На поющей планете. (Сборник) - Любен Дилов

— Что там у вас происходит, ребята? Давайте посмотрим...

— У вас же есть снимки, — сказал Антон.

— Ничего, дайте еще.

Этот голос все-таки подействовал успокаивающе. Акира начал телевизионную передачу. Показал сначала весь командный сектор, чтобы уверить руководство, что весь экипаж налицо, потом включил видеозапись кадров, заснятых ими накануне, подключил внешние камеры к каналу связи с Землей.

— Я пошел! — громко крикнул Гибсон, очевидно, чтобы его услышали и на базе, то ли желая поставить руководство перед совершившимся фактом, то ли стремясь показать свою храбрость.

И поплыл к складскому помещению за скафандром. Антон не стал его останавливать. Что-то в этом роде надо было сделать, какие бы глубокомысленные предложения ни поступили с базы. Ничего угрожающего вокруг не было. Какая-то фигура, голая и беспомощная, просила приюта — это показывали приборы, об этом говорил голос, звуки которого невероятным образом отдались и в русском, и в японском мозгу. Разумеется, насколько можно верить и приборам, и собственному мозгу.

— Санеев, это ведь монтаж? — спросил уже менее спокойно руководитель полета.

Антон хотел разозлиться, но у него не было сил. Эта голая фигура и на Земле повергла бы в изумление, а здесь прямо парализовала своей чудовищной абсурдностью. За полвека полетов вокруг Земли и близлежащих планет не обнаружено никаких непредусмотренных чудес. А если чудеса и случаются, то такие, над которыми ахают только ученые соответствующих специальностей. Труженики космоса уже давно ничему не удивляются. Руководитель имел основания. Скучающие космонавты частенько мастерят из скафандров, одежды и всякой всячины разные создания, которые выдают за представителей других цивилизаций. Конечно, такие шутки они позволют себе только с дежурными операторами и никогда не допускают чрезвычайных вызовов — это грубое нарушение устава.

— Раз вы мне не верите... — в голосе Антона прозвучала угроза.

Ему не дали договорить, потому что знали: он не из тех, кто скучает в космосе, и подобных шуток себе не позволит.

— Ладно, ладно! Проверь стерильность пространства вокруг корабля и забирай тело в шлюзовую камеру. Действуй по уставу! Через час выходи на связь.

Гибсон притащил все три скафандра. Они молча влезли в них, помогая друг другу, потому что пальцы у всех троих вдруг словно одеревенели. Все поглядывали на экран в надежде, что за это время наизвестное существо успело удрать. Хотя Акира и Гибсон не были профессионалами-космонавтами, как Санеев, а учеными, занятыми освоением Марса, у обоих хватало знаний и опыта для самостоятельных действий в космолете. И об уставе им можно было не напоминать.

Полчаса педантичной проверки скафандров. Теплоизоляция, герметичность, дыхательные аппараты, радиофонная связь... Долговязый, с несколько инфантильной физиономией доктор технических наук Томас Гибсон только раз женским голоском пропищал в шлемофоны: «Пожалуйста, пустите меня погреться! Я бедное невинное создание, мне двадцать лет, объем груди — сто пять сантиметров»...

Антон призвал его к порядку краткими, не терпящими возражений командами. Японец включил телевизионную камеру в шлюзовом помещении, Антон проверил давление. В шлюзе собралось уже достаточно воздуха, можно было открывать. Ему захотелось сделать что-нибудь в ознаменование исторического момента. Поэтому, как только Гибсон вручную открыл внутренний люк, он неуклюже охватил широкие плечи его скафандра. Однако англичанину не терпелось выйти, и он не понял, что это было объятие. Плавно скользнув в шлюз головой вперед, он повис в воздухе и, слегка отталкиваясь руками от стен, добрался до внешнего люка. Антон выждал, пока он займет нужное положение, обвяжется канатом, чтобы можно было зацепить его крюком, потом сказал: «Закрываю» и принялся загерметизовывать шлюзовую камеру. Он старался говорить кратко, чтобы голос звучал спокойно:

— Откачиваю воздух. Открываешь при нуле. Проверь еще раз канат! Повторяю: без разрешения не выходить! Высунешь наружу руку, если отпрянет, бросишь ему другой канат. Вообще не торопись, сначала посмотрим, что будет!

Воздух из шлюза уже стремительно возвращался в резервуар, стрелка манометра подошла к линии вакуума. На небольшом экране шлюзовой телекамеры шевелился призрачно освещенный криптоновой лампой, миниатюрный и неуклюжий, как жук, Томас Гибсон. Он ощупывал крепление на поясе, в который раз проверял замок на другом конце каната, возле люка. От его тяжелого дыхания в шлемофонах потрескивало. Антон еще раз посмотрел на показания пылеуловителей и приборов, регистрирующих излучения. Все в пределах нормы. На большом экране он увидел, как фигура по ту сторону люка чуть подвинулась в сторону, словно догадалась, что его будут открывать, и чтобы отогнать охватившую тело мистическую дрожь, начал громче, чем нужно, считать:

— Девяносто девять, девяносто восемь, девяносто...

— Не ори так! — крикнул Гибсон. — Барабанные перепонки порвал. Что он там делает?

— Ждет тебя, — Антон кашлянул, чтобы прочистить горло. — Девяносто четыре, девяносто три...

Он не заметил, что перескочил через три числа, а Гибсон не стал возражать. При слове «ноль» он ухватился за рычаги герметизирующего механизма с такой стремительностью, будто собирался куда-то бежать сломя голову.

— Спокойно, Томми! — предупредил его Антон, впившись взглядом в экран шлюзовой камеры. Миниатюрный Гибсон открывал наружный люк нарочито медленно, просто нервы не выдерживали, до него медленно.

— Ты понимаешь, что мы делаем? — спросил японец.

Антон неуклюже помотал правой рукой. Он, конечно же, понимал, но только теперь со всей ясностью осознал всю легкомысленность этого решения. Едва ли в космосе было что-нибудь уязвимее их корабля. Защитные силовые поля, лазерные и аннигиляционные орудия, сверхсветовые скорости пока существовали только в фантастических фильмах и романах. Это был тяжеломаневренный космолет-тягач, рабски зависимый от орбитальных законов и скудных запасов топлива, бессильный перед метеоритами покрупнее, непригодный даже для посадки на Землю. Трижды в год Антон Санеев поднимался к нему на ракете-лифте и вместе с двумя-тремя инженерами отлаживал системы, заряжал топливом с орбитальной станции. Затем, после довольно сложных маневров, они брали на буксир два огромных транспортных контейнера, также нагруженных на орбите питанием и оборудованием для исследовательских станций, и доставляли их на внутренний спутник Марса. Там выводили их на орбиту, сцепляли пустые контейнеры, оставшиеся с прошлого раза, ракета-лифт с Фобоса привозила отпускников вроде Гибсона и Акиры и забирала их заместителей. После этого они отправлялись в обратный путь. А теперь Антон Санеев открывал двери своего ненадежного дома перед неизвестностью только потому, что в них стучалось существо, похожее на человека!