Никита. Побеждая страх (СИ) - Бонк Теона

Что ж. На эту ночь я не один.

4

ЮЛЯ

Вот уже две недели Андрей ведет себя странно. Все началось с того концерта. Все чаще ловлю его на том, что он смотрит на меня мечтательно. Теперь мне стало очевидно то, что уже давно лежит перед моим носом. Я ему нравлюсь. Возможно, он даже немножко влюблен в меня. Так вот почему он ходил болеть за меня, когда моя волейбольная команда играла? Надеюсь, это не вызовет неловкости и проблем. Мне бы не хотелось потерять нашу дружбу.

Давид недавно приехал из деревни «Тихие Ивы», куда он уезжал на пару дней, и все парни закрылись в офисе Никиты на очередное их секретное совещание. Интересно, Никита в курсе, что его бас слышно сквозь стены? Половина их брифингов не такие уж и секретные для меня!

— Юля!

О! Начинается. Никита Зверев включил режим «зверь».

— Ай. Больно! — ковыляю по коридору в сторону кабинета. На последней тренировке я неудачно приземлилась и подвернула лодыжку.

— Юля!

— Да иду! Иду я! — бурчу себе под нос.

Как только я появляюсь в дверном проеме, у меня появляется стойкое ощущение дежавю. Все их собрания проходят почти одинаково. Илья, как всегда, сидит, уткнувшись в ноутбук. Андрей все так же стоит, небрежно прислонившись к стене, и смотрит в телефон. Что на этот раз? Наверняка, Тиндер! С тех пор, как он его для себя открыл, часто там зависает. Ну а босс? Босс, как обычно, не в духе.

— Ты перевела деньги в Израиль? — отрывисто спрашивает он. — Мне нужно их спец снаряжение уже сегодня!

— Да. Они обещали прислать все особым заказом на следующей неделе.

— Что так долго? — ревет Никита. — И разбери уже эти чертовы счета! — он хлопает по столу, и от вибрации лежащая на нем стопка бумаг рассыпается. — Или мозгов хватает только в телек пялиться?

— Вообще-то это была моя волейбольная команда. Если бы не вывихнутая лодыжка, я бы поехала с ними на соревнования, — опускаю ресницы и, поджав губы, выхожу из кабинета. Я не в состоянии сейчас приближаться к нему и забирать счета со стола. Ковыляю по коридору обратно, но дойдя до приемной, продолжаю идти дальше. Мне нужен свежий воздух.

— Шайзе! — потираю лодыжку, споткнувшись о порог.

— Что ты сейчас сказала, Юль? — Андрей догоняет меня на выходе.

— Это по-немецки, не бери в голову.

— Ты знаешь немецкий?

— Да. Немного. В основном ругательства, — присаживаюсь на бордюр неподалеку от входа в офис.

— Расскажи! — он садится рядом. Слишком близко. Или мне это кажется?

— Когда мои родители развелись, отец переехал на ПМЖ в Германию. И хотя я не горела желанием, мама отправляла меня к нему каждое лето на время школьных каникул. Вот я и понахваталась там. Соседские мальчишки видели их скандальный разрыв и то, как потом к маме захаживали разные мужчины. Они дразнили меня безотцовщиной и еще по-всякому... — не понимаю, почему я это все ему рассказываю? Просто у него такой теплый взгляд. Не то что у некоторых. Он внимательно слушает и ждет продолжения. И я продолжаю со вздохом. — Тогда я отвечала им по-немецки. Они ничего не понимали, и это бесило их неимоверно. С тех пор я и привыкла ругаться по-немецки.

Мне становится неловко от того, как он смотрит на меня.

— Юль, я бы защитил тебя ото всех, — он шумно сглатывает и протягивает руку ко мне, чтобы поправить выбившуюся прядь волос.

— Не надо, Андрей, — отворачиваю голову, желая избежать этого интимного контакта. Он сразу убирает руку и отстраняется. Откашлявшись, снова надевает свою фирменную улыбку. И почему я раньше не замечала, что она почти никогда не достигает его глаз? Разве только, когда он говорит о спорте.

— Так ты скучаешь по своему отцу? — спрашивает он.

— Не особо. Мы никогда не были близки. А ты знаешь своих родителей?

— Нет, — отвечает он слишком быстро. Его лицо становится нечитаемым.

— Что, вообще не знаешь?

— Я не хочу говорить об этом, — его голос теперь груб и резок.

— Ладно. Извини. Это не мое дело, — опускаю голову и начинаю разглядывать руки.

— Прости, Юль. Я не это имел в виду. Я просто ни с кем не говорю на эту тему.

— Понятно. Ну тогда может поделишься наконец, почему тебя зовут Чили?

— Тут все просто, — смеется он. — В постели я горяч, как перец!

— Нееет! Не поэтому. Марк сказал, тебя зовут так с шестнадцати лет.

— И?!

— Ладно. Не хочешь, не говори!

— Умм, Юль, а научи меня ругаться по-немецки? — он встает, переминаясь с ноги на ногу и кокетливо наклоняет голову на бок.

— А тебе зачем? — он протягивает мне руку, помогая встать. И все таки он такой милый!

— Когда Никита будет снова орать на тебя, я буду отвечать ему по-немецки, — он осекается, видя, как я дервенею от этих слов. — Я, наверное, опять сказал что-то не то, да? Сегодня... мм, довольно жарко. Знойное лето выдалось, да?

Неужели мы будем говорить о погоде? И почему я не могла влюбиться в него? Все было бы гораздо проще. Может стоит попробовать? Женщина же может влюбиться в ответ? В отличие от мужчины. Да, да. Конечно, Юля. Может. Если ее сердце не занято кем-то другим.

— Юль?

— Да, ты прав. Сегодня жарко. Пожалуй, пора вернуться в офис.

‍​

‌

‌

​

​

‌

‌

‌

​

​

‌

​

‌

‌

​

‌

​

​

​

‌

​

‌

‌

‌

​

‌

‌

​

​

​

‌

‌

​

​

‌

‌

​

‌

​

‌

​

​

​

‌

​

‌

‌‍

5

ЧИЛИ

Когда мы заходим внутрь, я чувствую, что оставаться здесь не могу. Слишком много тем затронуто. И я опять сказал что-то не то. Хотел как лучше, а получилось, как всегда.

Следую за Давидом, когда он идет в оружейную комнату, догоняя его на полпути.

— Снова едешь в «Тихие Ивы»?

— Да.

— Может мне поехать вместо тебя? Мне бы не помешало развеяться? Задолбало все.

— Это из-за Юли? — он поворачивается ко мне, застегивая кобуру. — Что? Я видел, как ты на нее смотришь, когда думаешь, что никто не видит.

— Черт! — взъерошиваю челку. — Если бы она не была влюблена в босса...

— Этого все равно никогда не случится, — Давид качает головой. — Ты же знаешь Никиту. Так что шанс есть.

— Я вижу, насколько это серьезно для нее. Без вариантов. А я не хочу похерить нашу дружбу, если попытаюсь ухаживать за ней. Не нужен я ей...

Когда он молча подходит к двери и берется за ручку, повторяю: — Так что насчет поездки?

— Чили, ты не хуже меня знаешь, что приказы не обсуждаются. Пора бы тебе уже привыкнуть к этому. Мне сказали ехать, я еду.

— Что, она хорошенькая? Та девушка. Да? — лукаво улыбаюсь ему.

— Не понимаю, о чем ты? — он резко распахивает дверь и уходит. Что-то мне подсказывает, не только работа зовет его в деревню.