ушастый, не получилось. Надеюсь, мы все-таки заставили его разозлиться.

Следуя за ушастым, мы прошли через оставшуюся открытой дверь в гигантский холл. Да уж, это не моя конурка и даже не апартаменты Нисы. Конечно, до размаха эльфийских пентхаусов владельцу особняка далеко, но все равно чувствуешь себя словно попал на прием к кому-то из древних королей. Правда, что-то я сомневаюсь, что мы направляемся к владельцу этой роскоши. Дай бог, чтобы он вообще был в данный момент жив-здоров. Жандармы в таких домах появляются редко, и если ведут себя настолько вольготно, то с жильцами случилось что-то крайне неприятное.

Роскошно-вычурная, даже с легким перебором, обстановка несла следы тщательного обыска, который все еще продолжался. Люди в непривычно светлой жандармской форме вели себя не то чтобы по-свински, но достаточно небрежно, чтобы это вызывало неприятие даже у меня, не имеющего ни малейшего отношения к владельцам данного дома.

Мы поднялись на второй этаж по широкой мраморной лестнице, затем прошли через большую столовую, способную вместить человек двести. После этого была не менее обширная