Женщина в озере - Рэймонд Чандлер

Казалось, Кингсли почувствовал облегчение. Но потом отрицательно покачал головой.

— Все же я верю ему больше, чем на 50 процентов, — ответил он. — Отыщите доказательства. Для этого вы мне и нужны. Но у этого дела есть еще одна сторона. Я занимаю здесь хороший пост. Но это — лишь пост. Я не могу позволить себе скандала. Если моя жена окажется замешанной в какой-нибудь уголовщине, то я и глазом не успею моргнуть, как вылечу отсюда.

— В уголовщине? — удивленно переспросил я.

— Да. Среди прочих своих занятий, — желчно проговорил он, — моя жена то и дело находит время, чтобы что-нибудь стащить в универмаге или магазине самообслуживания. Когда она слишком много выпьет, а это с ней случается, у нее появляются такие идиотские причуды. У меня уже было несколько крайне неприятных объяснений с управляющими магазинов. Пока удавалось избежать суда, но если такое произойдет в чужом городе, где ее никто не знает… — Он поднял руки и снова уронил их на стол, — она может угодить за решетку. Не так ли?

— У нее когда-нибудь снимали отпечатки пальцев?

— Нет, под арестом она не была.

— Я не это имею в виду. Когда магазины соглашаются замять происшествие, не возбуждая дела о краже, то они часто ставят условием снятие отпечатков пальцев. Это отпугивает любителей острых ощущений, а у дирекции собирается картотека клептоманов. Если отпечатки повторяются, то виновному уже не выпутаться.

— Насколько мне известно, до этого дело не доходило.

— Ну что ж, оставим это. Если бы она была арестована, то к вам давно обратились бы за выяснением ее личности. Даже если ей разрешили предстать перед судом под вымышленным именем, все равно полиция вас известила бы. И вообще, если бы она крепко влипла, то сама попросила бы у вас помощи. — Я постучал пальцами, по бело-голубому телеграфному бланку. — Эта штука, значит, месячной давности. Нет, если что-нибудь подобное случилось бы месяц назад, то давным-давно все было бы известно. Она ведь раньше не имела судимостей, так что на первый раз отделалась бы условным осуждением и денежным штрафом.

Чтобы утолить свое горе, он налил себе еще рюмку.

— Вы меня несколько успокоили, — сказал он.

— Существует, кроме того, много других возможностей. Либо она уехала с Лэвери, и они поссорились. Либо с другим мужчиной, а телеграмма должна была просто направить нас по ложному следу. Она могла уехать и одна или с другой женщиной. Может быть, она слишком много пила и теперь проходит курс лечения в каком-нибудь частном санатории для алкоголиков. Наконец, она могла попасть в какое-нибудь затруднительное положение, о котором мы с вами и понятия не имеем. Или оказалась замешана в каком-либо преступлении…

— Боже милостивый, не говорите таких вещей! — взмолился он.

— Почему же? Надо учитывать всякую возможность. Итак, у меня сложилось следующее представление о миссис Кингсли: молода, красива, легкомысленна и необузданна. Она — женщина того типа, который привлекает мужчин, и способна связаться с первым встречным мерзавцем. Примерно соответствует?

Он кивнул:

— Слово в слово!

— Сколько денег у нее могло быть с собой?

— Обычно она носила при себе довольно много. У нее свой собственный банковский счет. Может снять с него практически любую сумму.

— У вас есть дети?

— Нет, детей нет.

— Вы ведете ее дела?

Он покачал головой.

— У нее нет никаких дел, кроме как выписывать чеки, получать деньги, а потом швырять их на ветер. О том, чтобы вложить средства в какое-нибудь дело, она и слышать не хочет. Ни цента. А я никогда не пытался извлечь какую-нибудь пользу из ее денег, как вы, вероятно, думаете. — Он сделал паузу, потом сказал: — Впрочем, нет, я пытался. Я тоже всего лишь человек, и мне нелегко видеть, как эта женщина каждый год заливает себе за воротник двадцать тысяч, а в результате приобретает только горькое похмелье и связи с молодчиками типа Криса Лэвери.

— А в каких вы отношениях с ее банком? Можете вы получить список чеков, выписанных ею за последний месяц?

— Нет, они не дадут мне никаких справок. Однажды я попробовал, но мне отказались сообщить что бы то ни было.

— Вообще-то можно такой список получить, — сказал я. — Только для этого придется сообщить полиции об ее исчезновении. Вам это было бы неприятно?

— Если бы это было мне приятно, я бы к вам не обращался.

Я кивнул, собрал все свое имущество и рассовал его по карманам.

