Заговор красных генералов - Вадим Хлыстов

Заблокировав окна, я выбежал в холл. В нем уже были Касатка и Фарид с оружием на изготовку и в бронежилетах. Остальные, по-видимому, рассредоточились по квартире. В металлическую входную дверь снаружи начали стрелять очередями из нескольких стволов, вероятно, целясь в замок. Дверь не поддавалась. Я мысленно себя поблагодарил, что не пожалел денег, когда ее заказывал на бывшем оборонном заводе, выпускавшем в свое время военные корабли. Дверь была из башенной стали, и автоматным патроном ее было не взять. Внезапно стрельба прекратилась, но тут же послышались частые удары по металлу чего-то явно тяжелого. Фарид, стоящий сбоку от двери, быстро и одними губами произнес:

— Это штурм. Без вариантов. Сейчас будут БТРами решетки на окнах тросами выдергивать и одновременно стену двумя выстрелами из «мухи» пробьют. Могут и потолок проломить. Потом забросают гранатами.

— Кто это может быть?

— Очень похоже на отряд антитеррора. Почерк знакомый.

— А почему они не начали переговоры? Что это значит?

Фарид пожал плечами:

— Это значит, что у них нет приказа на переговоры. И это очень плохо. Нас они «сактировали» заранее.

— Сколько у нас времени?

Он переглянулся с Лупандиным:

— Две-три минуты, не больше.

Вы знаете, что такое штурм квартиры в густонаселенном районе, в центре города, где гуляют туристы и куда люди приходят полюбоваться на картины, выставляемые местными художниками на продажу? Это всегда жертвы. Много человеческих жертв. Ведь осаждаемые будут отстреливаться до последнего и могут попытаться захватить заложников при прорыве. Спецслужбы на него идут крайне неохотно и только в самом последнем случае, когда не остается других вариантов. Но было похоже, что для осаждавших мы представляли исключительную опасность, и наше существование связывалось с еще большими жертвами, чем те, которые могут возникнуть среди гражданского населения при штурме. Поэтому они сразу перешли к активным действиям на уничтожение. То есть происходило нечто неординарное по отношению к нам. Кто-то на самом «верху» принял кардинальное решение, не предусматривающее никаких вариантов. Мы просто не были нужны живыми. Это значило, что нам надо было срочно уходить из квартиры. И не просто уходить, а уносить ноги, и уносить быстрее. Для экстренной эвакуации у нас было все предусмотрено и готово, хотя и в мыслях никогда не держал, что ею придется воспользоваться. Поэтому я рявкнул Лупандину и Фариду, смотревшим на меня напряженно:

— Всех в мой кабинет!

Когда через несколько секунд мои люди вбежали, я, уже захвативший все необходимое, был готов. Внимательно оглядев каждого, бросил:

— Действуем по плану. Двое вперед, я следующий, остальные за мной.

Потом потянулся к статуэтке Будды на своем письменном столе и повернул у нее голову. Стол плавно сдвинулся со своего места, под ним начал открываться люк в подвал.

Первым, натянув очки ночного виденья, в него протиснулся Фарид, за ним двинулся Касатка.

Я в последний момент, подчиняясь какому-то внутреннему импульсу, все же решил захватить со стола шкатулку. Хотя принял уже твердое решение ее оставить, лелея про себя мысль, что, получив то, что надо, осаждающие от нас отстанут.

Последними звуками, которые до меня донеслись, когда люк уже начал вставать на место, были звуки взрывов на потолке и рева моторов БТР, вырывающих решетки на окнах.

Что такое Гора в нашем городе? Гора здесь не просто возвышенность. Это громада земли, возвышающаяся над Днепром, с которой когда-то начал строиться город, и она пронизана подземными ходами во всех направлениях. Многие слышали о существовании недостроенного «сталинского метро» — двойника настоящего. Жители столицы «нэзалэжной» знают, что в тридцатых годах прошлого столетия под рекой строили железнодорожный тоннель. Его делали на случай войны, предполагая, что при разрушении наземных мостов должен остаться ход под землей. Еще в тридцать шестом году, при строительстве в Киевском укрепрайоне дотов, складов и командных бункеров, их соединяли с заложенными двумя тоннельными переходами под Днепром: северным на Троещину и южным — на Осокорки. Но это только «вершина айсберга». Еще глубже под Киевом есть целый малоизученный подземный город, о существовании которого упоминается даже в летописях, датируемых одиннадцатым веком. В нем когда-то были проложены дороги, по которым ездили всадники на лошадях и перевозили пушки, стояли церкви, жили отшельники и промышлявшие разбоем лихие люди.

