Праздник саранчи - Алексей Саморядов

Едва касаясь, провел рукой по спине вниз к ягодицам. Задышал чаще. Присел на колено, наклонился над ее головой, снова выпрямился, не зная, что делать, наклонился и поцеловал в спину.

Зазвенел будильник.

Трясясь всем телом, он накапал себе сердечных капель. Икая, давясь, влил в глотку.

С трудом двигаясь, достал из дивана чемодан. Стал собирать вещи. Его бросило в жар, и он сразу взмок.

В ванной побрить себя не смог. Долго расчесывался, мочил расческу и опять расчесывался. Взял полотенце и попытался вытереть им полость рта.

Из спальной вышла заспанная жена. С презрением следила, как он корчится над раковиной.

Он вернулся в комнату. Глядя мимо нее, взял чемодан, поставил, подошел к ней. Она отодвинулась.

— Билет взял? Деньги, документы…

Он кивнул, похлопал себя по полам пиджака, подмял чемоданчик, побрел в коридор.

На улице он сел в такси, зажав лицо платком…

Около будок с газводой Сергей, шатаясь, вышел. Выпил два стакана.

В следующий раз такси остановилось у закрытой бочки с квасом.

Улицы… Перекрестки… Пивной бар… Кафе… Все закрыто…

Казанский вокзал. Сергей — белый как вата. Водитель разбил ампулу нашатыря и, придерживая его за голову, сунул в лицо. Сергей отпрянул, закашлялся.

Обессилевший, он шел по перрону. Его толкали из стороны в сторону локтями, чемоданами…

В купе у окна сидел Арнольд Яковлевич. Свежий, румяный. Он уже пил чай, читал газету. Сергей втащил свой чемодан, оглядывая номера полок, не зная, куда приткнуться, кивнул Арнольду.

Тот, отложив газету, смаковал чай м весело рассматривал Сергея.

Сергей поднял, свободную полку. Там стояли вещи. Неверными руками он попробовал затолкать чемодан наверх. Не вышло. Он повернулся к Арнольду Яковлевичу:

— Извините.

— Пожалуйста, пожалуйста, Сережа, — тот лениво привстал.

Сергей поднял полку и засунул, наконец, свой чемодан. Они сели, Арнольд Яковлевич — за чай, Сергей — у двери.

— Что, Сережа, плохо? — ^ Арнольд Яковлевич поставил чай, улыбнулся, пересел к Сергею, похлопал по спине.

— Ничего… — Сергей улыбнулся жалко, его трясло.

Нельзя так… Надо все же как-то беречь себя… А то и умереть можно… Жена, наверное, обиделась?

Сергей кивнул, вставая неловко из-под руки Арнольда Яковлевича:

— Пойду выйду…

— Держись, — тот кивнул. — Надо держаться…

Он вышел в коридор, прошел в тамбур. Спустился на перрон. Закурил. Затянувшись, с отвращением выбросил. Закашлялся, до свиста, с придыханием.

Кто-то закашлялся рядом. Сергей оглянулся. Напротив стоял мужик с таким же страшным лицом, как у него. Они с ненавистью посмотрели друг на друга.

Поезд пошел. Казанский вокзал остался позади.

Сергей попробовал дверь туалета Закрыто.

Покачиваясь, прошел к проводнику. Тот пересчитывал свежие комплекты белья.

Сергей дрожащей рукой дотянулся до его затылка. Попытался улыбнуться:

— Товарищ, я заплачу…

Проводник оглядел его и снова принялся за белье.

У двери в купе Сергей проглотил таблетку аспирина. Зашел тихо, лег на свою полку лицом к стене, закрыл глаза, стараясь не двигаться.

Очнулся он к вечеру. За окном было темно. Арнольд Яковлевич молча играл в шахматы с каким-то мужчиной.

Сергей с трудом приподнялся.

Арнольд Яковлевич взглянул на него, усмехнулся чуть, подвинул ему стакан чая.

Сергей улыбнулся жалко. Двумя руками взял подстаканник, глотнул.

По радио играла незнакомая восточная, музыка.

— Лом проглотил, — тихо сказал ему Сергей, — кажется, отпускать начало.

— Бульончика… — откликнулся Арнольд.

Они долге шли по вагонам и тамбурам мимо черноволосых золотозубых проводников, мешков в тамбурах и разных людей…

В ресторане светло. Повар — узбек в белом халате, в проходе снуют официантки.

Арнольд долго шептался с буфетчиком, тот косился на Сергея. Сергей смущался.

— Рыба, — сказал ему расстроенно Арнольд. — Только рыба.

Они сели за стол. Им принесли по первому. Сергей проглотил пару ложек, вздохнул, отвернулся к окну.

Напротив них сразу на двух стульях сидел мужик, стриженный под чубчик. Перед ним на столе — лимонад, закуски. Он хитро подмигнул Сергею и Арнольду, пошарил где-то внизу и показал им зеленую трехлитровую банку, улыбнулся добродушно:

— Теща угостила.

