Сын прерий - Энн Мэйджер

— Что, все еще продолжается?

— Продолжается, черт побери!.. С того самого дня, как пару лет назад долбанули самолет Холта Мартина...

Джон взъерошил свою буйную шевелюру.

— Так ты полагаешь, его долбанули? Тед еще больше помрачнел.

— А черт его знает... Полицейские с эдаким серьезным видом покрутились какое-то время на месте крушения, посетили ранчо на своих новеньких джипах, потом настрочили отчеты... А затем их и след простыл. Только о них и слышали. Не берусь утверждать, что его сбили, но одно точно — все с этого и началось. Сам-то бедолага Холт был парень безвредный. Геолог. Вечно летал на своем самолетике где не надо. Все искал полезные ископаемые. И ни черта не находил, само собой. Сдается мне, он так и не понял, что его сбили...

— А ты имеешь хоть какое-то представление, кто за всем этим может стоять?

— Какое-то имею, да только все равно ничего тут не докажешь. В жизни не доверял никому из Мартинов. Даже их американской кузиночке Ноэль.

— Ну, на баб-то ты катишь бочку всегда, сколько я тебя знаю.

— Именно. С тех самых пор, как имел глупость сунуть голову в петлю — жениться на одной из них. Тем не менее никаких проблем у нас не было, пока не объявилась эта Ноэль. И пошло: брат на брата, фермер на фермера... Раньше мы друг другу доверяли. А когда на твои владения постоянно нападают, какое тут к черту доверие! Да провались все! Что тут еще скажешь... Но я приехал сюда не для того, чтобы ворошить наболевшее. Скажи, зачем ты вызвал меня?

— Хорошие новости, вот зачем! — Рот Джона расплылся в широкой улыбке. — Один из моих людей нашел Дейерде.

Тед вскочил на ноги и навалился грудью на стол. Из головы сразу вылетели все мысли о грабителях, Мартинах и засухе. Страх сковал его, как ледяное облако.

— Что? — осипшим голосом только и вымолвил он. — Ты хочешь сказать, ее тело? Где? Должно быть, в жутком состоянии. А Лиззи... — Тед с трудом выдавил имя дочери.

Джон тоже подался вперед, продолжая улыбаться. На его темном лице не отразилось никаких эмоций. Только острые черные глазки сверкнули под маской безмятежного спокойствия.

— Да не тело, кретин. Ее саму! — Он железной хваткой вцепился в плечо Теда. — Она жива. И ребенок тоже.

— Жива... — Словно тысяча иголок впились в его тело. Он не мог поверить! Тед не хотел смерти Дейерде, но еще больше он не хотел, чтобы она снова вошла в его жизнь. Ему нужна была только Лиззи. Дейерде мертва. Иначе она ни за что не уехала бы из Австралии без денег. А он нашел потом деньги в коттедже.

Воспоминания о том кошмарном времени вновь обрушились на него. Год тому назад полицейские схватили Теда и привезли на островок в коттедж. Он и сейчас ясно видел полураскрытый чемодан Дейерде на смятой постели, из него во все стороны торчали ее шмотки. Остальные вещи были разбросаны по всему ковру и по диванам. Щепетильная во всем, что касается ее драгоценной особы, Дейерде была при этом страшно неряшлива, когда отправлялась в путешествие. Ему сказали, что она, судя по всему, утонула.

В ушах его стоял гул океана, врывающийся в окно, ноздри трепетали от соленой сырости. Он поднял ее розовато-лиловую блузку, валявшуюся под белым деревянным креслом-качалкой, и почувствовал слабый аромат ее духов. В этой блузке он видел ее последний раз, когда она вернулась на ранчо — под предлогом, дескать, надо обсудить вопрос о Лиззи. Только не Лиззина судьба волновала ее, а наличные в сейфе. Дейерде похитила 75 тысяч долларов и его самолет — и снова сбежала. Успев при этом снять все до копейки и с их общего счета в Брисбене. У него не было ни малейшего представления, куда она делась, пока за ним не явились полицейские.

Он вспомнил, как стоял в коттедже. Присутствие Дейерде чувствовалось во всем. Было такое ощущение, будто она вышла буквально на минуту и вот-вот вернется. Но было и что-то такое, что подсказывало ему: Дейерде никогда не вернется. Она и не вернулась. Не нашли и его девочку.

Это он сказал полицейским, чтоб заглянули под подкладку чемодана, потому что как-то она уже там прятала деньги. А когда деньги нашли, то полицейские решили, что это свидетельствует против него.

Должно быть, она пошла купаться одна, предположили они. Либо кто-то все подстроил, чтобы так выглядело. Он может сказать, зачем его жена приехала сюда, на остров, да еще с деньгами? Где он был в то время, когда она пропала? Есть ли у него алиби? На берегу нашли остатки того, что можно было бы при желании принять за акваланг Дейерде. Выброшенный на берег желтый помятый баллон. Кусок черного шланга. Ничего с уверенностью о находке утверждать было нельзя.

Как и о Лиззи — та тоже бесследно исчезла. Как они мучили его, спрашивая про Лиззи! Где она? Что он мог сказать им, кроме того, что ума не приложит, куда она пропала. Дейерде забрала ее с собой, а что было дальше, если бы он только знал!..

«Не секрет, что вы не ладили с женой, мистер Джексон. Всем известно, что вы ее ненавидели».

Ненавидел. Это слово не могло полностью передать всю гамму чувств, которые он испытывал к своей жене.

«Вы говорите, что она забрала ребенка. Забрала деньги. Что же вы не поехали за ней? Вы ее убили?»

Этим последним вопросом они просто распяли его.

Тед нанял сыщиков, чтобы отыскать след Лиззи. А когда поиски ни к чему не привели, он вернулся на ранчо и целый год просидел там безвылазно со своей болью и отчаянием. Иногда Тед даже радовался в глубине души, что на ранчо совершаются набеги: это отвлекало его от мыслей о Лиззи.

— Не может быть, чтоб Дейерде была жива, — прошептал Тед.

Он не мог позволить ей вернуться, если она жива. Хватит! По горло сыт этими женщинами, если уж на то пошло!

Выражение лица у Джона было странное.

— Так ты не думаешь, что она жива?

— Нет. Что-то здесь не то. Это утка.

— Никакая не утка. Тебе чертовски повезло, что она вернулась, старина. Конец сидению на ранчо, можешь сбрить бороду. — Джон бросил на стол пачку фотографий. — Мой человек привез это вчера.

Тед молча уставился на снимки. Красивая женщина — это была не Дейерде, а ее точная копия — стояла на берегу на фоне высящегося позади леса. Не считая темных глаз, во всем остальном вылитая валькирия — высокая, с золотистыми волосами, вся гладкая, стройная, в избытке имеющая все то, что так привлекает мужчин. Пряди ее длинных белокурых волос прилипли к голове и точеной шее. Сверкающие ручейки воды стекали по изгибам золотисто-шелковых бедер. На ней был цельный купальник, который сидел будто влитой. На руках она держала мокрую и перепуганную Лиззи.

Обычно Дейерде находила в жизни что-то более для себя увлекательное, чем Лиззи.