Альт-летчик 2 - Найтов Комбат

– Он сейчас западнее, в Аксеновских лесах, собирает партизанскую армию. Мне туда попасть нужно.

– Покажи на карте. На. – Сталин показал.

– Вот здесь вот наш аэродром, откуда все и начнем. Он – восточнее тех мест, в Амурской волости, а ты показываешь Читинскую. В Магдагаче тоже партизаны, ими командует какой-то Виноградов.

– Это он и есть. Партийная кличка.

– В таком случае, доставим, без проблем. Вон, посмотри вперед, только Волгу перелетели, все села кончились, ни одного огонька внизу. Сейчас южнее начнем спускаться.

– А там что светится?

– Казань. Двести километров и ни одного человека. Кержаком называется.

– В Туруханском крае, если взять в сторону от Енисея, то там больше тысячи верст можно пройти и никого не встретить. Но здесь тоже места гиблые. Лебедев у меня что-то отторжение вызывает, лощеный такой.

– Коба, он – военный, Генерального штаба генерал-майор. С точки зрения штабной культуры – никаких претензий. Все кратко и по делу. Брусилов сам его вместо себя поставил.

– Вот эта чехарда мне и не нравится: то один, то другой, а все: генералы да полковники.

– А я – вице-адмирал, и что?

– А недавно подполковником от Адмиралтейства был. Да нет, ты-то – свой.

– Так ведь все равно ругаешься, и все тебе во мне дисциплинированности не хватает.

– Потому как действуешь не посоветовавшись. Один ум – хорошо, а два лучше!

– Отучили меня советоваться предвоенные и военные годы.

– Власть-то сменилась, а ты все старыми понятиями оперируешь.

– Вот прилетим и посмотрим, кто из нас был более прав: кто действовал или тот, кто совещания хотел устроить. А совещаться придется, да и не исключен визит в Японию. Что с Фрунзе, чего он такой смурной?

– Язва замучила.

– Питаться надо вовремя, часто и понемногу, впрочем, это со здоровым желудком советовать хорошо.

Вошел Константин, наклонился ко мне, я сдвинул наушники.

– Степан Дмитриевич, там мы с Михаилом и Сашкой два стола накрыли, сходите поужинайте.

– Десантников накормили?

– Конечно. Я – поел, я – до Омска.

– Если фронтов не будет, то да. Коба, уступи место Константину. – последнюю фразу я сказал по СПУ. – Пойдем, поужинаем. На Казань оттуда полюбуешься.

– Как скажешь, хозяин! – с грузинским акцентом ответил Сталин. Фрунзе спал, я его укрыл одеялом, будить не стал, переставил сервировку на соседний столик и отбросил откидное сиденье. Сел в проходе.

– Сон – лучшее лекарство. – снял крышку с кастрюльки и положил себе картофельное пюре и залил его гуляшом.

– Хорошо живете! – улыбнулись оба спутника.

– Подсобное хозяйство выручает, и даже в коопторг кое-что переправляем.

– Ваши-то ели? – спросил Лебедев.

– Ели, вся кухня у них, назад тоже передали горячее.

– А чего так на сухую? – спросил Сталин и, покопавшись в вещмешке, достал оттуда приличного размера бюрдюк, в котором оказалось красное чуть сладковатое вино из Кахетии. Лебедев поставил на столик фляжку. А у меня с собой ничего не оказалось.

– Вы угощаете нас, мы – Вас, так что не стесняйтесь. Шустовский, рекомендую!

– Спасибо, Павел Павлович. Пригублю, но предпочту что-то более легкое.

Через некоторое время, так сказать на десерт, я задал вопрос Лебедеву:

– Подскажите: кто такой Зверев, и чего от него ожидать можно? И вообще, что за Восточносибирская Советская армия? Насколько я видел, у вас только три каких-то ее соединения на картах нанесены. Артиллерия у нее есть?

– Трудно сказать, когда командовал восточным направлением, то эта фамилия встречалась весьма часто. Там их двое действовало: Бурлов и он. Активные товарищи, Бурлов участвовал в боях против атамана Гамова и выбил его в Китай. Зверев успешно действовал на Илиме. Заявляют, что у них три дивизии, три пульроты и одна батарея 9 орудий. Трехдюймовки.

– Ладно. Замнем для ясности.

– Вот странно, вроде степь, даже поля под снегом видны, а ни одного огня. Какая-то снежная пустыня.

– Это степи заволжские.

– О, вон что-то в лесу дымит, труба какая-то. А что за речка внизу.

– Кама, наверное, по времени она должна быть. Справа надо посмотреть, там заводик стекольный дымить должен. Водочные и бутылки под шампанское раньше выпускал.

– Да, есть. Какая-то труба дымит. – ответил Лебедев, и отхлебнул коньячку. Им хорошо! А мне, после небольшого отдыха, еще самолет вести и сажать.

– Степан Дмитриевич! А не получится так, как 1905-м? – задал вопрос Пал Палыч.

