Хозяин Стоунгрейв-Холл - Хелен Диксон

Клара взглянула на нее, но обратилась к мужчине:

– Еще ни разу меня так не оскорбляли! Когда я спросила, все ли с ней в порядке, эта девчонка назвала меня идиоткой и помешанной. Только представь себе! Какая наглость!

– Вы такая и есть, – вспылила Виктория. – Я не жалею о том, как назвала вас. Меня могли затоптать насмерть или покалечить.

– Я не знаю, кто вы. Девочка, следите за своим поведением, если хотите, чтобы для вас все обернулось хорошо. Кто вы такая? Ну? – сурово спросила Клара излишне громким голосом, несмотря на то что кругом стола тишина. – Где живете?

– В Эшкомбе. – Виктория гордо подняла голову и посмотрела прямо в сощуренные глаза Клары. – К тому же вам не стоит орать, я не глухая.

Сверля джентльмена неспокойным взглядом, свойственным молодым людям, Виктория потеряла дар речи, ибо мужчина был явно рассержен. Неописуемое благоговение, очарование завладело ей, пока она разглядывала его. На уроках Виктория изучала животных, чтобы мгновенно опознать самца-лидера. Не оставалось сомнений, этот всадник принадлежал именно к такому типу.

Высокий и худощавый, с широкими плечами, распиравшими швы хорошо скроенной куртки оливкового цвета. Бриджи табачного цвета плотно облегали сильные ноги, обхватившие бока коня. Коричневого цвета сапоги начищены до блеска. Он был без головного убора. Смуглая кожа, брови, которые больше привыкли хмуриться. Четко очерченный рот таил в себе нечто жестокое, квадратный подбородок казался решительным и высокомерным. Это лицо говорило, что его обладатель ни во что не ставит глупцов, в фиолетово-голубых, точно аметист, неотразимых глазах, настороженных и насмешливых, прыгали серебристые искорки, точно предупреждая об опасности. Будто мужчина считал весь мир забавным местом, при условии, что тот не вторгается в его жизнь. Лицо выдавало решительный характер. Неукротимая гордость, ум и грубая сила запечатлелись в каждой черточке. В том, как он держал голову и беспечно сидел на коне, чувствовалась дерзость. Даже его тень на земле казалась материальной. Виктория заподозрила, что он улыбается не очень часто. Напряженный непреклонный взгляд неподвижно застыл на ней. Она поежилась от страха и благоговения. Забыла о приличиях и смотрела на него непозволительно долго, думая, что перед ней сложный, резкий, тонко чувствующий человек с переменчивым характером, большинство граней которого скрыты от постороннего взора. Виктория почувствовала, как вспыхнули ее щеки. Казалось, мужчине каким-то образом удалось прочитать ее мысли. Он не был классическим красавцем, однако с прядью непослушных черных как смоль волос напоминал пирата, разбойника с большой дороги, даже самого черта.

«Да», – подумала Виктория, чувствуя, как внутри все переворачивается. Она угадала в нем нечто суровое, что наверняка могло бы привести в трепет самых опытных женщин. Он взволновал ее, разбудил чувства. Она пыталась отделаться от этой мысли.

– Вижу, вы попали в переделку. Слава богу, целы, – оценил мужчина. – Вы не ушиблись?

– Нет, но взгляните на мою одежду, – ответила Виктория, расстроенная тем, что предстанет перед матерью в таком виде, а хотелось вернуться домой в безупречной одежде. – Она безнадежно испорчена.

Лоуренс Рокфорд взглянул на нее с интересом и нахмурил лоб. Хладнокровный ответ девушки удивил его. На ней была шубка до колен в тон платью. Выражение лица, одновременно настороженное, вызывающее и самоуверенное, заинтриговало его и показалось знакомым, хотя он никак не мог вспомнить, где видел его.

Когда Виктория подняла голову, его взгляд остановился на ее изящной шее и кружевной косынке. Он неожиданно почувствовал вожделение, о чем Виктория не догадывалась. Темно-каштановые волосы массой завитков ниспадали на ее плечи, являя великолепное зрелище. Когда Виктория упала в канаву они спутались, высвободившись от заколок. Золотистые пряди, освещенные солнцем, мерцали среди беззаботных локонов. У него появилось нелепое желание спешиться и потрогать пышную шелковистую гриву и красивые щеки, тронутые румянцем. У девушки были идеальные черты лица, из-за густой каймы черных как смоль ресниц теплым янтарным цветом светились глаза. Нежные розовые губы соблазняли. Можно представить, как они смеются, но сейчас уголки опустились, глаза горели ярко, как и у высокомерной Клары.

Лоуренс скользнул взглядом по испачканному платью, задержался на выпуклости груди, вздымавшейся под шубкой. Виктория, изящная, словно сотканная из негодования, сердито взирала на него. От обиды на ее щеках появились два красных пятна. Не многовато ли унижений за один день?

– Как жаль. Но я уверен, грязь можно отстирать, – сказал Лоуренс, будто отмахиваясь от Виктории, а сам подумал: вряд ли мужчина смог бы оторвать глаз от столь очаровательного существа, и взглянул на спутницу. – Клара, тебе, наверное, чертовски хотелось обогнать меня, потому и понесло кратчайшим путем. По-моему, это мошенничество.

– Я уже жалею об этом, – раздраженно ответила Клара. – Иначе бы, к своему несчастью, не наткнулась на эту девушку.

Виктория смотрела на нее, пылая праведным гневом, джентльмен не сдвинулся с места, насмешливо приподнял бровь, будто находя эту ситуацию забавной. Но, боже мой, этой женщине хватило наглости огрызаться и взвалить всю вину на девушку! Виктория расправила плечи, подняла голову, ясно давая понять, что не собирается переходить к обороне.

– Я вам не девушка, – выпалила она. – Неужели вам не достанет порядочности хотя бы извиниться?

– Ни за что. – Холодные глаза Клары сверлили Викторию. – Даже не подумаю. Мне не за что извиняться.

– Будет вам, барышни. Насколько я понимаю, вы обе ни в чем не виноваты. Конечно же это просто несчастный случай. – Лоуренс смотрел на Викторию с неодобрением. – Но и вспыльчивы же вы, барышня. Если не сумеете обуздать свой нрав, беды не миновать.

– К тому же она очень груба, – добавила Клара.

Эти слова не только не заставили Викторию молчать, но и вызвали новый прилив гнева.

– Я бы не стала называть это грубостью, скорее заслуженным возмездием. Мне неприятны люди, замахивающиеся на меня хлыстом. – Виктория посмотрела джентльмену прямо в глаза. – Сэр, вам следовало бы внимательнее следить за своей женой.

Клара повернулась к Лоуренсу и чуть насмешливо приподняла изящную бровь.

– Жена, – тихо пробормотала она. Выражение ее лица смягчилось, когда она нежно взглянула на мужчину. – Хорошая мысль.

– Вы ошибаетесь, – растягивая слова, устало произнес джентльмен, избегая смотреть Кларе в глаза. – Она не моя жена. – «И никогда ею не будет».

«Даже нечего стараться», – подумала Виктория, заметив, как сердито сверкнули от огорчения глаза женщины. Она догадалась, что джентльмен рассеян и не собирается затевать разговор о браке, в отличие от своей спутницы. Виктория осознала собственную ошибку и при других обстоятельствах мучительно переживала бы подобный промах, однако сейчас ей было все равно. Когда лошадь женщины захотела дотянуться до нее, она отскочила.