Одинока и крайне жестока, или Как выйти замуж за один день - Полина Раевская

– Какого черта ты тут делаешь?

– Так это… – удивился молодожен. – Ты кричала, словно резаная. Вот я и решил тебя успокоить.

– Спасибо, но не нужно! – в моем тоне было столько яда, что его вполне хватило бы для убийства слона. – Как-то справлялась без тебя все это время. И дальше намерена без тебя обходиться! Надеюсь, тебе это ясно?

– Да уж куда яснее-то, – усмехнулся Антон. – Больше не буду! Даже пожар случится, не посмею потревожить ваш сон, принцесса.

– Вот и хорошо, – проворчала я. – А теперь, сударь, пожалуйста, покиньте мою комнату.

– Слушаю и повинуюсь, моя госпожа, – парень склонился в шутливом поклоне, – слушаю и повинуюсь!

Глава девятая

Поиск любовницы для мужа

– Сегодня я убила пять мух: двух самцов и трех самок.

– Как вы это определили?

– Две сидели на пивной бутылке, а три на зеркале.

– Ничего себе! – Наташка даже кофе поперхнулась. Закашлявшись, она прыснула на камеру, отчего на наших экранах тут же появились коричневые пятна.

– Фу, Натка, – Машка скривилась в брезгливой гримасе. – Вытри немедленно.

Но Наталья уже умчалась куда-то в глубь квартиры, и теперь до нас доносился лишь ее лающий кашель.

– Разделяю Натальины эмоции, – Лилька округлила глаза. – Ты, Полина, клиническая идиотка.

– Чего это? – возмущенно фыркнула я.

– Того это, – передразнила подруга, – нашла о чем спорить. Да бабы при виде твоего муженька по сторонам валятся и сами в штабеля складываются. Ты всерьез думаешь, что сумеешь выиграть это пари?

– Подумаешь! – презрительно фыркнув, я махнула рукой. – Может, и проиграю – не велика потеря. Зато повеселюсь от души. Я ему такую кикимору выберу, что он и сам предпочтет сдаться. А нет – будет ему уроком.

– А по-моему, ты просто ему мстишь, – вернувшаяся Наталья нацепила на себя «костюм психоаналитика». – Хочешь отплатить ему за тот случай в детстве.

– Больно надо! – возмущенно фыркнула я.

– А женщину тебе не жалко? – продолжила терзать меня подружка.

– В смысле? – удивилась я. До сей минуты я об этом как-то не думала. С другой стороны, мои ли это заботы? – В конце концов, у нее есть выбор, – выпалила я решительно. – Я же ее на аркане в постель Антона тащить не собираюсь. Сама пусть решает. Как по мне, так вы несколько преувеличиваете силу его обаяния. Да, по молодости лет и я повелась на эту смазливую мордаху, но сейчас… – я передернула плечами, демонстрируя отвращение. – Он же пустышка! У него в голове одна извилина и та не слишком витиеватая.

– Ну-у-у, – протянула Машка, – не знаю. Мне кажется, ты наговариваешь на парня. Все же у него за плечами Оксфорд и вообще…

– Вот именно! – все больше распалялась я. – Вообще… Закончить один из лучших в мире вузов и вести паразитический образ жизни, ничего не делая и не принося обществу пользу! Может, хватит уже о нем, а? Не слишком ли много чести для этой малозначительной персоны? Вы лучше расскажите, как у вас дела?

– Да, – махнула рукой Наталья, – я отправила детей к бабушке на дачу и по традиции ушла в отрыв.

– А как же Вован? – изумилась я.

– О, ты ж не знаешь еще? – Наталья радостно хихикнула. – Там история на бутылку шампанского! Давай я тебе потом ее расскажу, а? В другой раз.

Я уж было собралась возразить, но раздавшийся стук в дверь помешал мне это сделать.

– Любимая, – проворковал Антон нежным тоном. – Не соблаговолишь ли ты спуститься на утреннюю трапезу? Твой тупой муж с одной извилиной ждет тебя!

– Вот зараза! – возмутилась я, быстро прощаясь с подружками, – опять подслушивал под дверью!

– И не думал! – появившийся в дверном проеме Антон изобразил притворное возмущение. – Просто звукоизоляция здесь так себе, а твой голос, хоть и является усладой для моего раненого сердца, звучит довольно громко.

– Беруши купи, – проворчала я, поднимаясь с постели. – Ладно, пойдем изображать счастливых молодоженов.

– Почему это изображать? – удивился парень. – Мне вот, например, даже притворяться не нужно! Сама подумай – жена есть, папаша доволен, «Ферарри», считай, уже в гараже, и никаких супружеских обязательств! Более того – моя суженая столь великодушна, что сама ищет для меня любовницу! Разве можно мечтать о чем-то большем?

