Безопасный уровень (СИ) - Зубов Константин

Пока Ира дома, о том, чтобы тайно пробраться куда-либо, можно забыть. Повезло, что я еще несколько дней назад случайно увидел на экране ее браслета запланированную сегодня на 15:00 встречу с Александром, парикмахером. Как минимум два часа дома будет только дочь, которая вряд ли выйдет из своей комнаты. Лучшего времени для обследования (обыска) не найти.

На утро тоже имелся план. Вчера Ира отменила мой визит к Виктории, очевидно, что на ее решение повлияли расспросы за ужином. Меня же теперь очень интересовала неизвестная часть жизни супруги, в том числе, придет ли кто-то другой к Виктории сегодня.

Реклама стихла, но я выкроил еще несколько минут, чтобы закончить упражнения. Затем быстрые утренние процедуры (пять очков), и я вошел на кухню. Все как обычно: Ира хлопочет у плиты, а недовольная Софья за столом что-то лениво ковыряет в тарелке.

— Всем привет! — я чмокнул в щеку обернувшуюся жену и подсел к дочери. Она уже бросила не вдохновивший ее завтрак и интенсивно с кем-то переписывалась.

— Подружка или друг? — спросил я.

— Тебе-то что? — сначала она даже не подняла головы, лишь отклонила экран браслета так, чтобы я ничего не увидел, но затем носик ее вздернулся, и, глядя мне в глаза, она резко спросила:

— А если это мой друг старшеклассник — гонщик и хулиган, ниже третьего уровня не опускающийся? Ты запретишь мне с ним общаться?

— Софья! — строго посмотрела на нее Ира.

— Что Софья!? — сегодня дочь не собиралась избегать конфликта, ее щеки покраснели.

— Софья! Мы с папой желаем тебе только добра…

— Да хватит уже! — ее глаза, засверкали от гнева. — Неужели вы не понимаете, что позорите меня!? Все смеются…

— Они не твои родители и не отвечают за тебя, — не удержался я и тут же пожалел, увидев, что теперь глаза Софьи наполняются слезами. — Мы просто хотим…

— А меня вы спросили? Чего я хочу?

Она вскочила и вцепилась руками в стол, переводя взгляд с Иры на меня и обратно и из последних сил сдерживаясь, чтобы не заплакать. Она знала ответ на этот вопрос и, не давая нам возможности в очередной раз его озвучить, немного сменила тему:

— А вы сами? Над вами же тоже все смеются! Хоть бы раз…

— Наша с папой жизнь никого не касается, — твердо оборвала Ира. Ее лицо стало жестким. Но Софью уже было не остановить.

— Хоть бы раз мусор мимо урны кинули! — она уже не сдерживала слез. — Вон Мэйсон месяц живет на районе, тоже немолодой, а все только и говорят, какой он крутой… и с вами, «улыбальщиками», сравнивают.

— Дочь, — я протянул к ней руку, но она откинула ее и, резко развернувшись, выбежала из кухни.

Мы переглянулись с Ирой.

— Переходный возраст, — будто мантру повторила она.

Тарелка с яичницей появилась на столе.

— Осторожно, горячо.

Я взял вилку и, должно быть, впервые за последние лет десять, забыв прорекламировать производителя, принялся за еду.

Да, я один из тех, кого люди, предпочитающие активную жизнь и риск, называют презрительным словом — улыбальщик. И пусть! Улыбаясь в камеры, я уже дожил до тридцати пяти, на три года превысив среднюю продолжительность жизни людей в ММУ.

Ира села напротив и, видя мое настроение, беседами не докучала.

Экран выдал четыре подходящих маршрута. Супруга ожидаемо вызвалась проводить меня.

— Времени с большим запасом, пойду длинным, — сказал я и загрузил данные.

Не самый удобный путь для моих целей, но объяснить иной выбор жене я бы не смог. Конечно, прямо к дому Виктории едет автобус, но он отходит от другой остановки, и, стоит мне пойти к ней, Ира сразу что-то заподозрит. В том, что она будет стоять на крыльце и следить за мной, я не сомневался.

— До вечера!

— До вечера!

Улыбка, поцелуй. По пути к воротам я физически ощущал взгляд на затылке.

