Муха и сверкающий рыцарь - Евгений Некрасов

Про то, что его план врал, Маша постаралась забыть. Легко прощать, когда ты героиня дня и генерал повесил тебе медаль, а проигравшие куряне хвастаются: «Меня сама Незнамова подстрелила!» Про себя Маша решила, что Макс пошел на обман, потому что не хотел пропустить решающий бой. Ведь если бы он сунулся в занятый пятнистыми поселок, то его почти наверняка подстрелили бы еще ночью. Вот он и провел разведку только издалека, в бинокль. Это не обман и не трусость, а осторожность.

Он сам завел разговор об этом. Наклонился к Маше, а когда она закрыла глаза, прошептал: — Ты никому не скажешь?

Момент был неподходящий. Подленький момент для таких вопросов. Но Маша не сразу это поняла.

— Не сказала же! — легко ответила она.

— Да я так говорю, на всякий случай, — сказал Макс вместо того, чтобы целоваться. — Завтра начнут разбирать бой: кто что сделал, кто ошибся. Меня уже не будет, и могут спросить тебя…

— Как это — не будет?! — не поняла Маша.

— За мной приехали родители. Я уже и вещи отнес в машину. Завтра будем купаться в Средиземном море!

— Завтра эстафета и съемка для телевидения, — жалобно забормотала Маша.

И тогда Макс ей выдал:

— Извини, я должен был сообразить, что для тебя это важно… Видишь ли, Машка, не все живут, как у вас в Укрополе. Для меня эти соревнования — не самое главное в жизни. Я учусь в английской школе, у меня мотоцикл — настоящая «Ямаха», я бывал за границей и еще поеду. Мне просто неинтересно рвать пупок за медальку из фальшивого золота.

— Поэтому ты и в разведку не пошел? — обмирая, спросила Маша.

— Конечно. Стану я корячиться, когда есть люди, которые знают этот поселок вдоль и поперек! Я попросил одного капитана из спецназа, и он мне нарисовал план.

— А зачем было врать: «Я на пузе все облазил»?

— Облазил, только не я, а капитан. Он здесь десять лет служит и десять лет штурмует поселок. А за овраг прости. Кто же знал, что в него мусор сваливают?.. Железный ты человек, Машка. Я бы ни за какие деньги не полез в тухлую капусту. Поднял бы руки и сдался.

— Видишь ли, Максимка, не все живут, как у вас в Москве! — звенящим от злости голосом отчеканила Маша. — Я рву пупок не за медальку, а за друзей! По-моему, они важнее английской школы, заграницы и твоего ненаглядного мотоцикла!

Макс обнял ее, и вдруг Маша поняла, что москвич опять врет, еще ни слова не успев сказать. Он врал уже тогда, когда увел ее от ребят. Не нужна ему девчонка из Укрополя. ЕМУ НУЖНО, ЧТОБЫ ОНА НЕ ПРОБОЛТАЛАСЬ!

Маша оттолкнула его и побежала в лагерь.

Сначала ей хотелось только спрятаться. Нырнуть в спальный мешок и застегнуть «молнию» до бровей, чтобы никого не видеть.

У костра «соколы» и «егеря» братались с побежденными курянами. Обойдя их стороной, Маша нырнула в свою палатку. Первое, что попалось ей под руку в темноте, был автомат с последним зарядом. Тогда Маша поняла: нельзя отпускать Макса просто так. Если у него нет совести, то пускай вместо нее будет хотя бы страх! Пускай запомнит, что предателей не прощают!

Она догнала его на шоссе. Макс подходил к машине, криво стоявшей на обочине, и кто-то уже распахнул ему навстречу дверцу. Теннисный костюм, который так нравился Маше, белел в темноте. Она влепила свой последний шарик с краской точно между лопаток.

Вслед ей что-то кричала женщина — его мама, наверное. Маша шла к своим и думала, что надо сегодня же назло Максу поцеловаться с голубоглазеньким курянином.

Глава II

Город, в котором ничего не случается

В Москве одиннадцать миллионов жителей и еще три-миллиона приезжих. Каждую неделю они совершают четыре тысячи опасных преступлений и неприятных поступков. Не говоря уже о шпионах, которых в Москве больше, чем в любом другом городе нашей страны. Бывают годы, когда их вылавливают по пять штук, и еще остается!

А в черноморском городке Укрополе три тысячи пятьдесят два жителя. Хотя летом больше, потому что приезжают курортники. Но даже вместе с курортниками укропольцы почему-то не совершают преступлений опаснее, чем драка колами от забора, и неприятнее, чем кража персиков из чужого сада.

