О, Иерусалим! - Ларри Коллинз

Мусульманские правители Палестины были терпимее. Халиф Омар не преследовал евреев. Султан Саладин позволил им вновь селиться в Иерусалиме. Оттоманская Турция разрешила некоторому количеству евреев из других стран переселяться в Палестину. Английский филантроп сэр Мозес Монтефиоре в 1880 году построил первый в Иерусалиме еврейский квартал за пределами Старого города. К концу XIX века из пятидесяти тысяч жителей Иерусалима тридцать тысяч были евреи. Волна погромов, прокатившаяся по России в начале XX века, побудила многих русских евреев переехать в Палестину. Эти иммигранты были первыми пионерами сионизма, и позднее именно из их рядов выдвинулись выдающиеся руководители сионистского движения и еврейского государства. Среди них был девятнадцатилетний Давид Грин из польского города Плонска, позднее взявший фамилию Бен-Гурион, что значит "Сын львенка".

Во время Первой мировой войны, в 1917 году, британский министр иностранных дел Артур Джеймс Бальфур написал знаменитое письмо лорду Уолтеру Ротшильду, в котором заявил, что "правительство Его Величества благожелательно относится к проекту создания в Палестине национального очага еврейского народа". Это письмо, названное "Декларацией Бальфура", содержало, впрочем, одно условие: создание еврейского национального очага не должно ущемлять гражданских и религиозных прав других народов, живущих на территории Палестины. После окончания войны обязательства, содержащиеся в "Декларации Бальфура", вошли как составная часть в условия мандата на управление Палестиной, врученного Великобритании Лигой Наций.

Национальный очаг евреев в Палестине постепенно рос и развивался. Было создано эффективное профсоюзное объединение Гистадрут, основаны школы и высшие учебные заведения, фабрики и сельскохозяйственные кооперативы, научные учреждения и торговые фирмы. Еврейское Агентство руководило внутренними делами ишува. Еврейское население Палестины медленно, но верно увеличивалось; продолжалась иммиграция в Палестину европейских евреев. Преследование евреев в Польше и в гитлеровской Германии привело к новой волне иммиграции, которая в 1935-1936 годах достигла шестидесяти тысяч в год.

После того, как во время Второй мировой войны нацисты уничтожили шесть миллионов евреев, требования о немедленном создании еврейского государства стали раздаваться особенно громко.

Признание Организацией Объединенных Наций права евреев на создание своего государства казалось более чем справедливым возмещением за те страдания, которые они претерпели во время Второй мировой войны. Однако арабы — и особенно палестинские арабы (а их было один миллион двести тысяч человек) — считали, что раздел страны, где они уже семь столетий составляли большинство населения, есть не что иное, как чудовищная несправедливость, совершаемая по отношению к ним западноевропейским и американским империализмом, пытающимся возложить на арабов расплату за преступление, которого они не совершали. За немногими исключениями, евреи на протяжении веков жили в арабских странах в относительной безопасности.

В нацистских крематориях евреев сжигали не мусульмане Ближнего Востока, а европейские христиане, и они-то, по мнению арабов, должны расплачиваться за свои злодеяния. То, что арабы уже семьсот лет жили в Палестине, давало им, как они считали, гораздо больше прав на эту землю, чем историческая и духовная привязанность к ней еврейского народа, какой бы прочной эта привязанность ни была.

К тому же у арабов была своя "декларация Бальфура". Во время Первой мировой войны, когда Великобритания находилась в состоянии войны с Оттоманской империей, сэр Генри Мак-Магон, британский наместник в Египте, обменялся восемью письмами с тогдашним лидером арабского мира — шерифом Мекки; в этих письмах Мак-Магон обещал, что если арабы восстанут против Оттоманской Турции, англичане в благодарность помогут создать большое независимое арабское государство. В письмах Мак-Магона слово "Палестина" даже не упоминалось, однако арабы почему-то склонны были считать, что именно Палестину англичане имели тогда в виду. В 1916 году арабы действительно подняли восстание против турок; одним из руководителей этого восстания был знаменитый Томас Эдуард Лоуренс, которого называли Лоуренсом Аравийским. Поэтому, когда Лига Наций после Первой мировой войны дала Великобритании мандат на Палестину и подтвердила "Декларацию Бальфура", арабы сочли это ущемлением своих прав. Наибольшую ярость вызвала у арабов массовая иммиграция европейских евреев в Палестину. Ненависть арабов нередко находила себе выход в нападениях на евреев или даже в настоящих погромах, как было в 1920, в 1929 и в 1935 — 1936 годах.