– Это ощущение называется «японский синдром». Чтобы понять все точно, требуется вернуться к последним годам правления предыдущего императора. Наши враги называли его «финляндским пьяницей», нынешние «западопоклонники» требуют снять его памятник у Московского вокзала.

– Да, пишут такое в ЦК. – подтвердил Иосиф Виссарионович.

– На самом деле: умнейший и самый способный русский император.

– Не считая Петра. – вставил Сталин.

– О Петре мы как-нибудь потом поговорим, но соглашусь, что именно тогда Россия вышла на первое место в мире по выплавке чугуна, но его род пресекся, власть в стране захватили датчане, старые наши противники, с которыми, кстати, воевал Петр. За балами и скупкой европейских шедевров последующие царицы и цари первое место в мире профукали и прокутили. Мы вот, восхищаемся переходом Суворова через Альпы! А для чего его туда послали? В чем смысл? Помочь добить Габсбургов? Или противодействовать французской революции? Кто мне сможет толково объяснить за что рязанский мужик задницу морозил, проходя зимой Сен-Готард? Ты, Коба, сегодня видел совершенно пустой участок 200х250 километров, в часе лета от Москвы?! И сейчас летим над участками не меньшего размера, где признаков жизни просто нет. Так тропинки и проселки иногда встречаются. В Москве и Питере электричество, а здесь один заводик себя немного освещает. Остальных с воздуха даже и не видно. При лучинах сидят, даже керосин далеко не везде.

– Что ты мне рассказываешь? Ты по делу говори, Конрад.

– А почему: «Конрад»? – удивленно переспросил у Сталина Лебедев.

– Я его знаю с девятого года, но лично встретились в 11-м. Поэтому я для него – «Коба», а он для меня – «Конрад». Он – старый большевик.

– Чего не ожидал, того не ожидал! В любимчиках императора, же, ходили!

– Нет, любимчиком я не был, разве что в конце 11-го года, когда два повышения за три месяца получил. Далее меня Алекс резко отдалила. Затем, вроде сменила «гнев на милость», но кто же ей поверит? Очень взбалмошная женщина! Но вернемся к Александру и его отцу. Он получил трон в тяжелейших условиях: Николай I проиграл Крымскую войну, а его сын ускорил и провел неудачную земельную реформу, в результате был убит. Протяженные размеры имеют свои особенности, а транспортные возможности России были страшно ограничены. Когда скорости передвижения войск были одинаковы – ни одна пушка в Европе не могла выстрелить без позволения русского императора. Но Николай I боролся с попыткой первой русской революции, с декабристами, хотя какие они революционеры? Потом с попытками революций в Европе, и «забыл» провести экономическую революцию в России. В результате получил Крымскую войну, фактически, она была «первой» Мировой, так как охватила оба полушария. Помимо Черноморского флота мы потеряли Аляску, Калифорнию и Гавайи. Именно в это время на мировую арену выполз новый хищник: Северо-Американские Соединенные Штаты.

– Трактовки у тебя, Конрад! Ты, что не читал об этом у Ильича?

– Читал, конечно. Исторически – все верно, но геополитически… Я готов поспорить! Крымская война не окончена. Она может завершиться только тогда, когда англосаксонский мир будет разрушен. Или славянский. Это две разные ветки цивилизации. Но вернемся к Александрам! Не перебивайте меня!

– Не будем! Мели, Емеля, твоя неделя! – сказал Сталин и плеснул себе из бюрдюка кахетинского. – Будешь?

– Чтобы горла смочить? Чуть-чуть плесни. Александр II прекрасно понял причины поражения и пошел на сближение с Францией, республикой, в то время. Подписал с ней договор об Антанте, первоначально это был договор об ограничении политических амбиций Англии и попытка смягчения Парижского трактата. И нашел выход: индустриализация страны и быстрое продвижение наших интересов на юг и восток. Купил винтовки Бердана, закупленную вместе с патентом и самим изобретателем в Россию, скорострельные пушки 3 дюйма, и реализовал попытки захватить Туркестан и Хиву. При нем купили лицензию на паровые двигатели тройного расширения, были перестроены Петербургские верфи, несколько изменилось законодательство в плане расширения частной инициативы. Александр II круто отодвинул одряхлевшую империю Цин к берегам Амура, и основал Владивосток. Но, был убит на набережной Екатерининского канала. Сын вначале продолжил дело отца: был построен первый в России цементный завод, благодаря которому была дополнительно укреплена оборона Петербурга, к началу века у России был второй-третий в мире паровой флот. Александр III создал на Кольском побережье незамерзающий порт Александровск-на-Мурмане и Николаев-на-Мурмане. Дал команду начать изыскания Транссиба, так как уже тогда было понятно, что рано или поздно мы столкнемся с интересами Англии, Японии и САСШ на Востоке, Александр III пошел дальше и построил Порт-Артур, взял кредиты у Франции и французских инженеров, и быстро проложил Трансиб. Все шло как нельзя лучше, но, экономические реформы были свернуты, так как ближайшее окружение царя дуло ему в уши, что виной гибели отца был именно либерализм.