На графских развалинах - Вячеслав Жуков

– Разберемся. Вы главное не волнуйтесь, а то еще пропустите что-нибудь важное, – попросил подполковник.

Трубников вздохнул. Он бы не волновался, если бы убийство произошло не на глазах у него.

В кабинете, куда его привел подполковник Туманов, сидели еще двое: один молодой, высокий здоровяк и рядом с ним невысокого роста черноглазый усач, похожий на цыгана. Этот усач что-то рассказывал молодому своему коллеге. Но стоило Трубникову с подполковником войти, как усатый сразу замолчал на полуслове, уставившись своими черными глазенками на Николая Петровича.

– Вот Николай Петрович Трубников, – кивнул Федор Туманов на Трубникова, – утверждает, что был свидетелем убийства.

– Да. Был, – подтвердил Трубников. – Девушку убили, можно сказать на моих глазах.

– Николай Петрович выгуливал собаку и видел, как все произошло. А, придя домой, позвонил по телефону ноль два, но оттуда не выехали… – досказал за Трубникова подполковник Туманов.

Сам Трубников на это кивнул, тем самым, подтверждая, что все так и было, и никак не прокомментировал сказанное подполковником. Сейчас он даже засомневался, верят ли ему оперативники, или может, считают за чудака, способного выдумать и не такое. По крайней мере, глядя на их лица ничего невозможно было понять. Особенно по харе черноглазого усача, которого подполковник представил, как майора Грекова. Сидит майор с такой физиономией, будто вообще не замечает Трубникова, и не слушает, чего тот им говорит. Сидит и, покачивая ногой, думает о чем-то своем.

Наверное, только по этому черноглазый усач Николаю Петровичу показался не очень. Его молодой коллега, старший лейтенант Ваняшин, сидел за столом с авторучкой в руке, хотя пока и ничего не записывал.

– Ну что же, – сказал подполковник Туманов, когда Трубников закончил свое повторное объяснение. – Этот факт, о котором вы нам рассказали, мы, конечно, проверим. И если найдем ему подтверждение, будем разбираться.

Сказанное подполковником, Трубникову показалось скептическим.

– Постойте. Так вы что, мне не верите? – заволновался бывший пограничник.

– Понимаете, Николай Петрович, – сказал Туманов, поразмыслив, – допустим, что мы хотим вам верить. Но нужны конкретные подтверждения кроме слов.

– Подтверждения?.. Правильно, – воскликнул Трубников. – Вы сто раз правы. Как же я сразу-то забыл?

– А что такое? – спросил Туманов, видя, что Трубников засуетился.

– Сейчас… – Николай Петрович сунул руку в карман куртки, пошарил там и достал скомканную салфетку. Ту самую, на которой девушка губной помадой написала телефонный номер.

– Она спросила, есть ли у меня сотовый, и попросила позвонить…

– Чего ж вы не позвонили? – спросил майор Грек, пристально глянув в глаза Трубникову.

– Да из головы у меня вылетело. Все-таки, такое потрясение… – сказал Трубников в свое оправдание.

Грек кивнул, но тут же попросил Трубникова скосить глаза в сторону, отведя руку вверх и вниз, и даже пощелкал пальцами.

– Посмотрите-ка туда, гражданин, – сказал Грек.

Трубников посмотрел, как велел Грек, при этом сказав раздраженно:

– Да что вы, в самом деле. Как в кабинете у невропатолога. С психикой у меня все в порядке. Если надо, могу справку медицинскую принести.

Ваняшин взял у Трубникова скомканную салфетку, развернул ее.

Майор Грек брезгливо поморщился.

– Вы, гражданин, этой туалетной бумажкой какое место подтирали?

Видно в карман куртки попали капли дождя, и теперь мало того, что салфетка оказалась влажной, так губная помада на ней была размыта, и разобрать можно было лишь первые три цифры телефонного номера.

Трубников посмотрел с сожалением. Салфетка и в самом деле напоминала использованную туалетную бумагу. Но сказанное черноглазым майором он посчитал уж слишком, поэтому тут же произнес:

– Ничего я ей не подтирал.

– А чего ж тогда она у вас перепачкана в коричневом? – не унимался Грек.

– Да это конфетка шоколадная в кармане у меня лежала. Я для пса, Грея, беру. Ну видно от дождя и растаяла.

Грек кивнул.

– Тогда ясно. А я уж подумал…

– Не…е, – замотал головой Трубников.

На лице старлея Ваняшина отобразилось полное разочарование.

– Да тут ничего не разберешь, – сказал он.

– Что ж вы, гражданин, так халатно отнеслись к вещественному доказательству? – посетовал Грек, взяв салфетку в руки.

Трубников безнадежно махнул рукой.

– Я ж говорю, из головы вылетело. Только и вспомнил про нее сейчас.

