Убийца пришёл первым - Сергей Емелин

— Ну, пришла-то она, допустим, не мне, а Линде… — скромно заметил я, но Джоанна лишь махнула рукой:

— Какая, к чёрту, разница, кто до этого додумался? Главное, что все мы опять увидимся… Элен с Николя, я надеюсь, прилетят?

— Думаю, они уже над Францией, — я взглянул на часы. — Правда, встретить их я уже не успеваю, они приземляются в аэропорту де Голля, а это другой конец Парижа… Ничего, не заблудятся, думаю — они ведь как-то раз бывали у нас в гостях.

По дороге Джоанна трещала без умолку (Ну ты же понимаешь, Себастьен, мне надо освежить свой французский!), а когда мы добрались до дома, там уже обнаружились Линда с Мануэлой, которых Лали без зазрения совести впрягла в подготовку праздничного ужина. Впрочем, они и не возражали; в простеньких фартучках выглядели наши красавицы умилительно по-домашнему.

— Да уж, видели бы вас толпы ваших поклонников, — ухмыльнулся я, по очереди обнимаясь с ними. — Фотомодели с мировой известностью чистят картошку на кухне, вот это сюжетец для журнала!

— Признаться, нам так надоели готовые завтраки в отелях, что мы даже рады потрудиться самостоятельно, — кокетливо закатила глаза Линда, тряхнув своими роскошными золотистыми кудрями. — Правда, Мануэла?

— Конечно, — безмятежно откликнулась та. — Тем более что Лали была просто неотразима, когда умоляла нас о помощи…

— Так, милые мои, я не слышала этих злобных выпадов, — быстро ответила моя жена, выглядывая из-под стола, где она рылась в поисках приправ. — И торопитесь, торопитесь, девочки — не успеете оглянуться, как все уже соберутся и пора будет подавать ужин.

Джоанну от трудовой повинности спасло только то, что перелёт через океан и смена часовых поясов изрядно утомили её. Расслабленно упав в кресло, она воскликнула:

— Нет, правда, я и представить не могла, до чего соскучилась по Франции и по всем вам! Себастьен, будь так добр, плесни мне немного бренди…

Сейчас, пожалуй, был самый подходящий момент, чтобы сказать ей про Кристиана, но сделать этого я так и не успел — в дверь позвонили. На сей раз прибыли Элен и Николя.

Спора нет, эта парочка всегда была самой элегантной из нас! Ещё после окончания университета Николя остриг свои длинные волосы, а прошедшие годы лишь прибавили ему солидности; сейчас в дорогом сером костюме он смотрелся на все сто — всё ж таки известный и довольно влиятельный журналист, как-никак. Ну а Элен — та всегда была неотразима; рядом с таким парнем, как Николя, она выглядела особенно трогательно и беззащитно, а её большие карие глаза лучились радостью.

— Чёрт возьми, сколько же времени мы не виделись! — заорал я, не в силах сдержать эмоций, и на мой крик из кухни выскочила Лали с восторженным визгом; словом, сделалось шумно, и все мы действительно почувствовали себя на пять лет моложе.

Под шумок Мануэла улизнула из кухни, оставив Линду отдуваться в одиночестве (Лали, естественно, взяла на себя почётную миссию по приёму гостей), и они с Джоанной на пару начали расправу над бутылкой бренди; на мой укоризненный взгляд Мануэла лишь протяжно вздохнула:

— Господи, Себастьен, знал бы ты, как мне надоели эти бесконечные диеты и воздержания во время съёмок! — и, лукаво подмигнув, отсалютовала мне бокалом.

Короче, начиналась та бестолковая суета, которая всегда предшествует любому празднику, особенно если праздник этот — встреча старых друзей, не видевшихся несколько лет. Моя деятельная жена всё же пыталась как-то контролировать ситуацию, раздавая поручения направо и налево, я же и сопротивляться не стал. Цинично бросив своих подруг на произвол судьбы, мы с Николя смылись в бильярдную, чтобы там спокойно переброситься парой слов — а уж поговорить нам было о чём!

За всей этой суматохой время пролетело незаметно, и не успели мы оглянуться, как спустились сумерки. Около пяти появился Оливье — нарядный, благоухающий дорогим одеколоном и явно довольный жизнью. От того робкого и застенчивого парня, каким мы его когда-то знали, не осталось и следа — теперь мы видели перед собой состоявшегося профессионала.

— Ну что, дружище, гляжу, твоя карьера музыканта удалась! — Николя хлопнул его по плечу. — Ты ведь единственный из нас, кому удалось осуществить свою мечту и пробиться на большую сцену.

