Настольная книга писателя - Алексей Синиярв

И.Дудинский

«Невозможность продать» — основная причина, по которой не публикуют хорошие тексты, и лишь за ней идет вкусовщина редакторов, похмелье, месячные редакторши или отсутствие нужных связей у авторов.

Г.Давыдов

Палка о двух концах: чтобы напечататься, надо получить литпремию, но для того, чтобы получить литпремию, надо напечататься… Каковы причины отказов издательских? «Мы бы с удовольствием, – говорят мне, – всё, что вы пишете, очень хорошо, но денег нет».

В.Нарбикова

Респонденты в основном либо утверждают, что хороший текст вряд ли издадут, так как его трудно продать, либо считают, что автор, создавший хороший текст, непременно должен обладать еще и пиар-навыками — к примеру, «пробивным» характером. Короче, пассионарностью Дмитрия Быкова.

Г.Давыдов

- Приходили ли к вам когда-нибудь отказы из издательств?

- Да, в первые годы, когда я пытался писать рассказы, я получал много отказов.

- Как это на вас влияло?

- Если в то время мне были нужны деньги, я очень расстраивался и даже приходил в ярость, а если деньги у меня были, то мне было все равно, я отсылал рассказ в другое место или вообще в это время уже писал другой.

- Что стало с теми рассказами, которые были отвергнуты? вы их что, выбросили?

- Нет, я их сохранил, и через какое-то время те люди, что сначала отвергли их, приняли.

У.Фолкнер

Получив листок с отказом, я забил гвоздь в стену, написал на листке «Талоны счастья» и нацепил на гвоздь…. Когда мне уже было четырнадцать, гвоздь в стене перестал выдерживать вес листков отказа. Заменив гвоздик плотницким костылем, я продолжал писать. К шестнадцати я стал получать отказы с приписками от руки несколько более ободрительными, чем совет забросить степлер и начать использовать скрепки.

С.Кинг

Большинство литературных критиков и литературных чиновников таковы: до зевоты скучные, нормально развившиеся интеллигентные мальчики. Которым совершенно не нужны живые книги, не отвечающие их представлениям о мире.

Г.Давыдов

В наше издательство в среднем приходит 3-5 рукописей в день. Для печати пригодна примерно 1 из 10. Но здесь речь идет не только о качестве текста: рукопись может быть неплохой, но неподходящей под формат издательства

Анонимный реактор

- Каковы, как вы полагаете, настоящие причины отказов?

- Причиной может быть вкус редактора или невозможность «продать» текст в символическом смысле, т.е. придумать его (текста и автора) «биографию», которые бы вызвали у потенциального читателя хоть какое-то желание с ними познакомиться.

А.Иванов,

Ad Marginem

Для меня есть один главный критерий: если мне в силу каких-то причин не нравятся тексты, ну категорически не нравятся, то я их просто не буду публиковать. Вопрос возможного коммерческого успеха не является довлеющим. Статистика и какая-то первичная информация говорят, что это пойдет, это надо, но я через себя здесь не переступаю и публикую, в-основном, то, что мне нравится.

Л.Шкурович

«ЭКСМО»

Я думаю, что при определенном упорстве автора – и если он убежден, что в его произведении есть что-то стоящее – рано или поздно броня издательств проламывается. Можно, по крайней мере, начать с издания книги за свой счет, как это делал Хэмингуэй в Париже (он даже сам печатал на издательском станке свой первый сборник рассказов). Многое зависит от личности автора. Джек Лондон однажды подрался с редактором журнала, который не хотел ему платить, и получил свои деньги. Писателю необходимо иметь побольше знакомств в литературной среде: это сильно повышает шансы встретить профессионалов, которые поймут тебя и то, что ты пишешь, и возможно, помогут напечататься. Я думаю, не печатают часто и тогда, если мировоззрение твоего романа чуждо издателю. Чаще всего по идеологическим причинам отказывают литературные журналы.

В.Былинский

Случай с отказом по принципу «не наш формат!» – самый распространенный (естественно, если отвлечься от откровенной графомании).

В.Топоров

«Лимбус Пресс»

Какие-то жанровые ограничения накладывает серийный принцип. Да, если текст совсем уже талантливый, то начинаешь для него придумывать дополнительные возможности издать. А если он средненький и в серию не совсем укладывается, то проще отказаться.

Л.Шкурович

«ЭКСМО»

Думаю, действительно сложно, не имея знакомых в издательстве, обратить на себя внимание, просто пробиться к редактору и показать ему свой текст.

