Одинока и крайне жестока, или Как выйти замуж за один день - Полина Раевская

Чего только не делает с человеком природа, причем все без наркоза.

– И как долго ты будешь носить эту «железную маску»? – как обычно, папенька не слишком подбирал выражения, нимало не заботясь о моих чувствах.

– Врач сказал – не меньше года. Может, и больше, – спокойно ответила я, встретив недовольный прямой взгляд отца.

– Ничего себе! – усмехнулся он. – Впрочем, ты права… Нельзя же жить с такой челюстью…

Казалось, мне пора бы приобрести иммунитет на папины оскорбления, но не случилось. Вот и в этот раз, сглотнув подступивший к горлу ком, я вскинула голову и произнесла не без обиды:

– Вообще-то доктор сказал, что брекеты нужно было еще в детстве поставить. Сразу после смены молочных зубов постоянными. А теперь, конечно, выравнивание прикуса займет больше времени.

– Не пойму, – усмехнулся отец, – ты меня упрекаешь в чем-то? Ну, извини, что я был вынужден работать, как проклятый, чтобы обеспечить тебе благополучную жизнь. Извини, что так и не женился, так как не хотел, чтобы у моей неблагодарной дочери была мачеха. Извини, что был тебе плохим отцом.

– Да нет, пап, ну что ты! – как и в других подобных случаях, стоило отцу познакомить меня со своим видением ситуации, как обида тут же сменилась чувством вины. – Конечно, ты прав, да и откуда тебе было знать… Мне самой давно следовало обратиться к ортодонту, а я все откладывала…

– То-то же, – довольно проворчал отец. – Оно-то, конечно, тебе нужна эта штука – вон как челюсть-то вперед выпирает. Если б не это, быть тебе красавицей, как матери-покойнице, царствие ей небесное. А вообще, дочь, мой тебе совет – ты на людях-то не улыбайся пока. И так-то не сказать, чтобы тебя улыбка красила, а уж теперь…

Проглотив очередную обиду и напомнив себе, что отец так говорит не со зла, я чмокнула его в макушку и отправилась в свою комнату, чтобы, уединившись в ее тиши, поделиться своими переживаниями с теми, кто меня по-настоящему понимает.

Глава пятая

Отель «У тихой сосны». Знакомство

– Чем умный отличается от мудрого?

– Умный знает, как выпутаться из трудного положения, а мудрый никогда в него не попадает.

– Добро пожаловать! – губы дежурного администратора расплылись в не менее дежурной улыбке. Ее густо подведенные глаза внимательно шарили по нашим лицам, а их обладательница пыталась понять, чего ожидать от только что прибывшей парочки богатеев. Видимо, женщина осталась довольна проверкой, так как расслабила напряженное лицо и, поправив слегка полноватой рукой идеальную, волосок к волоску, прическу в стиле «каре», кокетливо улыбнулась моему супругу. – Разрешите мне лично проводить вас в ваши апартаменты, – дама еще шире растянула губы в улыбке. В какой-то момент я даже испугалась – казалось, еще чуть-чуть, и администратор получит профессиональную травму – в конце концов, не всякий рот выдержит подобную нагрузку. Хотя, может, существуют специальные тренажеры для гостиничных служащих, помогающие тем обрести способность растягивать рот до ушей, обходясь без порванных мышц и вывихнутой челюсти?

Правда, долго размышлять на этот счет мне не пришлось. Загипнотизированная улыбчивым администратором, я не сразу осознала смысл ее слов, а когда он все же дошел до моего сознания, страшно возмутилась.

– Куда вы нас проводите? – произнесла, слегка заикаясь. – В номер?! Один?! Не в два номера?! Мы же заказывали отдельные комнаты! Вас разве не предупредили?

Улыбка медленно сошла с лица отельной служащей, сменив выражение на растерянно-испуганное. Лоб женщины покрылся испариной, красивые ухоженные руки тряслись мелкой дрожью.

– Нет, но… – ее глаза округлились от испуга – если выяснится, что администратор что-то напутала, с места своего она вылетит тут же. Мне даже стало ее немного жаль, но затем я напомнила себе о цене ее ошибки и решительно перешла в наступление.

– Безобразие! Я же звонила вам! Как так можно, в конце концов?! – роль капризной дочери олигарха давалась непросто, но не на шутку перепуганная дама это вряд ли заметила. Ее белое как полотно лицо демонстрировало эмоции человека, над которым навис карающий топор палача.

– Но как же… Ведь… Подождите секундочку.