— В таких делах всегда оказывается больше возможностей, чем можно предположить вначале, — сказал я. — Но, во всяком случае, я начну с Лэвери. А потом съезжу на озеро Маленького фавна и постараюсь там что-нибудь разузнать. Для начала мне потребуется адрес Лэвери и записка на имя человека, который охраняет ваш загородный дом.

Он вынул из ящика блокнот, написал на нем несколько слов, вырвал листок и протянул его мне. Я прочел: «Дорогой Билл! Податель сего, мистер Филип Марлоу, желает ознакомиться с моим домом. Пожалуйста, покажите ему дом и вообще окажите любое содействие! Привет! Деррис Кингсли».

Я сложил листок и вложил в его конверт, который Кингсли надписал, пока я читал письмо.

— А как обстоит дело с остальными домами там, в горах?

— Пока еще там никого нет. Владелец одного дома живет в Вашингтоне, второй — в Форт-Левенуорте. И жены там же.

— Теперь, пожалуйста, адрес Лэвери.

Он смотрел на стену над моей головой.

— Где-то в Бэй-Сити. Я смог бы узнать дом, но адрес забыл. Я думаю, вам его может сообщить мисс Фромсет. Кстати, ей не обязательно знать, зачем он вам нужен. Впрочем, она, должно быть, и так догадывается. Да, вы, кажется, говорили, что вам нужно сто долларов?

— Ну что вы! — засмеялся я. — Это я так. Уж больно вы вначале старались нагнать на меня страху!

Он тоже рассмеялся. Я встал, помедлил и посмотрел ему прямо в глаза.

— Вы ведь ничего не утаили от меня, мистер Кингсли?

Он рассматривал свою ладонь.

— Нет, я ничего от вас не скрыл. Я беспокоюсь. Хотел бы, чтобы вы узнали, где она. Я очень беспокоюсь… Если вы что-нибудь обнаружите, то приходите или звоните в любое время. В любое время — днем или ночью.

Я пообещал. Мы пожали друг другу руки. Потом я опять вышел в прохладную приемную. Мисс Фромсет по-прежнему элегантно восседала за своим письменным столом.

— Мистер Кингсли полагает, что вы могли бы сообщить мне адрес мистера Лэвери, — сказал я, наблюдая за ее лицом.

Она очень медленно протянула руку за алфавитной адресной книгой и полистала ее. Голос ее был сдержанным и холодным.

— У нас есть такой адрес: 623, Элтер-стрит, Бэй-Сити. Мистер Лэвери уже больше года не бывал у нас. Возможно, он переехал.

Поблагодарив, я направился к двери. Потом быстро оглянулся. Она сидела неподвижно и смотрела в пустоту. Ее руки лежали на крышке стола. На щеках горели два ярких красных пятна. Глаза были отсутствующими, горькими.

Мне показалось, что Крис Лэвери относится не к самым приятным ее воспоминаниям.

Глава 3

Элтер-стрит тянулась вдоль S-образного склона глубокого каньона. На севере узкой голубой полоской виднелась бухта Малибу. Южнее, над автострадой, проходившей вдоль пляжей, на склонах горы расположился городок Бэй-Сити.

Улица, состоящая примерно из трех-четырех кварталов, упиралась в высокую металлическую решетку, охранявшую какое-то частное владение. За позолоченными остриями решетки виднелись деревья и кусты, стриженый газон и изгиб ведущей к дому дороги. Самого здания не было видно. Внутренняя сторона Элтер-стрит была застроена довольно большими, зажиточными домами. Внешнюю же сторону образовывали стоявшие на краю каньона немногочисленные бунгало довольно жалкого вида. В последнем квартале, расположенном перед решеткой, стояло всего два дома, смотревших фасадами друг на друга. В одном их них, видимо, и жил Лэвери.

Я развернулся на полукруглой площадке в конце улицы и поехал в обратном направлении, собираясь поставить машину у дома напротив. Дом Лэвери стоял немного ниже уровня улицы. Затянувшие фасад заросли дикого винограда придавали ему уютный вид. Несколько ступенек спускались ко входной двери. На плоской крыше были высажены в ящиках декоративные растения. Спальни, должно быть, находились в нижнем этаже. Сбоку к дому был пристроен гараж.

Вход в дом украшали кусты красных роз, часть побегов стелилась по плоским камням подъездной дорожки, обсаженной по краям корейским мхом.

Дверь была узкая, под нею лежал железный молоток. Я поднял его и постучал. Ничто не шевельнулось. Я нажал кнопку звонка и услышал, что он зазвонил внутри. Ничего. Я снова взялся за молоток. Опять ничего. Я обошел вокруг дома и заглянул в щелку гаражной двери. Внутри стояла машина. Бока ее покрышек были украшены белой резиной.

Значит, кто-нибудь должен быть дома. Я опять вернулся к двери.