Переселение - Дж. Т. Макинтош

Добравшись до холмов, за которыми песчаные дюны прятались от дороги, он забрался на небольшой холмик над рекой. Прямо перед ним песчаный берег резко опускался к лениво текущей реке и уходил дальше в море.

Здесь было жарко, дюны защищали даже от легкого ветерка.

На берегу тут и там расположились любители раннего солнышка, но их было совсем немного. Флетчер опустился на песок сразу у подножия холма.

По берегу шли парень и девушка – немного старше Джуди – им было лет шестнадцать или семнадцать. На парне были плавки и свободный голубой свитер. А на девушке – ослепительно белое платье. Они шли босиком по воде, и весело смеялись.

А потом парень начал подталкивать девушку дальше в воду.

Девушка стала возмущаться. Они дошли до Флетчера и направились дальше. Он слышал их голоса, но не различал слов, только интонации и общий смысл. Парень продолжал толкать девушку в воду, и вскоре вода уже доходила ей до колен, а он упорно не обращал внимания на ее протесты, и не давал выбраться из воды. Она была его пленницей, его игрушкой и рабыней.

Легкий ветерок донес до Флетчера несколько слов:

– … мое новое платье, Джерри!

– Ну, ладно. – Парень отвернулся от нее и направился к берегу.

– Я и не сомневалась, что у тебя не хватит духу!

Парень остановился и снова пошел к девушке.

Значит, все здесь было совсем не так просто, как казалось на первый взгляд. Перед Флетчером разворачивался очередной акт бесконечной древней игры полов – игры, о которой он не имел ни малейшего представления. Девушка не была невинной жертвой юного хулигана. Когда игра ему надоела, она начала дразнить его, чтобы он возобновил свои приставания. Что-то заставляло ее снова и снова провоцировать своего дружка.

Теперь она держала свое белое платье повыше, чтобы не намочить его. Несколько раз, после того, как парень толкал ее, ей удавалось сохранять равновесие. Потом он толкнул девушку сильнее, и она вынуждена была отпустить подол платья, чтобы не упасть. Ей это удалось, но платье намокло почти до пояса.

Она заплакала, но Джерри не был удовлетворен. Трижды он сильно толкал ее плечом, но всякий раз ей удавалось удержаться на ногах. Тогда он с разгона толкнул ее двумя руками в грудь, она опрокинулась на спину и с головой ушла под воду.

Когда девушка вынырнула из воды, она рыдала, как обиженный ребенок. Парень, наконец, удовлетворился тем, что она промокла насквозь, отвернулся и зашагал к берегу.

Однако, когда она последовала за ним, он неожиданно метнулся к ней и снова сбил с ног. Вода вторично сомкнулась над головой девушки.

Флетчер встал на ноги.

Теперь Джерри всякий раз делал вид, что потерял к ней интерес, но когда она пыталась выбраться на берег, сталкивал ее обратно в воду. Он уже собирался сбить ее с ног в четвертый раз, когда заметил, что Флетчер направляется в его сторону.

Джерри заколебался. Их глаза встретились. Парень вышел на берег и стал обходить Флетчера. Однако Флетчер продолжал идти в его сторону. Джерри бросил на него еще один взгляд.

Сделав грубый жест, парень зашагал прочь.

Флетчер подождал пока девушка выберется на берег. Ее белое платье посерело, с него ручьями стекала вода.

Девушка вся дрожала и из ее глаз градом катились слезы.

Он начал расстегивать молнию своей теплой куртки с капюшоном.

– Наденьте это, – сказал он, – вы сразу….

Она взглянула на него, и инцидент у телефонной будки повторился полностью. Девушка закрыла рукой глаза и отступила назад в воду, чтобы избежать контакта с Флетчером, потом повернулась и, спотыкаясь, побежала от него по воде, выбралась на берег в другом месте и, не оборачиваясь, помчалась прочь.

Флетчера даже передернуло. Его разозлила бессмысленная жестокость Джерри, но к девушке он не испытывал ничего, кроме сочувствия. Флетчера обидело то, что она убежала от него, словно он был дьяволом во плоти.

Ему это было особенно обидно из-за того, что обычно у него не возникало проблем при общении с молодыми людьми.

Неужели он начинает превращаться в прокаженного, от которого в ужасе убегают даже дети? И Джуди тоже будет пугаться его?

Теперь он больше не испытывал удовольствия от окружающей природы, его вдруг охватила усталость и он направился домой. Вот только можно ли его жилище назвать домом? И был ли у него когда-нибудь настоящий дом?

Конечно, он много лет жил в Доме. Удивительное дело: в английском языке всякий раз, когда вещь получала явно неправильное название, вдобавок, она еще и писалась с большой буквы.

Вдруг Флетчер подумал, что было бы очень приятно поговорить сейчас с Джуди. Она всегда хорошо относилась к нему. Он даже подозревал, что Джуди его боготворит.

Миссис Макдональд, которая хотя и не боялась Флетчера, явно испытывала в его присутствии неловкость, определенно говорила Джуди, чтобы она держалась от него подальше. Но это, как и миллион других вещей, которые измученная жизнью вдова говорила своей дочери за последние тринадцать лет, падали в бездонный колодец сознания Джуди и исчезали там навсегда.

Джуди была рада, что он вернулся. Каким-то чудом она вспомнила, что Флетчер не любит популярную музыку и выключила ревущий приемник.

Она очень любила слушать, как он читает французские стихи. Ей даже каким-то непонятным образом удавалось смутно понимать, о чем говорится в некоторых из них.

Она сидела на кровати, поглаживая свою больную ногу, и слушала, как Флетчер читает стихи. Джуди не стала надевать обратно чулки, и пока она плавно раскачивалась в соответствии с размером стихотворения, он с удовольствием смотрел на нее, как если бы она оставалась прежним милым ребенком, каким была еще совсем недавно.

Когда он закончил читать одно из стихотворений Верлена, она вдруг сказала:

– Почему вы говорите по-французски гораздо лучше, чем по-английски?

– На самом деле это совсем не так, Джуди.

– Нет, так. Когда вы говорите по-французски, ваш голос становится таким теплым, глубоким и волнующим. Вы когда-нибудь жили во Франции?

– Всего несколько месяцев.

– А почему же вы не остались там жить?

Это был ключевой вопрос, но Флетчер не мог на него ответить, потому что сам не понимал, почему так произошло. Ему следовало остаться во Франции или в Германии. Возвращение в Англию было одной из многочисленных ошибок, которые он сделал в жизни, ошибок, на которые он был просто обречен – Джон Флетчер ничего не мог сделать как следует: все, за что он брался, кончалось плохо.

На Континенте он был почти счастлив, ему даже сопутствовал некоторый успех. Значит, ему было просто необходимо вернуться в Англию.

Факультет психологии находился в одном из новых университетских зданий, которое стояло чуть в стороне, среди деревьев и зеленых лужаек. Когда Флетчер подходил к зданию, из него вышел юноша и торопливо зашагал в сторону улицы. На ходу он бросил короткий взгляд назад через плечо, юноша не смотрел на Флетчера, но Флетчер успел его хорошо разглядеть.