Безопасный уровень (СИ) - Зубов Константин

Вечная проблема, на которой и стоят наши три мира, — выбор уровня сложности.

В молодости все мечтают жить ярко, пусть, возможно, и недолго, нежели уныло, но без риска. В отличие от дочери, я не понаслышке знал эту разницу: все мои родственники умерли до ее рождения.

Сейчас казалось очевидным, что стоило все в подробностях рассказать Софье раньше, а не ограничиваться перечислением фактов, что зря я тянул, придумывая все новые оправдания для отсрочки. Чего я боялся? Того, что дочь не поймет и не примет мои доводы? Или того, что так же, как и я сам, обвинит меня во всем случившемся и наши отношения еще больше ухудшатся? Так куда же хуже?

Я стоял на перекрестке, когда прогремел еще один взрыв. В конце улицы объятая пламенем машина взлетела в воздух, несколько раз перевернулась и упала на крышу. Ветер донес запах горящих покрышек. Загорелся зеленый сигнал, и я пошел дальше.

Браслет пиликнул, сообщая о заработанных десяти баллах. Маршрут безопасный, значит, до места взрыва не меньше четырехсот метров. Находись я ближе, чем в пятидесяти метрах, на пятом уровне, упало бы пятьсот. Но, возможно, вместе с осколком в живот или голову. И все. Шоу для меня бы закончилось, и не было бы больше ни пятого, ни третьего, ни даже безопасного уровня — только гроб, хорошо, если открытый.

Таких случаев сотни в день. Жадность, адреналин и юношеский максимализм — три основных пути в могилу.

Сверху послышался быстро нарастающий гул, я вскинул голову: похоже, опять метеорит. Не до конца опознанный объект прочертил огненную дугу и рухнул справа за дома. Стекла в витринах зазвенели, и в небо взметнулось большое облако пыли и осколков. Очевидно, с той стороны сегодня проходит маршрут пятого уровня. Машины пожарной и скорой помощи спешили к местам происшествий. Я пропустил их и перешел дорогу.

Первая ключевая точка — четырехметровый экран, зафиксированный на высоте человеческого роста. По счастью, он транслировал не скучную рекламу, а анонсировал рейтинговые шоу из Синего мира, самого нового из запущенных. Ему не было еще и десяти лет, многие шоу и программы там только набирали обороты. Смотря их, я часто испытывал ностальгию по годам юности, проведенным в Золотом мире.

Чтобы не мешать проходу, я примкнул к группе зрителей чуть в стороне от пешеходной дорожки.

— Террористы захватили небоскреб в центре города, — вещал диктор. На экране мелькали кадры с изображением здания и кучи вооруженных людей в черных масках. — Заявку на участие в операции по ликвидации уже подали восемь добровольцев, включая известных специалистов по антитеррору Бориса Варвара и Кейси; событие начнется через шесть часов или после регистрации десяти претендентов.

Видеоряд сменился, теперь камера передвигалась по темным пустым коридорам.

— Потеряна связь с подземной исследовательской лабораторией. По последним данным, ученые занимались изучением активности мозга после смерти. Идет набор группы для расследования произошедшего. Ориентировочная дата начала проекта — десятое ноября.

Картинка вновь сменилась, теперь с высоты птичьего полета показывали наш — Зеленый мир. Камера медленно проплывала над шпилями небоскребов.

— Напоминаем, что в Зеленом мире через три месяца заканчивается тридцатилетний цикл (интересно, как такое можно забыть?), а это означает два месяца самых ярких и незабываемых финалов — откроются все тайны и закручиваемые годами интриги. Конечно, не обойдется и без глобальных катаклизмов!

Изображение поменялось: на экране появились архивные кадры Золотого мира в последние дни существования. Вернее, его пылающие руины. Камера находилась невысоко, и отчетливо было видно, что среди развалин повсеместно идут бои.

— Всем жителям, планирующим переселиться в Синий или Красный мир, следует подать заявки до двадцатого ноября включительно. Переселение будет проводиться согласно расписанию — с двадцать первого ноября по пятое декабря!

Браслет запищал, давая понять, что можно двигаться дальше.