— Вот только со свободным временем проблемы! — засмеялся Оливье. — График гастролей такой плотный, что нет никакой возможности наладить личную жизнь…

— Ну, ну, а как же твоя Синтия? — шутливо толкнул я его в бок, но наш друг неожиданно помрачнел:

— Ребята, вы же ничего не знаете… Дело в том, что… Ну, в общем, с Синтией всё закончилось ещё в прошлом году. Мы расстались… точнее, это она рассталась со мной… и сейчас я один, как перст.

— Ох, извини, пожалуйста, — сокрушённо пробормотал я, на что Оливье лишь беспечно махнул рукой:

— Право, Себ, не стоит! Что было, то прошло… Зато сейчас я свободен и хочу верить, что любая девчонка почтёт за честь окрутить преуспевающего ударника известной рок-группы!

Однако по глазам Оливье ясно читалось, что он просто-напросто держит марку, а что творится у него в душе — одному Богу ведомо. Но тут, к счастью, неловкая сцена была прервана очередным звонком в дверь.

Да, Жозе и Бенедикт — а это, конечно же, были они — смотрелись великолепно! О их вполне наладившихся отношениях говорили даже наряды — чёрный костюм Жозе и длинное белое платье Бенедикт, — в которых они подозрительно напоминали жениха и невесту. А поскольку о предстоящей свадьбе знали уже все — Лали, как правило, долго держать язык за зубами не умела, — то дружеские шуточки посыпались на будущих молодожёнов как из мешка. Жозе лишь ворчал в ответ, впрочем, довольно беззлобно, сияющее же лицо Бенедикт было красноречивее всяких слов.

В очередной раз я убедился, как же всё-таки сильно она любит своего непутёвого Жозе. Чёрт возьми, да будь я на его месте, я бы не колебался ни секунды… конечно, если бы Лали не было. А этот доморощенный плейбой столько лет мотал ей нервы!

Его постоянные походы налево давно уже стали притчей во языцех в нашей компании, ещё со студенческой поры. И это при том, что Жозе писаным красавцем никогда не был, хотя определённым шармом природа его не обделила; длинные чёрные кудри, которыми он, в отличие от Николя, жертвовать пока не собирался, да в сочетании с высоким ростом и истинно южным темпераментом (были у него какие-то латиноамериканские корни) — девчонок это почему-то разило наповал. Его бесчисленных пассий не отпугивало даже то, что Жозе был, по сути, простым работягой, хоть и с университетским дипломом — как уселся пять лет назад за руль грузовика, так и колесил на нём по всей Франции, не помышляя о чём-то большем.

Все мы только удивлялись, как у Бенедикт хватало терпения выносить его бесконечные измены. Периодически они расставались, когда совсем уж становилось невмоготу, но с тем же постоянством Бене возвращалась к нему вновь и вновь. Вот уж точно — любовь зла…

Замешкавшийся в глубине комнаты Оливье тоже подоспел, наконец, чтобы поприветствовать друзей, и был встречен бурными восторгами со стороны Жозе:

— Разрази меня гром, мы с Бене были уверены, что тебя и во Франции-то нет! А ты, оказывается, выкроил-таки пару деньков из своих бесконечных гастролей!..

Серые глаза Бенедикт тоже широко распахнулись при виде Оливье, будто она уж и вовсе не чаяла его увидеть, но уже в следующую секунду они очень мило чмокали друг друга в щёчку, а Жозе дурачился и сердито фыркал, изображая ревность.

Тем временем моя вконец запарившаяся жена сделала последнюю отчаянную попытку организовать прибывших гостей, и на этот раз у неё хоть что-то начало получаться. Во всяком случае, Элен и Джоанна безропотно отправились на кухню строгать салаты, а мы с Николя занялись подготовкой комнаты — распихали по углам всю лишнюю мебель, собрали в кучу стулья со всего дома и теперь прикидывали, как бы получше их расставить. Жозе, как всегда, в своём амплуа, путался под ногами и давал необычайно ценные, на его взгляд, советы.

— Помог бы лучше, чем разглагольствовать, — хмыкнул Николя. — Или боишься испортить свой будущий свадебный костюмчик?

— Должен же кто-то осуществлять общее руководство, — тут же отреагировал Жозе, пропустив шуточку насчёт свадьбы мимо ушей. — Истинная мудрость руководителя не в том, чтобы хвататься за любую работу, а в том, чтобы указывать, как лучше эту работу сделать, понятно вам?

— Огреть бы тебя стулом, философ ты наш, — вздохнул я. — Вот только, боюсь, Бене этого не переживёт…

— Если не очень сильно, то ему это только на пользу, — лукаво заметила вынырнувшая откуда-то Бенедикт. — Возможно, это привьёт ему вкус к работе по дому.

Жозе в ответ разразился длинной тирадой на тему домашняя работа — удел женщин, и у них тут же началась очередная перепалка, в которой, впрочем, не было ничего серьёзного — все мы прекрасно знали, что даже в лучшие времена Жозе и Бенедикт дня прожить не могут, чтобы не поцапаться, пускай даже и в шутку.