Женщина принялась лихорадочно стучать по клавиатуре стоящего перед ней ноутбука, изучая видимые только ей записи. Внезапно ее глаза засияли радостью, а коже лица вернулся естественный цвет.

– Ну вот же! – торжествующе провозгласила она, разворачивая умную технику экраном к присутствующим – Вот! – повторила, тыча в него наманикюренным пальчиком. – У нас все фиксируется, – важно продолжила администратор. – Каждый звонок, каждое обращение. Так что…

– И что? – решимости в моем голосе заметно поубавилось – уж больно уверенно выглядела собеседница.

– А то! – подняла та вверх указательный палец. – Вы ведь сами отменили заказ на два номера. Тут все записано!

– Твои проделки? – прошипела я, оборачиваясь к супругу, который во все время нашего разговора не проронил ни слова, с нескрываемым любопытством наблюдая за происходящим.

– Не льсти себе, подруга, – усмехнувшись, произнес он. – Слишком много усилий. Только представь – мне пришлось бы узнать, в какой отель нас отправят, затем выяснить здешний номер телефона, номер брони… – парень демонстративно зевнул. – Столько возни и ради чего? – он насмешливо окинул взглядом мою фигуру с ног до головы, отчего я непроизвольно съежилась. Но, тут же вспомнив наставления моего психоаналитика, гордо вскинула голову и перешла в наступление.

– Что, черт возьми, здесь происходит? Какого дьявола творится? Хотя… Не хочу я вникать в подробности. Желаю только отдельный от этого субъекта, – я бросила презрительный взгляд в сторону Антона, – номер.

– Но это невозможно, – заикаясь, проговорила дама, снова меняя цвет лица с бледно-розового на снежно-белый. – Сейчас «высокий сезон» – все номера заняты. К нам за год записываются. Вам и так очень повезло, ведь если бы не ваш отец… Нам пришлось отказать другим новобрачным, которые этот номер забронировали раньше. Огромную неустойку выплатить, не говоря уже о репутационных потерях… – казалось, еще чуть-чуть – и женщина заплачет.

– Милая барышня, – Антон решительно шагнул за стойку и положил свою руку поверх ладони отельной служащей. Та ойкнула и, зардевшись, принялась бормотать, что «вообще-то клиентам находиться здесь не положено». «Клиент» и бровью не повел.

– Не обращайте внимания на мою жену, – проговорил он. – Видите ли, у нее очень скверный характер, а тут еще и пэмээс к тому же.

Я возмущенно вскрикнула, но Антон и не подумал извиниться.

– Понимаете, – проговорил он, еще ближе наклоняясь к администратору, – мы с женой немного повздорили. Приревновала она меня, представляете? И к кому? К моей подруге! Прочла, видите ли, нашу с ней переписку в телефоне. Понимаете?

Женщина завороженно кивнула, явно подпав под обаяние моего муженька. Мне ли не знать, как это бывает?

– Ну и вот… – Антон, для которого подобная реакция женского пола на его речи – дело привычное, только усмехнулся и продолжил как ни в чем не бывало: – Понятно, что милые бранятся – только тешатся, но… – Парень выдержал выразительную паузу и произнес торжественно: – Я ее боюсь! В гневе она страшна! Однажды ножом в меня метнула! Можете себе представить, до чего ревнивая особа? Испанка просто! Кармен!

Я с изумлением взирала на разыгрываемый передо мной спектакль, от негодования не в силах вымолвить ни слова.

– Поэтому я буду вам очень признателен и, поверьте, в долгу не останусь, – Антон красноречиво похлопал себя по нагрудному карману, из которого торчал краешек бумажника, – если вы найдете для нее отдельный номер. Пусть даже самый маленький. Пусть даже каморку прислуги.

– Эй, – возмутилась я, – а почему это для меня?

– А для кого же еще? – удивился Антон. – Это же ты со мной не хочешь в одном номере находиться?

– Да, но это же ты меня боишься, – ехидно парировала я.

– Ребята, – вмешалась в нашу перепалку администратор. На ее лице отразилось отчаяние. – Не спорьте! Все равно не смогу вам ничем помочь. – Женщина едва не плакала. – Ну нет у нас лишних номеров! Нету! Никаких: ни больших, ни маленьких, ни самых завалящих. Хотя таких у нас в принципе не имеется. Ну правда! – женщина прижала руки к груди, демонстрируя крайнюю степень раскаяния.

– Да-а-а, ситуация, – протянул Антон, озорные черти в глазах которого плясали тарантеллу, выдавая истинные эмоции своего хозяина. – Что ж, – добавил он, – придется нам жить вместе, дорогая.

– Только под страхом смерти, дорогой, – язвительно парировала я.