– Погоди радоваться, – ехидно произнесла я. – Дождись, когда познакомишься с потенциальной возлюбленной.

– Трепещу от нетерпения, – продолжил веселиться супруг. Казалось, сложившаяся ситуация его очень забавляет.

Ну, ничего! Погоди у меня! Хорошо смеется тот, кто смеется последним!

Владельцы «Тихой сосны» позиционировали свой отель как место спокойное и тихое. Да и как иначе, если постояльцы здесь останавливались особенные? Не имеющим на счету в иностранном банке суммы с пятью, а лучше шестью нулями и думать нечего попасть в этот загородный клуб снобов. Созданный в девяностые, он олицетворял собой главные архитектурные тенденции того времени, и хотя с тех пор неоднократно подвергался реконструкциям, заложенные изначально традиции чтил свято, не отступая от них ни на йоту.

Именно поэтому интерьеры отеля поражали своей великолепной безвкусицей. Про пасторальные английские пейзажи и сюжеты древнегреческих мифов, избранные дизайнерами для оформления номеров, я уже упоминала. С интерьерами прочих помещений дело обстояло ничуть не лучше. Стены холла, к примеру, украшали искусные фрески, изображавшие сцены из жизни, к которой, по мнению оформителей, видимо, стремились все обитатели гостиницы. Балы, охоты, великосветские приемы – создавалось впечатление, что ты находишься на экскурсии в одном из старинных дворцов какого-нибудь европейского князька.

Впечатляла и смелость дизайнеров, которые, «ничтоже сумняшеся», намешали в интерьерах самые разные стили. И даже такому далекому от искусства человеку, как я, непрофессионализм оформителей бросался в глаза. Но, может, на это и расчет? Как знать, возможно, именно в этом кроется какой-то особенный замысел художника? Вдруг это новое направление, модное и прогрессивное? Правда, мне об этом в любом случае ничего не известно.

Зато мне доподлинно известно другое: какую бы цель ни преследовали художники, берясь за оформление гостиницы, создавая интерьер столовой, они превзошли самих себя. Наверняка во всем мире найдется немало залов, способных соперничать по роскоши и великолепию с этим, но только не в европейской части земного шара. Такое количество золота, серебра, мрамора, стекла и хрусталя в одном месте можно увидеть исключительно в восточных интерьерах.

– Э-т-т-то что? – заикаясь, спросила я супруга, окидывая взглядом помещение, едва не жмурясь от слепящего света, отражаемого от всех поверхностей.

– Ты о чем? – не понял тот, но, проследив за направлением моего взгляда, рассмеявшись, добавил: – А-а-а, ясно! Это, милая моя, восточный зал.

– Сама вижу, что не западный. Но зачем?

Антон недоуменно пожал плечами.

– Дань традициям предков, – пояснил он. – Владелец отеля – состоятельный индус. Он в начале девяностых учился в Московском институте дружбы народов, ну и… Влюбился в местную, замутил тут какой-то фармацевтический бизнес и в итоге решил осесть среди русских березок. Но дым отечества ему по-прежнему сладок и приятен. Вот и воссоздал он небольшой кусочек Тадж-Махала в отдельно взятом помещении.

– А все остальное? – поинтересовалась я.

– А все остальное – его дань русским традициям. Как он их себе представляет, – Антон вновь усмехнулся.

– Понятно… – задумчиво протянула я. И что же? Неужели не нашлось никого, кто бы указал индусу на его, э-гм, – я замешкалась, подбирая подходящее слово, – заблуждения?

– Да кто его знает? – усмехнулся Антон. – В конце концов, сама слышала администратора, народ тут номера на год вперед бронирует. Значит, устраивает гостей все. А раз так, зачем что-то менять?

– Хм, – покачала я головой. – Может, ты и прав, конечно. Хотя слабо представляю себе человека, который в здравом уме и в твердой памяти вернется сюда вновь. Я вот нахожусь в столовой только пять минут, а глаза уже слезятся, и голова раскалывается.

К ужину мы спустились первыми, удостоившись чести встречать прибывающих в зал постояльцев, рассматривая их без зазрения совести – у сидящего человека в этом отношении всегда преимущество по сравнению с тем, кто входит в комнату. Мне это и вовсе оказалось на руку, так как предоставляло прекрасные возможности для выбора потенциальной жертвы обольщения Антона.

Уютно расположившись на низком диванчике у небольшого столика, к которому нас любезно проводила распорядитель вечера, мы с любопытством взирали на входную дверь.