Ошибка - Галина Панизовская

- Интимные? Ах ты скотина!

- А ты пошляк. Узкий пошляк - кандидат Носик. Я же все-таки ее начлаб. А это уж интим от математики. Понял?

- Ни черта.

- Математик Носик, как вам удалось получить ваш диплом?

- Сам удивляюсь,-признался Пашка.-А как вы с Надеждой добились внимания американской прессы?

- За личные заслуги.

- Вы сможете дать опровержение?

- Пока неясно.

- Начальство уже выразило вам свое восхищение?

Володя пожал плечами.

- Ничего, за этим дело не станет,-успокоил Пашка.- Так вот, если вам нужен подручный кандидат... Или вам вдруг понадобится машинное время для вычислений...

- Что ты, Паша? У нас в институте свой вычислительный и...

- Еще бы!-сказал Пашка.-Еще бы! Но вы просто запомните, сэр, что если вдруг как-то понадобится...

Теперь был одиннадцатый час ночи, Володя стоял рядом с Надей и знал уже, что-опровержения они дать не смогут, что в работе есть ошибка...

"Но почему она так легко сдалась? - возмутился Володя.-Она не смеет так все бросить. Пашка прав, сделаем новый расчет, будем бороться. Даже если дирекция будет против..."

- Наверное, я не вернусь к математике,-сказала Надя.

"Размазня!-думал Володя.-Нужно доказать. Нужно драться... Впрочем, с кем драться? С кем, раз это действительно ошибка?.. А это ошибка, раз она так все бросает".

Надя стояла, глядя в окно, опершись плечом о стену. "Многие ученые допускали ошибки,-думал Володя,- но никто не знает, как они об этом забывали... И забывали ли об этом их ближние?"

- Я хочууйти из лаборатории,-сообщила Надя. "Так,-решил Володя.-С самого начала было ясно, что год для такой работы-подозрительно мало. А у нее не было даже года. Было фактически месяцев семь: я сам отрывал ее на срочные заказы. Я отрывал... Но все равно, если работа не закончена, ученый не должен публиковать результат. Особенно такой результат. Она обязана была сама отказаться..."

- Я уйду,-обещала Надя.

"Ее работа-это была сенсация, можно сказать, почти слава. И вот теперь... Как она могла решиться на публикацию? И как я мог подписать? И ведь знал, что год на такую работу-мало..."

- Я подам заявление об уходе.

"Правильно. Она уйдет из лаборатории, из института. И все со временем забудется: Она должна уйти из института, потому что ведь действительно есть ошибка..."

- Мне опротивела математика...

"...Там все-таки есть ошибка. А это значит, что дискретности времени не существует... Мы вычисляли эту дискретность-двадцать пять лет. Мы говорили: никто не может посетить одно и то же время дважды. Мы уверяли: двигаясь из нашего 2023 года в прошлое, вы попадете сразу не ближе 1998-го, из него перепрыгнете в 1973-й, оттуда в 48-й, потом в 23-й... А захотите двигаться в будущее, так попадете в 2048-й. Интервалы эти можно увеличить, а уменьшить нельзя-дискретность! Но, выходит, дискретности нет. Это ошибка..."

- Мне опротивела математика,- еще раз сказала Надя.-Я уйду...

- И что будешь делать? Выйдешь замуж за марсианина?

В общем-то это было неблагородно, так шутить. Володя понял это прежде, чем успел закрыть рот. Но он не мог себе представить ничего такого, из-за чего потерял бы к математике острый интерес.

Надя смотрела в окно на крыши.

"А ты, оказывается, подонок,-обратился к себе Володя.-Извинись, подонок!"

- Он не марсианин,- задумчиво сказала Надя.- Он историк. И потом, знаешь, он не может на мне жениться.

- Что???

Она занималась своей дискретностью и сидела в институте до ночи. Во всяком случае, он Думал, что сидела. И она еще брала работу домой... Он не был у нее дома около трех лет, он представлял себе, как она сидит здесь за столом, заваленным графиками.

У нее было очень белое ухо. И прикушенный угол губы.

- Это еще кто такой? - выдавил Володя неожиданно хрипло.

Ресницы ее шевельнулись.

Когда она была на втором курсе, он рассчитал ей контрольную по сопромату. Он считал, а она сидела рядом, и ресница ее упала на стеклышко логарифмической линейки...

Теперь она смотрела в окна на крыши. Задумчивый мир крыш, плоскогорья, разорванные пропастью двора, замкнутые горными хребтами труб.

- Он приходил к тебе сюда?

- Я ходила к нему сама. И вообще-я все сама...- ответила Надя.

Она водила по стеклу пальцем.

- Он тебя бросил?

- Он уехал.

- Надолго?

- Навсегда.

Она водила по стеклу пальцем с коротким ногтем. Это было вместо слез. Это были ее слезы. Володя знал это точно. Он спросил глупо;

- Ты скучаешь?

- Нет. Просто не вижу ни в чем смысла... Понимаешь, он сидел за письменным столом, а я приходила и садилась сзади. Перед ним лежали его часы, трубка, карта, и я смотрела на его вещи, на его затылок, на плечо и могла со своего места протянуть руку и их потрогать... А спина у него была согнутая, он писал и было видно, что он не встанет вот сейчас и не уйдет туда, где не будет меня. где я не смогу его видеть... И тогда я думала, что просидела бы вот так вечность, две вечности. И ничего больше не захотела бы, ни о чем не вспомнила. Потому что все, чего я могла желать, было тут, со мной, а все остальное, весь остальной мир мне просто совсем не нужен...

- А ему?

- Он историк. Он изучает нашу эпоху.

- Слишком современные интересы,-зло заметил Володя.- Историков интересуют обычно древности.

- А мы и есть древность, Володя. То есть, конечно, Для Него. Он,-Надя произносила "Он" будто с большой буквы, как имя,-Он историк из будущего...

- Что???

- Ты же знаешь, возможность путешествий во времени давным-давно теоретически доказана. Так вот, Он пришел к нам из будущего изучать нас. Он-первый времяплаватель, запущенный их физиками... Как были когда-то первые космонавты...

Ноги у Володи стали будто ватные. Хотелось сесть на пол. А Надя говорила монотонно;

- Он двигается из будущего в прошлое. Наш год-просто одна из остановок. Теперь Он передвинулся дальше.

"Черт знает что,-думал Володя.-Бред!.. Хотя почему бред? Ведь это на самом деле возможно..."

- Какой он, Надя?

- Он хороший... Но Он мог бы родиться и в нашем времени. Ты ни за что не догадался бы, что он не наш.

- Ты же догадалась?

- Сама - нет. Но, вообще, дело не в этом. Просто с ним хорошо, а без него плохо. Без него просто ничего нет...

Она чертила что-то на стекле. Глаза были сухие.

- Ты сказала ему?

- Что?

- Что ты без него не можешь?

- Зачем? Мы ни о чем не говорили. Я просто приходила к нему и все. Так было четыре месяца.

- А потом он... уехал?

- Я всегда ведь знала, что Он уедет. И каждый раз, когда шла к нему, боялась, что его уже нет.

Она шла к нему... У нее было мохнатое пальто на одной большой пуговице. Володя представил себе, как она идет к нему под дождем, со светлыми каплями в ворсинках...

- Это было больше чем счастье,-сказала она.-Это было больше счастья, когда я поняла, что ему тоже грустно прощаться... Он сказал, что расстанемся ненадолго и что Он возвратится, когда закончатся эксперименты.