Переселение. Правильное слово — эвакуация! Из безбашенных людей, что рискнут остаться или прибудут из других миров в надежде крупно заработать, в живых останется, может быть, каждый десятый.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

А таким, как я, лучше в Синий. Спокойнее. Может, хоть там удастся найти общий язык с дочерью, особенно после того, как она увидит по телику перерождение, а точнее, гибель Зеленого мира.

До второй точки я добрался без приключений, лишь пару раз вдалеке слышались отдельные выстрелы, и на глаза попалась свежая растяжка над дорогой: «Район Б2 закрыт на карантин. Убедительная просьба не приближаться. Охране дан приказ стрелять на поражение!». Введение карантина могло означать что угодно: от вспышки эпидемии до вышедших из-под контроля каких-либо существ. В любом случае мой маршрут проходил далеко от района Б2.

Второе ключевое событие представляло собой спонтанную покупку крутого новейшего утюга, стоящего в витрине на медленно вращающейся платформе. Я, согласно правилам, постоял минуту у входа, восхищенно разглядывая замысловатое устройство, напоминающее миниатюрный космический корабль, затем зашел в магазин и приобрел товар. Еще пару минут мы с продавцом улыбались друг другу, наперебой расхваливая прибор. Может и, правда, неплохой. Надо попросить Иру что-нибудь погладить в течение тех трех дней, пока он будет нашим.

Тучи вновь расступились, и в куртке сразу стало жарко. Я расстегнул молнию. Неприятный осадок после утренней стычки с дочерью постепенно растворялся. До офиса оставалось совсем немного.

Последней ключевой точкой стала реклама (куда без нее). Мне досталась роль смотрящего. Помимо прочего, показали и газонокосилку, на которую я положил глаз.

В 9:50 я входил в широко распахнутые двери шестидесятидвухэтажного офисного центра.

Прозвучавший в 13:00 сигнал на обед стал спасением: почти два часа я не мог достойно закончить простенькую статейку о новом месторождении и очень рассчитывал, что перерыв пойдет на пользу моему писательскому таланту.

Столовая находилась на пятнадцатом этаже. Просторное помещение, целиком окрашенное в голубые корпоративные цвета, встретило меня гремучей смесью запахов и гулом тысяч голосов.

— Серега, иди к нам!

Метрах в десяти из-за четырехместного столика поднялся Сашка и интенсивно махал рукой. Его трудно было не узнать: белая шевелюра молодого программиста слишком выделялась. И Валера с ним. Неплохая компания.

Сашка подвинул поднос, освобождая место на столе.

— Рад видеть тебя, Серега.

— Взаимно, — я пожал протянутую руку и повернулся к Валере, — и тебе привет.

— Хай, — мужчина вытер ладонь о штанину и поздоровался. — Устраивайся.

— Рекомендую БигБургер ланч, — сказал Сашка, — порции большие, очень вкусно, и за него сегодня двойные баллы.

Говоря это, он, естественно, смотрел в объектив камеры, висящей над столом.

— С удовольствием, — в свою очередь обратился к невидимым наблюдателям из других миров и я. — Что может быть лучше сочного БигБургера с картошкой фри и колой на обед?

Я нажал нужную комбинацию на дисплее, прислонил браслет и через мгновение, когда отсек выдачи открылся, вынул поднос. Бургер оказался не совсем «Биг», да и картошка уже чуть остыла, но пахло все просто замечательно: на ароматизаторы производители никогда не скупились.

— Хороший текст, Серег, — сказал Валера, стряхивая крошки с пышных усов, — думаю, директор утвердит.

Конечно, утвердит, как только выкинет все лишние, на его взгляд, обороты. Потом еще и еще. Пока не останется голый каркас фактов. Слишком «поэтично» — вот его основная претензия к моим описаниям, мол, непонятно среднему обывателю. «Процессы газодобычи не нуждаются в настолько литературной подаче» — его последняя рецензия.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Ты не передумал переходить в Синий? — Сашка интенсивно жевал, и я еле разобрал, что он говорит.

— Нет, все решено, документы в обработке.

— Ясно, — парень поднял стакан и поднес его к камере. — А запить бургер всегда лучше холодной колой.