Убирая под стол стаканы, напил по полному. Сергей глядел на свой стакан, как затравленный волк. Несколько раз быстро и резко дернул, головой, даже отодвинулся от стола.

Мужик и Арнольд выпили, смачно задышали, закусили.

Сергей глядел на них с отвращением, даже с ужасом.

Они развалились на стульях, заулыбались.

Сергей встал с бледным лицом утопленника, глотая слюну, вышел из-за стола, пошел прочь.

Дойдя до конца салона, Сергей вдруг развернулся. Быстро пошел, почти побежал. Подбежав к столу, не садясь, он схватил стакан с самогоном и разом опрокинул в себя, схватил какую-то закуску, запил лимонадом. Лицо его было страшное. Он прислушался, упал на стул, вытер лоб, выдохнул победно:

— Обманул!

Мужик захохотал, налил еще.

Сергей медленно покрывался красными пятнами.

— Наш, самарский, — мужик радушно раздал стаканы. — Теща травкой размягчает. Я уж литр распробовал.

Им подали еще закуски. Арнольд, щурясь от удовольствия, закурил, огляделся.

Мимо все ходила рыженькая официантка.

Арнольд улыбнулся красным влажным ртом.

Выпили еще.

— А вы кто будете? — спросил мужик.

— Так, — Сергей пожал плечами, — программисты.

— А откуда?

— Из Москвы.

— Из Москвы? — удивился мужик.

— Из Москвы, — обрадовался Сергей. Ему было хорошо.

Арнольд, придерживая рыженькую официантку, что-то ей нашептывал. Она, согнувшись над ним, смеялась.

Мужик, не пряча банки, налил снова по полному.

— А он, — кивнул он на Арнольда, — тоже программист?

— Программист, — кивнул Сергей и засмеялся. — Боже мой, выжил.

Официантка отошла. Арнольд, довольный, повернулся к столу.

Они выпили, крякнули, закусили.

— Это значит, программы пишете?

— Ну да, программы, — важно кивнул Арнольд.

— Значит, из Москвы? — снова спросил мужик, что-то обдумывая.

— Из Москвы, из самой Москвы, — засмеялся Арнольд и хлопнул Сергея по плечу.

Мужик замолчал. Вдруг рванулся через стол, стараясь ухватить Арнольда за лицо.

— Ты, сука! — крикнул он. — Такую страну загубили!

Все оглянулись на них.

Арнольд вскочил и быстро побежал из ресторана.

Сергей встал, развел руками.

Мужик уже отвернулся, молча смотрел в окно.

— Извините, — Сергей задвинул стулья, пошёл, оглянулся на мужика.

— Ладно, — не оборачиваясь, буркнул мужик.

К Сергею подошла рыжая официантка, зло ухватила за рукав:.

— А деньги?

Сергей протянул бумажку, подождал сдачу, быстро пошел за Арнольдом.

В тамбуре Арнольда развезло. Сергей держался твердо. Он за локоть вел Арнольда коридорами вагонов. Арнольд пытался петь, женихом, повисал на Сергее, заглядывал в чужие купе. Сергей дергал входные двери в тамбурах. В одном из тамбуров дверь поддалась. Сергей отпустил Арнольда, прислонив его к стене. Закурил.

Арнольд осел на пол, распуская слюни.

Сергей открыл дверь настежь. В черноте хлестал ветер, проносил мимо искры. Поезд грохотал на полном ходу.

Сергей подхватил Арнольда, поволок к двери. Тот обнял его за шею, старался поцеловать в лицо.

В тамбур вошли двое парней, закурили.

Сергей отпустил Арнольда, постоял, глубоко дыша в черную степь. Обернулся, пнул Арнольда, затем поднял его, хлопнул по щекам, потащил дальше по вагону.

Снова тамбур. Двери заперты.

Следующий вагон. Тамбур. Одна дверь открыта.

Арнольд снова съехал по стене, как только Сергей его отпустил.

Сергей заглянул в вагон. Пусто. Он вернулся.

Арнольд забрался до половины в угольный шкаф, перевернулся на спину и запел что-то тихо.

— Ты дурак! — закричал он вдруг. — У тебя замечательная жена, а ты ее не понимаешь. Мало того, ревнуешь!

— Да, да, — Сергей с трудом вытащил его из ящика.

— Ты меня оскорбляешь своей ревностью. Не хочу говорить с тобой, — Арнольд уперся. — Оставь меня, ко мне сейчас придёт дама…

Сергей, ногой приоткрыв дверь пошире, снова стал тащить Арнольда, уже силой. Тот упирался. Сергей тащил его за пояс обеими руками..

— Пьяный был, чего не бывает. Прости, — он несильно ударил Арнольда по шее.

— Не прощу, — упирался тот.

Рядом лязгала, грохотала чернота.

Арнольд вырвался, снова упал на пол. Сергей сел на корточки, напротив, глядел на него в отчаянии. Потом обхватил голову руками. Поезд шел, летел в ночи.

— Что?! А ну!.. — Он вдруг вскочил и сам кинулся к раскрытой двери.