Браслет запищал, сообщая о выходе за границу безопасной зоны. До дома Виктории оставалось чуть больше километра, я еще раз сверился с картой и свернул в арку. Сразу задрожали колени и меня потянуло назад.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Не в этот раз! Да тут и запросто может быть безопасная зона. Подбадривая себя я вошел в незнакомый двор.

Со всех сторон высились серые стены пяти-, шестиэтажных зданий Нижнего города. Ничего необычного: кое-где валяется мусор, окна нижних этажей закрыты решетками, натянуты несколько веревок, на которых сушится одежда. Быстрым шагом я направился к противоположной стене, где тоже виднелась арка. Вдалеке прозвучал выстрел — я вздрогнул, буквально одним скачком преодолел последние метры и спрятался в подворотне, оглядываясь по сторонам. Это далеко! Спустя минуту (столько потребовалось сердцу, чтобы начать биться в нормальном ритме), я продолжил путь.

Зачем я сюда пошел? Раз за разом проносилось в голове, пока один серый пустырь сменял другой, а его следующий. Что я хочу такого увидеть у Виктории, обычной среднестатистической домохозяйки? Как она может пролить свет на ситуацию с анонсом? Да никак! Я просто занимаюсь ерундой и при этом рискую жизнью.

А ты не считаешь странным, — вмешался голос, — что Виктория, как и большинство подружек, с которыми сейчас активно общается твоя жена, появились в ее жизни совсем недавно?

И что с того?

Я посмотрел на карту и к своему удивлению обнаружил, что прошел уже половину пути. Может, пронесет?

Выход из очередной подворотни. Снова пустырь, чуть больше предыдущих и, кажется, чуть более замусоренный.

Я успел сделать с десяток шагов, когда услышал сверху хлопающие звуки, похожие на те, что издает на ветру простыня, сохнущая во дворе. Тут же раздался оглушительный крик, переходящий в визг. Я присел, закрыв уши ладонями. Что-то тяжелое ударило в плечо, бросив меня на землю. Визг стал тише, я вскочил и вскинул голову. Нечто огромное, с крыльями, разворачивалось для повторной атаки. Существо черного цвета походило на птеродактиля, только с клювом и с перьями.

Что-то теплое потекло по руке. Чёрт! Из глубокой царапины на плече лилась кровь и, пропитав практически весь рукав рубахи, стекала с пальцев. Визг снова резанул барабанные перепонки, и птица спикировала. Едва успев вскочить на ноги, я оттолкнулся и прыгнул в сторону. Вышло корявенько, но повезло. Лишь немного зацепив меня краем крыла, существо взмыло ввысь.

Оно защищает гнездо, — пришел на помощь голос, — вон, над аркой, откуда ты вышел, отходи от него!

Действительно, на четвертом этаже один из балконов с помощью подручных, вернее, подлапных средств птица переоборудовала в гнездо, и мое присутствие поблизости явно напрягало молодую мамашку (или папашку).

Я бросился к противоположной стене. Птеродактиль кружил надо мной, но, должно быть, понял мои намерения и не нападал. Запыхавшись, я вбежал в арку и еще раз обернулся. Существо успокоилось и, уменьшая круги, спускалось к балкону. Около минуты ушло на то, чтобы дрожащими руками достать аптечку и выбрать в меню характер повреждения. Еще столько же на обработку и заживление. И не меньше пяти, чтобы заставить себя двигаться дальше.

Теперь, прежде чем сделать шаг, я внимательно осматривал каждый закуток и неизвестный предмет. Предосторожности оказались излишними — оставшаяся часть пути прошла без происшествий.

Идеальное место! Первый этаж заброшенного магазина, хозяева которого не стали заморачиваться закрытием дверей или, что вероятнее, их уже взломали. Дом Виктории в двадцати метрах. Можно ждать тут. Найденный внутри стул я поставил под окном — получился неплохой наблюдательный пункт. Руки замерзли, пришлось спрятать их в карманах куртки. Минут пятнадцать-двадцать в запасе есть.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Через пятнадцать минут пришла неприятная мысль: а с чего я решил, что если и есть посланник, то он придет именно в это время? Почему не раньше или не позже? Вчера перед сном эта мысль казалась очевидной, сейчас же — полной чушью. Устраивать засаду на двадцать минут! Надо же додуматься! Я теребил рукав окровавленной рубашки, механически разглядывая редких прохожих и проезжающие электромобили.