Начальник укропольской милиции капитан Самосвалов любит вспоминать, как задержал настоящих автомобильных угонщиков. Операция «Перехват» продолжалась два часа. Угнанный «жигуленок» выписывал кренделя по площади. Сперва начальник милиции, растопырив руки, загнал его в лужу на Торговой улице. На это ушло минуты три. Остальное время он искал трактор, чтобы вытащить увязшую по самые фары машину. А двое братьев-злоумышленников, Витька и Петька Соловьевы, сидели на крыше и ждали, когда их спасут.

Витьке тогда было десять лет, а Петьке — восемь.

Поимка братьев стала самым выдающимся подвигом Самосвалова. А так начальник укропольской милиции совсем ошалел от безделья. Уже два года он строит подводную лодку из цистерны от молоковоза.

Спрашивается: что делать сыщику в городе с таким огорчительно низким уровнем преступности? Нечего ему делать. Тут сам Шерлок Холмс не смог бы раскрыть ни одного преступления. То, чего нет, не раскроешь.

К счастью для Шерлока Холмса, он сроду не жил в Укрополе. На тихих улочках этого мало кому известного города погибает другой сыщицкий талант — Маша Незнамова.

Маша бегает и плавает быстрее всех мальчишек в классе. Однажды она спрыгнула с крыши сарая даже без зонтика.

Маша выбивает из пневматического пистолета девяносто три очка из ста.

Маша собирает книжки о преступниках и преступлениях и выучила почти наизусть «Криминалистику» и «Психологию допроса».

Маша умеет снимать профессиональным фотоаппаратом (а не как другие — только кнопку нажимать) и обрабатывать снимки в программе «Фотошоп».

Маша знает компьютер лучше мамы.

Маша несчастна, потому что в Укрополе все это никому не нужно.

— Начнем, как всегда, с обзора новостей, — бодрым голосом объявил телевизор. Он с таймером: если надо, мама с вечера установит нужное время, а утром телик тебя разбудит. Когда ходишь в школу, это удобно, а когда каникулы, это безобразие и родительская вредность.

Маша перевернулась на бок и накрыла ухо подушкой. Что еще за выдумки — будить человека не за час, а за неделю до школы?!

По телику между тем шли новости. Люди что-то штурмовали, спасали друг дружку от разбушевавшихся ураганов или на худой конец прыгали с парашютом.

А за окном купались в садах одноэтажные домики Укрополя. Визжала соседская пила. Маша заранее знала, что за весь день в Укрополе не случится ничего важнее. Один напилит побольше дров, другой поменьше. А настоящая жизнь так и пройдет где-то далеко, в больших городах. Из-за этого Маша терпеть не могла новости.

Она посмотрела на стол: молоко, печенье, персики — завтрак. И листок из маминого блокнота — записка!

Пришлось встать с кровати. Что там пишут любимой дочери? «Сори новсти». Мама часто пропускала буквы, потому что думала быстрее, чем писала. «Смотри новости», — перевела Маша.

Еще непонятнее. Зачем ей новости в городе, где не бывает новостей? Только расстраиваться… А вдруг покажут знакомых или даже маму? Кстати, а она-то куда умчалась?

Мамина газета выходит по четвергам, а сегодня пятница — библиотечный день. Так у журналистов называют лишний выходной.

Маша заглянула в мамину комнату.

Никого.

Натренированным сыщицким глазом она сразу же заметила, что сигнальная стрелка будильника стоит на половине четвертого. Мама никогда не вставала так рано. Вот лечь так поздно — это у нее запросто. Сидит всю ночь, клавиши компьютера клацают. А по утрам телик включается и будит Машу, Маша брызгается холодной водой и будит маму. У них это называется «ежедневный подвиг».

Маша вернулась к себе. Российские новости кончились, пошли местные. Теледикторша Алена рассказывала, что огородник по фамилии Триантафилиди вырастил помидор небывалой величины. Раньше Алена работала в газете вместе с мамой. Но чтобы на нее посмотреть, не стоило подниматься с утра пораньше. Алена же целыми днями ведет передачи.

На экране появился старенький неопрятный Триантафилиди в мятом пиджаке. Помидор он держал у живота двумя руками.

Тут Маша сообразила, что ни Алену, ни Триантафилиди не должны показывать по российскому телеканалу. Она переключилась на местный, потом на московский. Триантафилиди был всюду!

— Участок у меня всего две сотки, — говорил он, шамкая ввалившимся ртом с двумя зубами. — Нету простора для опытов. Но и здесь я добился значительных успехов.

Вся страна, конечно же, смотрела другие передачи, московские. Только на Черноморском побережье Москву отключили, чтобы показать Триантафилиди всем, кто хочет и кто не хочет. Вместо президентов, министров, героев, телеигр и сериалов про богатых — старик с помидором!

Натянуто улыбаясь и глядя куда-то поверх телекамеры, Алена несла чушь: