Простри руце Твои.. - Ирина Лобановская

- А вы пессимист, отец Димитрий, - ухмыльнулся москвич. - Хотя верите в силу молитвы.

- Не просто в силу молитвы, - поправил батюшка. - Молиться, не творя в то же время добрых дел, - значит надеяться, что вырастет не посеянная тобой рожь. Да, Бог пожалеет тебя, но не заставит расти то, что ты не сеял. И суть молитвы не в том, что каждый чувствует, ее читая, а в том, как он живет между двумя своими молитвами, скажем, утренней и вечерней. По плодам судится молитва, а не по переживаниям. Это сказал Феофан Затворник.

- Однажды в очередной раз какие-то больно умные "прорицатели" назначили конец света на одиннадцатое июля, - пробормотал гость. - Конечно, я ни на йоту не поверил, не принял это всерьез, как любой нормальный человек, но ситуация сложилась интересная. День рожденья у меня одиннадцатого. Праздную, а друзья хохочут: "С днем рожденья тебя! И заодно с концом света..." И еще, отец Димитрий... Реальный случай. В вагон метро вошел старик в экстравагантной одежде, со страшновато выкаченными глазами и длинной косматой седой бородой. Закружился и громовым голосом начал вещать на весь вагон, что через две недели, такого-то числа, наступит конец света. Молитесь, грешные люди! Но, говорил он, я понимаю, что за две недели далеко не все из вас сумеют собраться с духом на серьезную молитву. А вы не страшитесь: мы, наша организация, готовы вам помочь! Помолиться за вас! Поэтому дайте денег, кто сколько может как пожертвование, и я запишу имя каждого, кто заплатил, и мы помолимся о нем и его родственниках. Некоторые люди, которых хорошо пробрала сия впечатляющая актерская игра, вид и голос старика, дали ему денег. Старикан все записал, сказал на прощание что-то пафосное и ушел из вагона. Очевидно, в другой. Прошло две недели. Конца света не произошло. О белобородом старике и его организации - ни слуху ни духу. И остается только гадать, сколько он и его коллеги за эти две недели успели собрать денежек...

Батюшка засмеялся. Незнакомец тоже. Его чай грустно остывал, никому не нужный.

- Это ведь высший шик! Не на чем-нибудь бизнес делать, а - ни много ни мало - на конце света! В первые годы после Рождества Христова, когда христиане прятались от римлян-язычников и жили в катакомбах, они ждали конца света. Вполне верили, что он скоро наступит. И Феофан Грек говорит Андрею Рублеву: "Скоро конец света, все как свечи гореть будем!" В "Записках охотника" Тургенева тоже кто-то - забыл имя - заявляет вполне деловито: "Последние времена настали". И в "Бежином луге", помнится, "Тришку" ждали... И теперь о том же самом. В который раз за сотни и даже тысячи лет. Надоело!

Взгляд гостя снова зацепился за лампадку, смирно помаргивающую в углу.

- Я так скажу, милый... Цель христианства всегда одна - стяжание Духа. Поэтому оно всегда влияло на культуру. И его созидательный дух необходим - он давал культуре новый смысл, другой импульс для развития. А вот апокалиптика в христианстве... Многие думают, что она - следствие желания разрушить нечестие. Вовсе нет. Она - порождение безысходности, чувства невозможности созидания на Земле, где властвует тьма. И если это созидание здесь станет и впрямь нереальным, тогда и наступит конец света. Но о его наступлении ведает только Бог. Что касается апокалиптических настроений... Они охватывают людей, когда теряется умение жить по-христиански.

- По-христиански - это как?

- Есть очень простая молитва, милый: "Господи, дай мне смелость изменить то, что я могу изменить, силу принять то, что я изменить не могу, и мудрость отличить одно от другого!" Единственно верный путь - путь постоянного изменения и улучшения. Апостол Павел говорил, что даже если внешний наш человек и тлеет, то внутренний со дня на день обновляется. А покаяние, этот важнейший после крещения духовный акт, назван в Писании греческим словом metanoia, что точнее всего переводится как "изменение ума". Значит, христианский путь - путь формирования правильного сознания. Святитель Игнатий Брянчанинов писал, что люди обычно считают мысль чем-то маловажным, а потому неразборчивы при принятии решений. Но безошибочные мысли рождают все доброе, ложные, наоборот, - зло. А отец лжи - дьявол, как говорит Евангелие. Не надо думать, что рогатый оппонент Господа - дурак. Иначе не попадало бы столько людей в его сети. Он весьма умен и хитер и прекрасно знает, на какие кнопки у кого нажимать, чтобы обольстить. Тем и страшен. Дьявол - первый экстремист, нигилист и анархист, обожающий прятаться за самые лучшие человеческие чувства. Его оружие - ирония и сарказм, хотя над собой он насмешек не выносит. Он обещает золотые горы, а платит разбитыми черепками. Люди, прельщенные им, эмигрируют в поисках счастья, а в результате остаются в пустоте - без работы, без семьи, с разнузданными избалованными детьми и умственно отсталыми внуками... Это некая игра в рулетку, но игрок всегда проигрывает. И зачем человеку подчиняться этой твари? Но часто не хватает ума и сил жить без ложных наущений.