Грек кивнул и сказал Трубникову:

– Ладно. Вы пока подождите в коридоре, а мы тут небольшое совещанице проведем, – посмотрел он на Федора Туманова.

Туманов не возражал.

– Хорошо. Подожду, – согласился Николай Петрович, начиная сомневаться. Может, права была супруга, говоря, что не стоило ему затевать эту возню. Ничего, никому не надо. Вон и этот усатый майор, хотя он здесь и не главный, но отнесся ко всему сказанному Николаем Петровичем с явным недоверием.

Едва за Трубниковым закрылась дверь, Грек сказал Туманову:

– Николаич, чего этот дедушка приперся к нам?

– Ну ты же слышал. Он пришел с устным заявлением о случившемся преступление. Убийстве, – подчеркнул Туманов.

– Его устным заявлением даже зад не подотрешь, – насупился Грек. – У нас что, других дел нету, как его устную заяву проверять.

– Ничего не поделаешь, Саня. Работа у нас такая. Так что давайте, езжайте с Лешкой. Посмотрите все там, как следует. Потом позвоните мне.

– А…а, – с недовольством простонал Грек, в который раз сожалея, что связал себя с уголовным розыском, и, вставая, тут же напустился на Ваняшина: – Леш, тебе что особое приглашение надо, чтобы ты свою жопу поднял со стула.

– Да не надо мне ничего, – спокойно сказал Ваняшин.

– Слыхал, что сказал Николаич? Тогда вставай и вперед. – Выйдя в коридор, Грек сказал поджидавшему их Трубникову: – Сейчас мы поедем, и вы нам с лейтенантом Ваняшиным покажите то место, где была убита девушка. Ну и посмотрим, что там… – в голосе майора отсутствовала какая-либо определенность. Скорее, вынужденное обязательство.

Трубников с готовностью согласился.

– Ну и где это было? – спросил Грек, когда Ваняшин остановил машину возле сквера там, где указал ему Трубников.

Трубников первым вылез из машины.

– А вот тут все и было, – сказал он, стоя на обочине тротуара. – Вот тут я стоял. А она здесь.

– И вы своими глазами видели, как в нее стреляли? – не унимался Грек, осматривая пятачок асфальта, на котором со слов Трубникова лежала девушка.

Еще там, в кабинете оперативников Николай Петрович Трубников дал подробные объяснения, как и в чем, была одета девушка. Особых примет он не заметил. Симпатичная мордашка со слов бывшего пограничника была без изъянов. Хотя это все майора Грека не очень интересовало.

– А может, труп затолкали в багажник машины и увезли? – высказал Ваняшин предположение, которое Грека не очень-то убедило.

– Леша, нам меньше возни, – шепнул он Ваняшину, не понимая, чего тот так мечется в порыве отыскать убитую девушку. – Ладно, раз тебе так неймется, иди по скверу прогуляйся. Погляди там, – сказал Грек своему молодому помощнику, и тут же обратился к Трубникову: – Значится так, гражданин Николай Петрович. Трупа девушки на том месте, где указали вы, мы не нашли…

Трубников на это промолчал.

– Более того, – продолжил Грек, наблюдая за Ваняшиным, который вместо того, чтобы зайти в гущу сквера, поперся по траве вдоль тротуара метрах в трех от него. – Ну сами согласитесь, даже малейшего намека нет на то, что здесь кого-то убили, – сказал усатый майор Трубникову и заметив, что Ваняшин остановился и что-то рассматривает на земле, крикнул ему: – Леш, ты чего там нашел?

– Да вот, – указал Ваняшин пальцем в траву, – крышка канализационного люка…

Грек с досады плюнул, покачав головой.

– Леш, ты ведь не сантехник, – напомнил он старлею о его профессии.

– Разумеется, – парировал Ваняшин, но упрямо остался при своем мнение. – Только крышка тут сдвинута немного в сторону. Такое впечатление, будто ее совсем недавно открывали. Может даже, наспех.

– Ну да. Такой умник как ты ее сдвигал. Делать ему было нечего, как тебе. Вот перемажешься в дерьме, тогда узнаешь, – попытался майор Грек все-таки переубедить упрямого своего помощника не лезть, куда не надо.

Но Ваняшин наклонился, ухватил обеими руками за край тяжелой крышки, и слегка приподняв ее, отодвинул в сторону. И тут же Грек с Трубниковым услышали его удивленный возглас:

– Ого!

Для Грека это послужило сигналом, чтобы не остаться в стороне. Он подбежал первым. Трубников за ним.

– Ну чего там, Леш? – спросил Грек, наклонившись и заглядывая в глубокий колодец из которого тянуло такой вонью, что майора чуть не стошнило.

На дне колодца в трубах, бурлила и клокотала какая-то дрянь. Грек не сомневался, что вонь исходила от этих труб, которые проржавели и подтекали. Но сейчас внимание усатого майора было всецело поглощено другим. Он увидел труп девушки валявшийся на этих трубах.