И вот теперь, после Второй мировой войны, отчаянно сопротивляясь разделу Палестины на два государства, арабы выдвинули контрпредложение; его полная нереалистичность была отражением той позиции, на которой арабы стояли уже тридцать лет. Они предложили создать в Палестине единственное — арабское государство, в котором евреям было бы разрешено жить в качестве национального меньшинства. Главой этого государства должен был стать фанатичный арабский лидер, который участвовал в истреблении евреев гитлеровцами во время Второй мировой войны.

В Палестине тем временем бушевала освободительная борьба евреев. Через два года после окончания Второй мировой войны Палестина была единственным местом на земном шаре, где британские солдаты все еще погибали от неприятельских пуль.

Борьба настолько обострилась, что Великобритания вынуждена была держать в Палестине сто тысяч солдат и офицеров — по одному на каждые шесть живших там евреев, — чтобы соблюдать хоть какое-то подобие порядка. Не в силах справиться с положением, британские власти обратились в ООН.

Наиболее последовательным сторонником плана раздела Палестины были Соединенные Штаты Америки. По прямому указанию президента Трумена американские дипломаты оказывали всяческое давление на те страны, которые были не склонны голосовать за раздел. Дошло до того, что советник президента Бернард Барух ошеломил главу французской делегации в ООН Александра Пароли, пригрозив ему, что если он не проголосует за план раздела, США сократят экономическую помощь, оказываемую Франции[1].

Однако, несмотря на все это, не было никакой уверенности, что сессия Генеральной Ассамблеи ООН проголосует за раздел Палестины. Для того, чтобы план был принят, требовалось большинство в две трети голосов. Было известно, что четыре неарабских государства — Греция, Гаити, Либерия и Филиппины — собираются голосовать против раздела Палестины; на эти государства был оказан мощный дипломатический нажим. Два члена Верховного суда послали телеграммы филиппинскому президенту Мануэлю А. Рохасу и предупредили, что "если Филиппины и дальше будут противиться плану раздела, они потеряют миллионы друзей в Америке". Двадцать шесть американских сенаторов обратились к Рохасу с призывом голосовать за раздел. Филиппинский посол в США был вызван в Белый Дом и имел там краткую и серьезную беседу. В конце концов Рохас сдался и дал указание своей делегации в ООН, "исходя из высших национальных интересов", голосовать за раздел. Аналогичный нажим был оказан на Грецию, Либерию и Гаити. Однако, когда 29 ноября 1947 года делегаты заполнили зал заседаний Генеральной Ассамблеи ООН, результат голосования был еще очень сомнителен.

Прения были краткими. Позиция сторон и суть вопроса были всем хорошо известны. За месяцы, предшествовавшие голосованию, было сделано множество заявлений и проведено бесчисленное количество дискуссий. Теперь оставалось подвести итог.

Вскоре после пяти часов дня председатель сессии Генеральной Ассамблеи бразильский дипломат Освальдо Аранья ударил молоточком, возвестив уход с трибуны последнего оратора, и торжественно объявил, что сейчас будет проведено голосование по вопросу о рекомендованном плане раздела Палестины на два государства. Со своего места на галерее для гостей Моше Шарет, "министр иностранных дел" Еврейского агентства, озабоченно смотрел на сидевших внизу людей, которые готовились принять столь важное для еврейского народа решение, — быть может, самое важное за всю историю. В сотый раз Моше Шарет проверял свои расчеты, не решаясь даже вообразить себе, какие события могут произойти, если сессия Генеральной Ассамблеи отвергнет план раздела. Он предупредил Генеральную Ассамблею, что его народ "никогда не согласится оказаться в подчиненном положении по отношению к арабскому численному большинству".

Неподалеку от Шарета, на той же самой галерее, сидел Джамаль Хусейни, представитель палестинских арабов. Он ждал начала голосования с невозмутимым видом. Несколько минут назад, беседуя с делегатами в фойе, он повторил ту угрозу, которую неустанно декларировал уже несколько недель: если сессия Генеральной Ассамблеи проголосует за раздел Палестины, то, как только из страны уйдут британские войска, палестинские арабы при поддержке арабских стран начнут войну против еврейского государства.