- Дьявол... - пробормотал гость. - Настоящая белибердень... Он - никто и ничто, но это ничто нас ничтожит. Слыхали... Он обожает играть словом "свобода". И наше сердце это часто принимает за чистую монету. Но есть такой закон логики: из лжи следует что угодно. То есть даже из неправильной посылки можно сделать верный вывод.

Батюшка кивнул.

- К сожалению, такое бывает редко. Если вы пробовали исследовать свое сердце, то убедились, какие это джунгли. Причудливые, экзотические, куда не проникает свет и где водятся тысячи диких животных. Слегка разогрей его пламенем страсти - и джунгли разрастутся и совсем перестанут пропускать свет, а в кромешной тьме расплодятся кровожадные хищники. Поэтому надо отдать наше сердце в послушание уму. Он нам - главнейший помощник. Если человек не пользуется умом сам, то им воспользуется дьявол. Этот своего никогда не упустит. Вы не согласны со мной?

Свет... Которого не было... И сердце... которое есть... живое и отчаянное... ну, джунгли - это еще очень мягко сказано...

- Наверное, согласен... - пробормотал приезжий. - Особенно насчет дьявола. Иногда думаю, что, узнав его по-настоящему, поймешь даже средневековую инквизицию, отправляющую некоторых людей на костер. Но к двадцатому веку мы хорошо научились напускать на все проблемы философский туман. У масонов вообще есть такой лозунг: "Наша правда - ложь. И наша ложь - правда". А философ Дени де Ружмон дает такой рецепт: самый лучший способ бороться с дьяволом - это поддаться ему. В середине прошлого века по этому пути пошли многие западные государства во главе с Америкой. Раскрутили все гайки законов, упразднили смертную казнь, объявили гомосекс и все виды содомии нормальным явлением, набрали лесбиянок в полицию и армию, а педерастов пристроили учителями в школы, легализовали порнографию и наркотики. В результате -рост преступности и терроризма. Узаконенная анархия. Содом и Гоморра. И все это под истошные вопли о правах человека. И тот же Дени де Ружмон с усмешечкой заявляет: "Когда вы думаете, что вы, наконец, поймали дьявола, оказывается, что он сидит в вашем собственном кресле".

- Как вы думаете, что такое церковь? - спросил отец Димитрий.

Гость пожал плечами. Какие у него уставшие, безнадежные глаза...

- Церковь - не собрание праведников, а собрание кающихся грешников. "Да и нет того, чтобы дело спасения было крайне трудным: ибо иго Мое благо, и бремя Мое легко", - говорит Спаситель в Евангелии от Матфея. А Честертон писал, что Церковь - не клуб. Если из клуба все уйдут, его просто не будет. Но Церковь есть, даже когда мы не все в ней понимаем. Она останется, даже если в ней не будет ни кардиналов, ни папы, ибо они принадлежат ей, а не она - им. Если все христиане умрут, она останется у Бога.

- Спасение... Какое тут может быть спасение... - пробормотал приезжий. - От кого? Разве что от себя самого...

- Да, - согласился с ним батюшка. - И увидеть свои грехи, все, во множестве. Это начало просвещения души и признак ее здравия. "Вы восплачете и возрыдаете, а мир возрадуется, вы печальны будете, но печаль ваша в радость будет", - сказал Господь апостолам. Любая душа на пути к совершенству испытывает подобное поражение. Тьма покрывает ее, и она не знает, куда деваться, но приходит Господь и печаль ее претворяет в радость.

Гость задумался. Провел рукой по столу. Что-то вспомнил...

- Отец Димитрий, а судьба есть?

Батюшка ответил не сразу.

- Думать надо, милый, думать... Вот вы пошли в храм - судьба, или приятель за рукав потянул: не ходи, давай лучше в кино...

Москвича непонятно передернуло при последней фразе.

- И это тоже судьба. У человека всегда есть выбор - надеть шапку в мороз или нет. Но не надо потом, когда схватишь бронхит, говорить, что Господь наказал.

- Выбор... - пробормотал незнакомец. - А как быть, если ты сидишь на скамейке и куришь, а к тебе подходит и просит огоньку паренек или девчонка-школьница? С одной стороны - не спросит ли апостол Петр за то, что к куреву малолетних приучаешь? Но - с другой стороны - не дашь: обозлится юнец, в душе посеет обиду на "взрослый мир", а хорошо ли это? Ведь иногда к таким мерзким вещам приводят затаенные обиды! И опять же - "дай просящему" - сказано. Вот и не знаешь, как правильнее поступить... И никогда не знаешь.