Все началось с того, что я, исследуя архивы и готовясь к очередной нелегальной экспедиции, наткнулся на документ который назывался «Список ключей, который должен быть у коменданта крепости», подписанный самим Александром III. Я был удивлен тем, что такой вроде бы малозначительный документ подписал сам император. Поэтому начал исследовать все связанное с ним самым тщательным образом. В перечне документов нашел пункт: «Ключи от главного входа в подземелье — хранить со всякой тщательностью». Тогда и понял, что имею дело с подземным комплексом. Когда первый раз проник туда, то был просто поражен. Ширина и высота проходов такая, что там могли помещаться повозки, которые тянула бы минимум пара лошадей. В тоннелях почти сухо, практически везде сохранилась древняя кирпичная кладка. Здесь есть свои улицы, перекрестки и тупики, из которых ведут выходы в монастыри и церкви на поверхности.

Вот по одной и из таких «улиц», которая проходила под моим домом, на глубине тридцати метров, и которая выводила к «метро», ведущему на Юг, мы и рванули. Там на выходе, среди большого дачного поселка, стояла моя «фазенда» с выходом из подземелья. В ней можно будет отдышаться и осмотреться. Это была, как я ее называл, запасная база. Оттуда можно было незаметно уехать и переждать неприятности в другом городе или даже другой стране.

Мои люди были знакомы с планом движения, и бежали мы быстро, перемещаясь с уровня на уровень. Когда уже подбегали к тоннелю под Днепром, Фарид, двигающийся впереди, внезапно остановился и поднял руку:

— Тихо. Замерли.

Все встали, стараясь сдерживать дыхание. В наступившей тишине я прислушался. Вначале не было ничего слышно, но потом сзади и спереди начал нарастать шум от топота ног множества бегущих людей, послышался лай собак и отрывистые команды.

Фарид повертел головой и молча указал в боковой проход. Мы метнулись в него, пробежали несколько десятков метров и внезапно очутились перед завалом. Быстро его обследовав, поняли, что прохода дальше нет. Это была ловушка. Дело начинало принимать нешуточный оборот. Оставался единственный выход. Но уж очень не хотелось его применять и вступать в огневой контакт с преследователями. Одно дело пустыня. В ней закон — мираж, змея — хозяин. Другое дело — город, в котором надо соблюдать хоть какие-то правила игры и где стрелять без нужды — это чревато. С другой стороны, с нами даже не пытались разговаривать и сразу открыли огонь на поражение. Да и вообще, если задуматься, то происходило нечто неординарное. Начиная с момента обнаружения шкатулки неприятность следовала за неприятностью. Их у нас и за год не было столько, сколько появилось за последнюю неделю. Количество неприятностей стремительно перерастало в качество Постоянной Неудачи. Именно так, Постоянной Неудачи с большой буквы.

Я повернулся к Касатке. Он сейчас был главным:

— Что будем делать?

Тот пожевал губами и выпятил вперед челюсть:

— Пробиваться. Живые мы им не нужны. Поэтому выход один — дать бой, и на прорыв. Вы, Андрей Егорович, становитесь в центр группы и никуда не суйтесь. Всем остальным — рассредоточиться. На счет три — закрыть глаза, заткнуть уши и пригнуть голову. Мы с Фаридом идем первые и бросаем шок-гранаты. Потом все врукопашную и ныряем в тоннель слева от нас, который по схеме в двадцати метрах отсюда. Даже с боем это расстояние можно пробежать за три секунды. За собой обвалим проход и через пять минут выйдем к подвалу Выдубицкого монастыря.

Пока он это говорил, топот ног преследователей стал сильнее. Внезапно он стих, и послышался чей-то резкий голос:

— Следа дальше нет. Они где-то здесь свернули.

В ответ раздалась команда:

— Тройками осмотреть боковые проходы.

Касатка шепотом проговорил:

— Приготовились. Раз, два, ТРИ!!

Я зажмурил глаза. Раздался громовой звук, и даже сквозь веки нестерпимо заблестел яркий свет. Меня кто-то подхватил под руку и потащил за собой. Впереди и с боков замелькали падающие тени, слышалось хеканье, как будто рубили топором свиные туши, и раздавались стоны. Внезапно что-то сзади сильно ударило по ноге. Я оглянулся и увидел откатывающуюся от меня гранату, которую, по-видимому, все же успел бросить кто-то из преследователей. В немыслимом прыжке в сторону попытался уйти от взрыва, но натолкнулся на стену тоннеля. Уже полуоглушенный, сползая к земле, выставил перед собой шкатулку, чтобы хоть как-то защититься от осколков, случайно касаясь рукой контура ладони на ней.