М.Ахмедова

Метод замалчивания и уничтожения путем именно «нигденепечатания» сегодня практически вышел из употребления. Так или иначе, тем ли, иным способом будет, при достаточной настойчивости, опубликовано все. T.e., буквально, все, что угодно. Это и есть побочный результат процессов, свойственных эпохе злокачественного неразличения, в пределах которой мы, пишущие и читающие, пребываем безвылазно.

Ю.Милославский

Причина отказа, в сущности, одна. Трусость. В журналах трусость принимает форму корпоративной солидарности. Возникает отчаянное, на грани аллергической реакции, нежелание впустить нового человека в свой круг. В издательствах трусость иного свойства, более материального и более, так сказать, по-человечески милого и понятного: а ну как не продадим? Ведь не существует же надежных признаков того, что вот этот текст будет продаваться, а этот – нет. Реклама ведь помогает тоже далеко не всякий раз – вбухаешь деньги, а они не окупятся. Поэтому издатели и опасаются новых имен.

Д.Драгунский

Как автору выбирать издательство… Мне очень трудно что-то рекомендовать. Потому, что автор в подавляющем большинстве случаев не только не может определить, в какую серию его текст ляжет, но и не может объективно оценить качество своего текста. Автор написал текст, ему кажется - это гениально! А, самое главное, все друзья прочитали, сказали: "Классно, классно! Печатают такую лабуду, а ты лучше, тебя надо срочно печатать. Ну, короче говоря: всем общежитием прочитали, всем понравилось, а вы - отказываетесь". Почему? На этот вопрос ответить очень сложно. Объективных критериев нет. Их нет ни у кого.

Л.Шкурович

«ЭКСМО»

Напиши Достоевский свои «Записки из подполья» сегодня, ни за что бы не напечатали ни в «Знамени», ни «Новом мире».

А.Бычков

В 2008 году редактор «Лимбуса» пожаловался мне на то, что отверг рукопись романа, который впоследствии не только вышел в другом издательстве, но и вошел в шорт-лист «Русского Букера». – Ничего страшного, – заверил я его. – А если владелец издательства когда-нибудь попрекнет вас этим, напомните ему, с моих слов, о том, как он сам в свое время «зарубил» обратившегося было в «Лимбус» с первыми романами про Фандорина будущего Бориса Акунина».

В.Топоров

Сегодня книжный рынок в России перенасыщен в разы. Последние годы перед кризисом издавалось приблизительно в пятнадцать раз больше, чем потенциальная аудитория способна прочитать. Поэтому отказ в издательстве для начинающих авторов это скорее правило, чем исключение. Редактор крупнейшей издательской структуры в стране как-то сказал мне, что для нормальной работы ему нужно от силы сорок хитовых писателей, а у него в обойме около семидесяти, так что он собирается половину своих авторов просто выгнать на улицу.

Если же говорить о конкретных примерах, то лет семь назад я решил опубликовать свою собственную книжку под псевдонимом. Стал рассылать заявки по издательствам с анонимного автора. И где-то через семь месяцев обнаружил, что затея абсолютно провальная: НИ ОДИН издатель мою рукопись даже не прочел. Писали: «Спасибо, не нужно», и все. При том, что когда я плюнул и все же напечатал книжку под собственной фамилией, те же самые люди потом говорили, что это лучшее из всего мною написанного

И.Стогоff

Птиц по полету узнавали всегда, а писателя нынче не узнают по стилю. Стилисты больше не нужны, нужны журналисты. Настоящему писателю нечего делать в сегодняшней литературе, он ей не нужен. Не нужен новатор, исследователь языка, бесстрашный мучитель, следующий заветам Фета, де Сада или Рембо, только социологизатор.

А.Бычков

Древнегреческие авторы творили для агона, они соревновались, и им давали возможность соревноваться. Не допускались варвары – во имя сохранения эллинского духа. У нас же вместо эллинских ценностей – стада смыслов массового общества, и заправляют ими их пастыри большинства. И везде дресс-код «посторонним вход запрещен», у нас соревнуются только политкорректные авторы. Личности не нужны, эллины не нужны, только варвары от социологии и политологии. Не нужны философы и музыканты, только программисты и менеджеры человеческих душ. Нынешняя литературная власть нутром чует, что эллины сегодня – чужие. Вот политкорректные варвары и не дают им выйти на арену, опубликовать книгу, выступить в дебатах. Вас, типа, нет. «Вас не надо». Оно и понятно. Без нас удобнее «соревноваться» и пилить бабло «Букера» и «Большой Книги».